Баллады о Боре-Робингуде: Паладины и сарацины

Еськов Кирилл Юрьевич

— Примите мои соболезнования, принц…

— Спасибо, мистер Александер. Это была хорошая смерть. Правильная… Как там ваши люди?

— Двое в критическом состоянии — счет идет на минуты. Третий получше, но медлить тоже не стОит…

— Прошу меня простить… — принц медленно проводит ладонью по лицу. — Я что-то совсем развалился. Вертолет с ВАШИМИ ранеными уйдет сию минуту — это самое малое, что мы можем для вас сделать. Еще раз простите.

— Вы разом потеряли стольких близких, принц… — склоняет голову Подполковник.

— Не во мне дело. Один из них, — внезапно отворачивается саудит,

и голос его становится глухим и невыразительным, — мой внук. Его мать — датчанка, она всегда была против того, чтоб мальчик шел на военную службу, а уж когда я поспособствовал его переводу в спецназ… Не знаю, право — как ей сообщить…

…Когда носилки с капельницами затаскивают в вертолет, перевязанный и обколотый всякой химией Николай слабым кивком подзывает Подполковника:

— Эй! Мы попали?..

— Чего тебе, брат-храбрец? Всё в порядке, расслабься…

— Отстрелялись мы как, спрашиваю?

— Отстрелялись отлично, по первому классу! От трех первых ракет «Гранит» увернулся, но четвертой вы его уделали. Никто, кроме вас, так не смог бы — здешние эксперты только руками разводят.

— Это хорошо, — спокойно кивает ракетчик, откидываясь на подушку. Он проваливается в забытье почти сразу, успев, однако, пробормотать напоследок: «Как думаешь, мужик — сильно навороченную могильную плиту можно отгрохать на сто штук баксов?»

128

Вертолет приземлился у здания странной архитектуры посреди пустыни — взлетная полоса, колючая проволока, прожектора: явно из тех спецобъектов, отираться близ которых не рекомендуется. Носилки с ранеными на рысях утаскивают внутрь здания. Бедуин в камуфляже без знаков различия, почтительно козырнув Подполковнику, обращается к тому на сносном английском:

— Зовите меня капитаном Зейдом, мистер Александер. Мне приказано охранять вас и ваших людей.

— «Охранять», — прищуривается Подполковник, — в смысле «защищать» или в смысле «сторожить»?

— Простите, сэр — мой английский недостаточно хорош… Если кто-нибудь захочет увезти вас отсюда против вашей воли, ему придется прежде убить меня с моими людьми. Так — понятнее?

— Ясно… — Подполковник провожает взглядом Гюльчетай, деловито спешащую мимо со «Стингером» на плече. — Вы станете нас охранять от всех — и от своих, саудитов, тоже?

— В приказе принца, — спокойно отвечает Зейд, — не упомянуто о каких-либо исключениях.

129

Принц, стремительно пройдя по слабо освещенному коридору, толкает стеклянную дверь и оказывается в казенного вида помещении. За офисным столом с лежащим на нем спутниковым телефоном — Подполковник, с которым принц обменивается рукопожатием:

— Как ваши раненые, мистер Александер?

— Живы. Ракетчик — тот даже поправится, — чувствуется, что Подполковник не слишком располложен к светским разговорам о здоровье.

— Наши врачи…

— Ваши врачи сделали всё, что можно. Но если один получил пулю в позвоночник, а другой остался без глаз — можно очень немногое… А что там у вас — в сферах?

Принц нашаривает позади

себя офисное кресло на колесиках и усаживается по другую сторону стола. Долго молчит, будто бы собираясь с духом.

— В сферах — плохо. Совсем. Те, кого вы обыграли, решили получить свой проигрыш с казино: Россия и Штаты дружно требуют вашей выдачи — пока неофициально, на уровне спецслужб.

— Ясно. А саудиты?

— А что — саудиты? Вы же понимаете: история о том, как трое неверных по собственному почину спасли Черный камень Каабы — не из тех, что придутся по вкусу здешним… тьфу, чуть было не выразился по-вашему: избирателям . Королевской семье было бы предпочтительней, чтоб всю эту смущающую умы правоверных историю стерли ластиком со страниц Книги Судеб — вместе со всеми, кто в ней замешан, и тут ничего личного . Политика не ведает слова «благодарность», мистер Александер…

— Да уж…

— Я в безвыходном положении — вместе с вами.

— Понимаю. Хотите, чтоб я вошел в ваше положение?

— Ваша ирония не вполне уместна. Я ведь продукт традиционного социума, мистер Александер, так что вы для меня сейчас — прежде всего мой гость . А гость, вошедший в дом, находится под защитой хозяина, ибо предать доверившегося — это страшный грех, неотмаливаемый… И если запущенные мною интриги в сферах не сработают, мне не останется ничего, кроме как умереть рядом с капитаном Зейдом и его людьми — защищая моего гостя.

— Лучше бы вам еще пораскинуть мозгами, принц. Надо полагать, вами уже пущены в ход конверты типа «Вскрыть в случае моей внезапной смерти»?

— Да. Вы, как я понимаю, тоже отдали соответствующие распоряжения? — принц кивает на спутниковый телефон Подполковника и, получив ответный утвердительный кивок, задумчиво продолжает: — Впрочем, по серьезному всё решит иное: насколько хорошо заинтересованным лицам удастся затереть следы этой истории и доказать, что НИЧЕГО НЕ СЛУЧИЛОСЬ. Тогда нас, возможно, оставят в покое.

— Флаг им в руки, — хмыкает Подполковник. — Я не тщеславен. Вы, я полагаю, тоже?

130

Подполковник с принцем — перед экраном телевизора, «пролистывают» разнообразные новостные программы.

Евроньюс: «Министр внутренних дел Великобритании Джеймс Стро назвал „возмутительными и безответственными“ появившиеся в ряде СМИ сообщения о том, будто мальтийское судно „Крестоносец“, затонувшее со всем экипажем близ острова Сокотра в результате сильного взрыва на борту, стало жертвой специальной операции британской секретной службы MI-6. Вместе с тем, министр не опроверг сведения о том, что „Крестоносец“ вез с Ближнего Востока колоссальный груз оружия и взрывчатых веществ, предназначавшийся для террористов из Ирландской республиканской армии. Более того, он подтвердил, что, согласно британским разведданным, отправителем того смертоносного груза был Ирак. Режим Саддама Хуссейна, подчеркнул министр, в очередной раз…»