Баллады о Боре-Робингуде: Паладины и сарацины
Шрифт:
— На сей счет не извольте беспокоиться: паритет гарантирован. Сто тонн баксов — за ночь работы . Устраивают такие расценки?
— Сто тыщ на пятерых — это, выходит, по двадцатке рыло? — бесстрастно уточняет «Галкин».
— Нет. Сто — на каждого. Прямо сейчас, из рук в руки, — (при этих словах бедуин, по знаку Робингуда, распахивает заветный чемоданчик; немая сцена), — хошь наличкой, хошь кредитными карточками… Да, и еще одно: насчет страховки. Должен честно предупредить: в этом деле замазаны такие бабки, что Родина-Мать-Её запросто может отыграть вдруг на полдороге задний
В ответ следует дружный согласный кивок. Что ж, еще со времен Первого штурма Грозного — когда танкисты из Гантемировского «ополчения», набранные под ту операцию эфэсбэшниками в Кантемировской дивизии, попавши в плен к дудаевцам, отчего-то вдруг оказались не российскими офицерами, а хрен-поймешь-кем — чего от нее ждать-то, от той Родины? Сольёт — только так, кто б сомневался…
— …Так вот, если вас, в благодарность за успешную операцию, назавтра выкинут без пенсии из Славных Рядов — вы поимеете ту пенсию от нефтяных шейхов, всю до копейки. Лечение в Европе за счет заказчика… А в самом скверном случае — ваши семьи получат еще и по квартире в столице. С этим вопросом — полная ясность?
— Так точно!
— Еще вопросы есть?
— Так точно, есть! — это вступает второй ракетчик, «Евгений Миронов». — Условия контракта что-то уж больно заманчивые… Цель, что мы должны сбить — уж не самолет ли, часом, какого-нибудь местного шейха или аятолы?
— Никак нет. Вы должны сбить крылатую ракету «Гранит».
— Но… — ракетчики переглядываются в очевидной растерянности. — Это же невозможно, товарищ майор! «Гранит» считается неуязвимым…
— «Считается» — или он и в самом деле неуязвим?
— Ну, разве что чисто теоретически…
— Ясно, — вздыхает Робингду. — Значит, всё отменяем, да?.. Правильно, выходит, американские эксперты долдонили моему клиенту — "Никогда в жизни ихнему С-300 не сбить «Гранита»…
— Американские эксперты, гришь?! — вновь переглядываются ракетчики, и скулы их мгновенно каменеют. — Как, Митя — сделаем?
— Сделаем.
93
Ангар, набитый разнообразным оружием и боевой техникой; вокруг суетится разнообразный люд в камуфляже, снуют автопогрузчики — обстановка вещевого рынка-оптовки; за полуотворенными воротами ангара в неверном свете прожекторов чернеет громада транспортного вертолета Ми-26, к которому и подъезжают автопогрузчики. Центр композиции формируют пребывающие в полной прострации генерал Баблищев с полковником Манаткиным («Ей-богу, товар такой странный, совсем небывалый!» ) и деловито-непроницаемые Робингуд с бедуином; атаман делает пометки в записной книжке (электронике он в этих делах, похоже, доверяет не слишком):
— Новые автоматические гранатометы АГС-30 — имеются?
— Так точно, — голосом Умирающего Лебедя откликается полковник. — Четыре штуки, по четыре штуки за штуку… пардон — это не каламбур…
— Берем все. И плюс боезапас, — с этими словами атаман показывает страничку с цифрами бедуину; тот, кивнув, принимается тыкать в клавиши ноутбука — всё, платежка на лихтенштейнские номерные счета ушла. Не знаю, как насчет иных достоинств традиционных социумов , но что бюрократии в них меньше — это факт.
— Товарищ майор, — выныривает сбоку один из военспецов, — тут есть новые противотанковые установки «Корнет», отличная штука…
— Правильно — ни в чем себе не отказывай! Почем? — (это — полковнику).
— По шесть…
— Две дюжины — заверните!
Слова эти возвращают наконец полковника в реальный мир, и тот берет быка за рога в стиле вековечного советско-ресторанного «Что будем пить?»:
— Чем с воздуха будем прикрываться?
— Нам бы, любезный, что-нибудь эдакое, мобильное… — в тон ему ответствует атаман.
— Буксируемый ракетно-пушечный комплекс «Сосна» давеча поступил. Несравненных достоинств штучка, настоятельно рекомендую!
— Буксируемый? Ну, и чем я его буксировать буду — верблюдями местными, что ль?
— Имею как раз на такой случай малогабаритный гусеничный транспортер «Водник», мэйд-ин-Белоураша. Специально для вас!
— Ладно… — заручившись утвердительными кивками военспецов-зенитчиков, Робингуд извлекает заветный лихтенштейнский блокнотик и обращает задумчивый взгляд в направлении загружающегося вертолета: — Вот только… В нашу двадцатьшестерку-то всё это водно-сосновое добро влезет?
— Не извольте беспокоиться!..
94
По ночной дороге, петляющей меж барханами, движется ракетная установка С-300, смахивающая (в походном положении) на большегрузный трейлер. В огромной кабине, служащей одновременно и командным пунктом, пара наших знакомых-ракетчиков; за рулем — Ванюша-Маленький, поминутно сверяющийся с картой и джи-пи-эсом. Ракетчики травят байки из гражданской жизни, периодически прикладываясь к ходящей по рукам плоской фляге «Smirnoff».
— …Насчет метро, это у меня тоже был случай, — повествует Николай-"Галкин". — Затерялся я однажды под последний поезд в переходах, выбираюсь на станцию, а там всё, привет: солнышко скрылось, муравейник закрылся… Ну, думаю, всё, амба: куковать теперь до открытия. Пристраиваюсь было на лавочке — в те-то годы никаких бомжей в метро и в помине не бывало, — и тут вдруг слышу: чук-чук-чук! Дрезина катит по путям, с ночными ремонтниками. Ну я, понятно, голосую — возьмите, типа, попутчика, а те в ответ: возьмем — ежели ты с нами выпьешь! И — сразу стакан…
— Экая льготная оплата ночного проезда, — хмыкает Ванюша.
— Дык ведь — денатура!..
— Ё-моё, Коля… — передергивает Митю-"Миронова".
— Да не, Мить, она токо с виду страшная — фиолетовая, а так ничё… Ну, гадость конечно, но зато — скоко хошь. Ихняя дрезина — она ведь как раз на той денатуре и ездит, в чем вся клюква-то… Короче, всю ту ночь мы с ними по метро катались и веселились всяко-разно, а под утро — убей не помню, как — мы с бригадиром ихним — Аскольдычем, как сейчас помню — очутились у меня на квартере. А у Аскольдыча-то при себе еще и заначка была, резерв Ставки: трехлитровая банка… Ну, а Светка, сеструха моя, как увидала ту денатуру, сразу в крик — «Ах! Ох! ПотрАвитесь!..» Короче, мы с ним даже слово «Бля!» выговорить не успели, как Светка ту нашу банку — цоп, и — в кухонную раковину ее!..