Банан – это всего лишь банан

Тур Злата

Досталось уборщице за то, что в туалете оказалось забрызгано зеркало.

Огреб курьер, опоздавший на пять минут. И даже взрослые дамы из бухгалтерии, обладавшие большей неприкосновенностью, чем депутаты, получили строгий выговор за то, что «баловались плюшками» не в отведенном для этого месте, а прямо за рабочими столами.

– Уважаемые леди! С какой целью я трачу деньги на содержание помещения для приема пищи? Кому как не вам, знать, во сколько это обходится! – вежливо, но с отчетливо читавшимся во взгляде холодным гневом, задал он риторический вопрос.

Увидев недоумение

в глазах женщин, он почти успокоился.

Кажется, насытился… Но оставалось какое-то чувство недосказанности, неудовлетворенности. Не хватало какой-то мелочи, прямо, как вишенки на торте.

Ведомый почти звериным чутьем, решил зайти на пищеблок. И, бинго! Она, эта самая мелочь, смотрела сейчас на него синющими испуганными глазами.

Плотоядно усмехнувшись, Глеб подозрительно повел носом.

– Доширак не ела? – вопрос был задан нарочито тихим, но требовательным голосом.

Девушка отчаянно замотала головой.

Сейчас она выглядела уже не такой бледной немочью, как утром. Вероятно, несколько чашек кофе помогли ей прийти в себя. Однако этот факт его не удовлетворил. Со всей ужасающей правдой он понял, почему после его ухода офис напоминает стайку нахохлившихся воробьев, недовольно уткнувшихся в свои мониторы. Вернее, почему он знал – он включил режим Демона. А вот почему его включил – осознал, только глядя в эти обманчиво невинные, честные глаза.

Не разбираясь, ревность, зависть или еще что вызвало у него приступ злости, но то, что она спала с Нильсом, его взбесило и как будто оскорбило. И настойчиво, до желания долбить кулаком в стену, требовало сатисфакции. Окинув придирчивым взглядом помещение, пытаясь найти, к чему придраться, он обратил внимание на большую вазу с фруктами. И дьявольский план отмщения, которому бы позавидовал сам Мефистофель, созрел.

– Не убегай. Обсудим некоторые вопросы. Составишь мне компанию, – жестом он указал ей на стул напротив.

Лина опасливо всматривалась в его непроницаемое лицо, пытаясь понять, или она уже где провинилась, или и правда, есть дело.

Взяв яблоко и банан, Глеб повертел их в руках, словно раздумывая, и протянул девушке сексо-фрукт.

– Я не хочу, – запротестовала она.

– Я не спрашивал, хочешь ты или нет. Я хочу посмотреть, как ты ешь, – тщательно пряча насмешку, с деланной непринужденностью, озвучил он приказ. Внутри у него словно разгорался пожар. Вспомнился рассказ Нильса о его развратной подружке, о нем самом, о ночи, которую провел этот ангелочек в его постели. И неизвестно, куда этот похотливый примат совал ей свой банан. Про себя чертыхнулся издевке судьбы – ангелочек и по паспорту Ангелочек. К тому же Глебов Ангелочек. Он оно чо! На подкорку он уже записал ее как свою собственность…Месть..Месть..

Сейчас он посмотрит, как она будет чистить фрукт-провокацию, догадываясь, что вовсе не желанием накормить продиктован приказ. Как она покраснеет, когда придется взять его в рот под насмешливым взглядом. Что – что, а вгонять в краску он умеет.

И сделает она это для него. Глеб почувствовал, как от возбуждения сердце пропустило удар, гулко ухнуло и словно сбилось с ритма.

Он для вида куснул яблоко и вперил

тяжелый взгляд прямо в глаза девушке.

– Глеб, поясните мне мотивы столь странного приказа. На собеседовании вопрос вкусовых пристрастий не стоял, – девушка, пытаясь храбриться, вопросительно посмотрела на него.

– Мы скоро летим в Париж, нужно закупить новое оборудование для печати глянцевых каталогов. И еще кое – какие дела светского характера. Я хочу убедиться, что тебя можно брать в общество, что ты не чавкаешь и не причмокиваешь.

Произнося последнее слово, Глеб мстительно прищурился и затаил дыхание.

– Как скажете, – Лина подошла к шкафчику, достала тарелку, нож и вилку, вызвав у Демова неподдельное удивление.

Девушка положила банан на тарелку и, придерживая его вилкой, отрезала кончики. Затем сделала продольный надрез и ловко освободила от кожуры.

Отрезая маленькие кусочки банана, она вилкой аккуратно отправляла их в рот.

Если бы это было честное партнерское состязание, Демов, несомненно, сказал бы: «Снимаю шляпу!». Однако его личная, вышколенная армия тараканов только скорбно поджала губы куриной жопкой и похоронной процессией удалилась в темный угол, зализывать раны, нанесенные самолюбию хозяина.

Глеб, едва скрыв разочарование, некоторое время наблюдал за действом, затем, чтоб не показаться совсем неучтивым, дал оценку. На любезности его, конечно, не хватило, и он отвесил весьма сомнительный комплимент.

– Ну, хоть в чем-то ты похожа на Ингу. Умеешь себя вести за столом, а то взял тебя, как кота в мешке.

Лина шестым чувством уловила перемену настроения шефа и облегченно вздохнула. Она, конечно, догадалась, что у него были какие-то свои соображения насчет банана, но истинная причина такого тест-драйва ей и в голову не пришла.

ГЛАВА 9

Однако радоваться было рано. Раздосадованный неудавшейся местью, Глеб уже начал подумывать – а не устроить ли прямо сейчас финальную проверку и раз и навсегда решить вопрос: «Быть Глебовой секретаршей или же она пойдет искать работу дальше»

Не желая отступать от заведенного им ритуала посвящения, вернее непосвящения (ни одна из нанимаемых им помощниц не проходила этот этап), он уже готов был расстаться с Линой. Хотя в глубине души ему очень этого не хотелось, раз. И два – девчонка на грани выживания, и выкинуть ее на улицу – это значит поступить по-свински.

Хотя Нильс с радостью возьмет на содержание – она будет сутками сидеть в снятой квартире, готовить радостно ужин к его приезду, не требовать бриллиантов, преданно ждать…

«Сука, совсем башня поехала! Еще скажи: «Тапочки приносить!»

Он раздраженно прикурил, затянулся глубоко, до отказа наполняя легкие всей хренью, о которой предупреждает Минздрав, но желанное удовлетворение не приходило.

Что-то было в этой девчонке, помимо фамилии, что заставляло думать о ней, беситься. Представив ее развратных лапах Нильса, он чуть не заскрипел зубами.

Ну вот! Народная мудрость рулит! «Не буди лихо, пока оно тихо!» Наглая рожа друга уже ехидно улыбалась ему с экрана телефона.