Бард 10
Шрифт:
Эй, варяги! Эгей, бродяги! Вам ли плакать о доме своем?!
Бросим свары, вперед драккары. Один знает, куда мы придем
Эй, варяги! Эгей, бродяги! Вспеним море веслами, друг.
Звезды ночью укажут точно, путь до цели, лишь волны вокруг.
«Сколот» — «Эй, варяги!»
Песня закончилась, и я, поклонившись вместе со своей группой поддержки зрителям, которые разразились настоящей бурей аплодисментов, смахнул уведомление о «Слиянии», и немного подумав вспомнил
— Друзья! — вновь разнесся над зрителями мой усиленный магией голос, — давайте воздадим хвалу конунгу. И под рев восторженных гномов загремели аккорды прощальной песни.
Вереску поле да воля траве. Где-то потерян предков завет.
Кровью залита к бесу луна. Конунгу — слава, дружине — вина!
Будет ли солнце над миром ходить? Сможет ли женщина сына родить?
Бешеным войнам правда одна. Конунгу — слава, дружине — вина!
Сауроныч — «Конунгу слава — дружине вина»
Последние куплеты особенно фразу — «конунгу слава — дружине вина» гномы орали с большим воодушевлением. Но все когда то заканчивается, закончилась и эта песня. Поклонившись беснующимся зрителям, я ушел со сцены. На этот раз сознание я не терял и спокойно смотрел на появившееся перед собой системное сообщение.
Внимание! Вы повысили уровень Лиры
Лира +1
Текущий уровень 14
Вот это отлично… Да и плюшек я подсобрал уже немало.
Приняв поздравление от вытирающего слезы гнома (м-да… стареет Олаф) и от остальных членов моего отряда, не участвовавших в концерте, выпил стакан холодного пива. Ну прямо с огромным удовольствием пошло…
Мы отправились к выходу, где нас ждал Остерман. Посол был слегка бледен.
— Что случилось? — поинтересовался я.
— Нам надо как-то до шатра добраться, — тихо произнес тот, — а там…
Я осторожно открыл заднюю дверь, через которую мы собирались покинуть сцену, и увидел гномов. Толпа, блин, еле сдерживаемая охранниками.
— Вот сразу видно, что ты не гном! — презрительно заметил Олаф. Кого бояться-то? Мы же все одной крови… я и они! А теперь и князь стал… Как тебя встречали, а? — он с гордостью посмотрел на меня. — Пошли!
Наш выход действительно, несмотря на опасения Остермана, оказался вполне безопасным. Гномы, увидев нас, сразу успокоились, и единственным напрягом по пути до шатра были лишь розданное мной бесчисленное количество автографов. Причем их брали не только у меня, но и у моих девушек, которые явно были удивлены подобным поведением бородатых коротышек. А у шатра меня встретил конунг.
Глава 25
«галопом по российским бункерам»
Ингемар был весел, пьян и очень доволен.
— Порадовал ты меня, князь, ой порадовал… — заявил он. — А про конунга песня просто отличная. Запиши мне ее! Буду на пирах
«Уна?»
«Поняла, сделаем», — мгновенно отозвалась фея.
— Конечно, Ваше величество… Ингемар, — поправился я, увидев, как нахмурился конунг после упоминания величеств…
— Вот так лучше, — кивнул он. — Пошли, князь, выпьем за твои таланты. Ну и за меня, конечно. Да гарем свой бери… места всем хватит…
И действительно. Места оказалось много. В шатре за время нашего отсутствия навели порядок, поставили дополнительные столы. Помимо конунга, Олафа и моего гарема в нашей пирушке участвовало еще с десяток гномов, судя по надписям над головами — ближайшие советники конунга. Но именно князя Морозова посадили на самое почетное место. По правую руку от правителя. Рядом со мной Олаф… дальше советники с одной и с другой стороны. Ну и уже рядом с последним советником на удивление молчаливый Сергей Сергеевич Остерман. Таким образом девушки оказались отделенными от нас, но они сильно не расстраивались. К тому же практически все уже привыкли к пирам с местными королями и царями, только Фроська, которой все это было явно в диковинку, восторженно наблюдала за моим общением с конунгом.
— Так вот, князь, — обратился ко мне Ингемар, после того, как мы выпили за здоровье конунга, — я тут подумал насчет твоей награды… не спорь. За такой подарок как песня про конунга нужно отдариться. Чтобы никто, никто не мог сказать, что гномы неблагодарны. Проси что хочешь, князь!
Я покосился на счастливого Олафа, который о чем-то разговаривал со своим соседом, представительным гномом по имени Мервин.
— Ингемар, — чуть понизил я голос, — хочу не за себя попросить. А за своего друга!
— Понял уже, — рассмеялся тот, — за Олафа Рагнарссона. Что ж. Я давал слово, что если ты меня порадуешь… и ты меня порадовал. Так что слушайте мою волю! — внезапно громкий голос конунга прокатился над столом, и в воздухе повисла практически мертвая тишина.
— Я, конунг Асгарда, признаю Олафа Рагнарссона честным гномом! И возвращаю ему родовое имение, которое было отнято по наветам предателей, уже понесших заслуженную кару.
Я подумал, что моего гнома сейчас хватит удар. Олаф, раскрыв рот, смотрел на конунга, который, в свою очередь, по-моему, наслаждался таким видом своего осчастливленного подданного.
— Ваше Величество! — гном бухнулся на колени. — Да я… я…
— Встань, Рагнарссон, — строго произнес Ингемар, — негоже гномам на колени становиться, даже перед правителями. Мы не поганые эльфы… Благодари не меня, а князя Морозова.
— Я… я… — Олаф так и не мог прийти в себя. Заклинило мужика явно. Он смотрел то на меня, то на конунга…
— Давайте выпьем за наших друзей! Я называю князя Морозова своим другом. А друзья друзей тоже мои друзья! — подмигнул он Олафу.
Тому поспешно сунули в руку кружку с брагой, и мы выпили. После этого конунг, видимо, и забыл о своем поведении, но я прекрасно видел, как Мервин что-то объясняет уже немного пришедшему в себя Олафу. А на другом конце стола заметил счастливую Фроську и почему-то задумчивую Эрру. Интересно…