Банк страха
Шрифт:
Он поднялся с диванчика и подошел к столу. Из ящика он достал лист бумаги, склеенный клейкой лентой, и подал Лине.
— Я обнаружил это в мусоре позади вашей конторы. Это бланк, который разрезали. Вы это название видели в компьютерных файлах?
Лина рассмотрела штамп «Оскар трейдинг».
— Да, то самое название, — ответила она. — А зачем вы копались в мусоре?
— Затем же, зачем вы заглядывали в компьютерные файлы. Мне не нравится Хаммуд.
— Значит, мы согласились. Он скверный человек, и его нужно остановить,
— Погодите. — Хофман поднял руку. Она горела нетерпением, рвалась в бой. Хофману вдруг пришло в голову, что он беседует с ней сейчас о вещах, опасных для ее жизни, не столько из-за Хаммуда, сколько из-за того, что хочет переспать с нею. Пока он решал эту моральную проблему, зазвонил телефон. — Что за дьявол! — сказал он. Телефон продолжал звонить, но он не снимал трубку, ожидая, когда включится автоответчик. После ответа и сигнала звонивший, как полагалось, оставил сообщение. У него был ровный, хорошо поставленный голос, словно он зарабатывал на жизнь разговорами по телефону.
«Говорит Мартин Хилтон. Я хотел бы зайти завтра утром к мистеру Сэмюэлу Хофману поговорить о возможной работе. Я звоню по рекомендации знакомого его отца. Предлагаю назначить встречу на одиннадцать. Если это невозможно, мистер Хофман может найти меня по телефону 71-966-4037. Благодарю вас».
— Кто это? — с беспокойством спросила Лина.
Хофман пожал плечами. Он не знал никакого Мартина Хилтона.
— Он сказал что-то про вашего отца. Что делает ваш отец?
— Он на пенсии, — ответил Хофман. — Так о чем мы говорили?
— Я предложила вам помощь, а вы, кажется, в чем-то стали сомневаться.
Хофман еще раз посмотрел на нее, на ее короткую юбочку и красивые ноги, и отвел взгляд, снова почувствовав угрызения совести.
— Я не сомневаюсь, — сказал он, — просто хочу быть осторожным. Кроме того, у меня есть и другие клиенты, вот еще какой-то Хилтон, не знаю, кто он такой. У меня ведь не благотворительное общество.
— Тогда я найму вас. — Ее глаза заблестели. Она и представить себе не могла, что в ответ на предложение ее помощи Хофман может отказаться.
— Это дорого стоит.
Ее щеки вспыхнули, а черные брови сдвинулись и стали похожи на маленькие сабельки.
— Вам должно быть стыдно! Вы так добивались моего доверия, а теперь — в сторону. Откровенно говоря, я была о вас лучшего мнения.
Хофман многозначительно закатил глаза. Она была права и в то же время не права.
— Послушайте, — сказал он ей твердым голосом, каким разговаривал со своими клиентами. — Я хочу дать вам совет. Я хотел сказать, что обычно мои услуги стоят дорого, но вам я готов оказать их задаром.
— Вот и замечательно. — Ее взгляд просветлел.
— Совет же мой прост: утро вечера мудренее.
— Только и всего?
— Да. Люди часто совершают оплошности, когда они взволнованы. Подождите несколько дней и проверьте, все ли еще вы будете
— Никакого от вас толка, — проговорила она. — Вы что, тоже его боитесь?
— Да не боюсь я его, Господи! — Хофман упустил из виду особый дар арабских женщин — подначивать мужчин на то, чего им хотелось. Этот трюк обычно срабатывал, особенно когда мужчина хотел с этой женщиной переспать. — Простите, я выйду на минутку.
Он ушел в спальню, нашел новую пачку сигарет, достал одну, закурил, глубоко затянулся, медленно выпустил дым и притушил сигарету. Лина ждала его возвращения, примостившись на краешке дивана.
— Давайте пойдем в полицию, Сэм, — сказала она. — Сразу.
— Отлично. С чем?
— Можно показать им этот бланк «Оскар трейдинг». И можно рассказать о выплате двенадцати миллионов долларов.
— Но это ничего не доказывает. Нет ничего противозаконного в том, чтобы выплачивать деньги подставным компаниям. Это делают ежедневно. Что мы еще скажем полиции?
Она снова бросила на него взгляд, полный упрека. Бессмысленно объяснять какие-то детали женщине, ищущей защиты в тяжелую минуту.
— Вы мужчина, — лукаво проговорила она, — и должны знать, что делать.
Хофман улыбнулся и покачал головой. Она так и не поняла его.
— Лина, послушайте меня. Полиции нужны свидетельства того, что Хаммуд совершил преступление. Свидетельства того, что он прячет деньги, уклоняется от налогов или что-нибудь такое. Иначе они просто пошлют нас подальше. И вы — единственный человек, который может такие свидетельства достать. К сожалению, это правда.
Лина погрузилась в размышления. О том, как практически получить информацию, она не думала.
— Как же мне это сделать? Я имею в виду, где достать свидетельства?
— В компьютерной системе.
— Но у меня уже нет доступа к системе. Они изъяли мой регистрационный код менеджера системы, и мне уже в нее не войти. Вот если только я найду «запасной люк».
— Что это за «запасной люк»?
— В обход системы защиты. Обычно есть какой-то доступ ко всем файлам для специалистов на тот случай, если система откажет или кто-то забудет пароль. Но в «Койот» я боялась искать такой вход.
Объясняя про «запасной люк», она оживленно жестикулировала. Хофман смотрел на ее тонкие пальцы. Он понимал, что единственная возможность еще раз ее увидеть — это согласиться с ней работать.
— Ну и как? — спросил он. — Вы сможете пробраться в систему?
— Попробую, — ответила она, — если найду способ сделать это так, чтобы меня не поймали.
Хофман кивнул. Он встал и подошел к окну. По Норт-Одли-стрит медленно ползла вереница такси. Он следил за ней и думал, что бы еще сказать. Лина тоже встала и подошла к нему. Она взяла его за руку и немного подержала. Это был самый легкий и наименее сексуальный контакт двух тел, но и он слегка изменил тон их разговора.