Баловни судьбы
Шрифт:
— Тебе не кажется, что ты обижаешься напрасно?
— Как тебе сказать...
Дело в том, как Бьёрн об этом сообщил — мимоходом, словно пытаясь поскорее отделаться от него: «Я знаю, что у тебя как раз дежурство, но тут уж ничего не поделаешь. Может, передашь Улле, что в эту среду собираемся у меня, часиков в восемь. Ладно?»
Если б он сказал как-то иначе, если б хоть чуточку посочувствовал: «Понимаешь, старик, мне очень жаль, мы были бы рады тебя видеть». Или, на худой конец, объяснил, почему они решили собраться именно сегодня.
— Как тебе сказать... — повторил он и хотел объяснить, как обстоит дело.
Они почти совсем перестали со мной разговаривать, Хотелось ему сказать, они как бы отгородились от меня, понимаешь, между нами словно стена выросла, она и раньше была, но тогда мне было легко преодолевать ее, а сейчас она все растет и растет.
Ему хотелось сказать, что у него что-то разладилось, поэтому он и нервничает, но времени до ухода оставалось только на полсигареты. Не стоило и начинать. Вместо того он сказал, что поздно вечером по телевизору фильм и надо быть последним идиотом, чтобы в будний день крутить кино в такое время.
— Так вот что тебя волнует? — спросила она, и из всех его беспокойных мыслей осталась только одна — о сегодняшнем фильме.
— Ребята наверняка захотят посмотреть.
— Ну так разреши им, — сказала она.
— Понимаешь, в будние дни мы закрываем комнату отдыха в пол-одиннадцатого.
— В таком случае обойдутся! — Она снова пристально взглянула на него. — Стоит ли делать из этого проблему, Аннерс?
— Да нет, какая тут проблема... — быстро ответил он, сознавая, что проблема-то и может сейчас возникнуть, даже из ничего, так враждебно к нему настроены ребята. — Можно, конечно, сделать исключение.
Она снова подобрала газету и раскрыла на странице с новостями культуры.
— Ну, так и сделай.
— По крайней мере можно поговорить с Максом.
— Вот и поговори.
И если б ты был так любезен и дал мне спокойно почитать, а еще лучше, если бы ты сам мог улаживать свои вечные проблемы, тогда у нас в доме снова воцарился бы мир и порядок.
Он вдруг понял, что опаздывает. Если Макс уйдет минут на пять пораньше, он его не застанет. Заторопившись, ой подошел к дочке, поднял ее на руки и крепко прижал к себе. Девочка стала вырываться и проситься на пол.
— Ты бы поаккуратнее с ней, — раздался из-за газеты голос Уллы.
Макс уже был во дворе, и ему пришлось пробежать несколько шагов, прежде чем он догнал Макса и тот остановился и обернулся.
— Я хотел поговорить с тобой, пока ты еще здесь.
— А в чем дело? — спросил Макс.
Дождь усилился. Макс стоял с нетерпеливым видом: он торопился домой. Что же помешало этому Аннерсу прийти на несколько минут пораньше, раз уж так срочно надо поговорить?
— Понимаешь, сегодня по телевизору фильм.
— Да, я знаю. А что?
Ну, ты даешь! Не хватало еще телепрограмму под дождем обсуждать.
—
Мимо прошел Йохан и с удивлением посмотрел на них. Что это они здесь, под дождем, обсуждают?
— Знаю. Ну так что?
Прозвенел звонок на ужин. Значит, он опоздал, ему уже полагалось находиться в столовой. Макс все больше выказывал нетерпение.
— Может, в порядке исключения разрешить ребятам сегодня лечь попозже, если они захотят досмотреть фильм?
Несколько капель скатились с густых, коротко остриженных волос на щеку и на массивный подбородок Макса, и он раздраженно смахнул их, чтобы не затекли под воротник.
— А я-то думал, ты противник всяких исключений.
Он закусил губу, чувствуя себя провинившимся школьником.
— Олл-райт! Раз ты так считаешь...
Ну конечно, ведь не ему придется выгонять ребят из комнаты отдыха посреди интересного фильма. И делать все, чтобы они подчинились.
— Да, я так считаю.
Говорить было больше не о чем.
— Да, но ведь...
По двору торопливо шли Сусанна и Айлер. Сусанна чуть впереди.
— Промокнете, — заметила она. — Случилось что-нибудь, Аннерс?
Кто-нибудь заболел, или умер, или еще что-нибудь? Такой у вас серьезный вид.
— Да нет, все нормально.
Айлер многозначительно кашлянул:
— Ребята уже в столовой. Я думал, ты пришел. Может, мне пока побыть с ними?
Я могу, конечно, но вообще-то немножко странно, что во время дежурства ты манкируешь своими обязанностями.
— Нет, не надо. Я уже иду.
— Счастливого дежурства! — крикнула вслед Сусанна.
— Спасибо, — откликнулся он и подумал, что забыл пожелать им хорошо провести вечер.
В столовой все было спокойно. За обоими столами ребята уже принялись за еду. Зачем он только торопился, бежал по лестнице, по коридору?! Но напряжение сразу спало, едва он увидел, как мирно ребята ужинали. А собственно, что он ожидал увидеть?
И чего ты так испугался? — подумал он. Может, дежурство пройдет тихо и спокойно.
И он решил не обращать внимания на то, что ребята нарушили распорядок и начали ужинать без него, и только пожелал им приятного аппетита, усаживаясь на свое место за столом старшей группы. Он поискал глазами хлеб, масло, паштет — все находилось на дальнем конце стола.
— Передайте, пожалуйста, хлеб!
Все сделали вид, что не слышат, поэтому после паузы он сказал:
— Передай, пожалуйста, хлеб, Бондо!
— Чего-чего? Хлеб?
Бондо взял хлебницу, медленно передал ее Рольфу, который неторопливо взял кусок хлеба, положил его обратно, потом взял другой кусок и наконец передал хлебницу Микаэлю. Тот медленно принял ее, долго рассматривал разложенные на ней ломти, наконец выбрал один и после этого передал хлебницу следующему. Получив ее, Аннерс понял, что его оптимизм был преждевременным.