Банкротство мнимых ценностей
Шрифт:
Макс метнул на него мягкий проникновенный взгляд, и тому стало не по себе.
«Не может же так быть в самом деле…» – подумал он.
– Да о’кей все у меня, просто иногда хочется напиться, понимаешь? – говорил тем временем Макс. – Жизнь такая пустая и однообразная, так что я подчас себе позволяю.
– У меня тоже не сахар. Часто такие клиенты попадаются, хоть плачь. Капризные, все не по ним, – разоткровенничался за бокалом Степа. – Ну ты сам знаешь, какие у нас там фифы…
– У меня тоже работенка так себе, – вторил
Степа рассмеялся:
– Что, боишься, Каринке настучу? Не бойся.
– А я и не боюсь, – Максим опять посмотрел на Степана тяжелым взглядом. – Тебя – не боюсь.
Они болтали о всякой ерунде, и Степа не заметил, как прошел целый час.
– Не хочется уходить, – признался он, тяжело вздыхая, – но надо в салон.
– Тогда бывай, – Максим достал из бумажника крупную купюру, небрежным жестом бросил на стол и, не успел Степан сказать хоть слово, вышел из кабака.
«Псих какой-то, – подумал тогда Степа. – Зачем он приводил меня сюда? Что это значит? Что это вообще все значит?»
– Максим сегодня что-то злой, как с цепи сорвался, – доверительно сообщила ему на следующий день маникюрша Полина. Они сидели в курилке и болтали, в разгар рабочего дня выдался небольшой перерыв.
В салоне было запрещено разговаривать при клиентах на личные темы, поэтому душу отводили в курилке – сплетничали, болтали, делились новостями и проблемами. С клиентами можно было только беседовать о них самих, налаживать контакт. Для работников салона красоты это было насущной необходимостью – устанавливать дружеские связи с посетителями. Чтобы потом, при возможности выбора, клиент пришел именно к ним. В таком бизнесе личные симпатии крайне важны.
– Я вот думаю на «Багратионовскую» перевестись, – поделилась Полина. – Говорят, Карина еще и там филиал откроет. До метро близко, а мне ездить удобнее.
– Можно, – лениво протянул Степа. – Только она тебе там зарплату понизит. Место новое, пока клиентов наберешь… А старые в такую даль мотаться не будут.
– Ну и пусть понижает, не могу тут работать, каждый день на дорогу по два часа в один конец трачу. Это жизнь разве?
Степа неопределенно пожал плечами.
Вошла Лила, высокая, чуть полноватая девушка, работавшая визажистом, заговорщицким тоном сказала:
– Там Макс приехал, рвет и мечет, на всех орет. По-моему, он нетрезв. Хорошо, что Каринки нет… Тебя, Степ, вроде ищет…
Степан молча поднялся и быстрым шагом вышел из курилки.
В зале, развалившись в его клиентском кресле, положив ногу на ногу, восседал Максим. Он курил и ожесточенно стряхивал на пол пепел.
– Привет. Ты чего это? – несмело спросил Степан.
Максим поднял на него голову, и Степа наткнулся на откровенно злой взгляд пустых глаз. Впрочем, красивых. Он отшатнулся, как будто его ударили.
– Я тебе сказать хотел… Ты просто пидор грязный, каких миллион, таких, как ты, убивать надо. – Максим вдруг ударил рукой в стену с такой силой, что Степан всерьез испугался, как бы она не проломилась.
– Что с тобой, Макс? И такие, как мы, тоже имеют право на жизнь, – проговорил он едва слышно, но твердо.
Максим, видимо, находился на грани истерики, от него разило спиртным, глаза его блестели, руки тряслись.
– Да что с тобой случилось? Вчера мы вроде нормально общались.
– Да не могу я с тобой нормально общаться. Потому что ты – урод! – проревел Максим. На его крик уже сбежались и Лила, и Полина, и все остальные, зашикали, засуетились. Максим с ненавистью посмотрел на них, вскочил и, хлопнув дверью, выбежал из салона.
Степан сел на кресло, в его глазах показались слезы.
– Чего это на него нашло? – ошеломленно спросила Лила и, подойдя к Степе, погладила его по голове. – Ты на него не обижайся… Таким убогим ничего уже не поможет. А тебя все клиенты уважают, ты у нас лучший мастер. Вот он и завидует. Сам-то ничего собой не представляет.
– Только бы Каринка не узнала. А то тут же могли клиенты сидеть. Это повезло, что никого не было… – сказала Полина. – Ну нет, ну вы его видели? Глаза по пять копеек, аж трясся! Видать, крышу снесло, у охранников это бывает.
– Устал человек, – подал нежный голос стажер Дима.
– Да козел он, и все, – резюмировала Лила.
После этого случая Максим не появлялся на работе несколько дней.
Степан боялся спросить, что с ним, но на четвертый день не выдержал, тайком заглянул в компьютер Карины, чтобы найти координаты Макса. Телефона там почему-то не оказалось, только адрес. Степа списал его и после работы поехал в Текстильщики.
Выйдя из такси, Степан огляделся в недоумении. Рабочий микрорайон, обшарпанный дом. Если Максим зарабатывает нормально, с чего бы ему снимать здесь халупу? Хотя, может, Карина не из самых щедрых хозяек…
Степа, обожавший все красивое и изящное, даже не догадывался, что Максиму было ровным счетом наплевать, где жить. Красоваться перед девицами, с которыми он иногда знакомился в клубах и которых привозил на ночь, ему не было нужды. А раз тут дешевле, чем в центре, то почему бы не поселиться здесь…
Степан нерешительно огляделся, раздумывая, как проникнуть в закрытый подъезд, как тут, на его счастье, дверь открылась, и из подъезда вышел мужик в тренировочных штанах с мусорным ведром. Степан подхватил дверь, но мужик придержал ее рукой и сурово спросил:
– Молодой человек, а вы куда? – маленькие глазки испытующе буравили Степана.
– Я в сорок пятую, по работе, – быстро проговорил Степан. Мужик не нашелся что ответить, и Степан, воспользовавшись его секундным замешательством, проскользнул в подъезд.