Бархат
Шрифт:
– Похоже, мне придется бежать через двор нагишом. Зачем ты это сделал?
– Бог его знает, – ответил Прайд, садясь рядом с ней. – В тебе есть что-то дьявольское.
Натаниэль взял ее плащ и бережно закутал девушку. Ее кожа была влажной.
– Ты простудишься, – сказал он.
– Сомневаюсь, – улыбаясь, ответила она, но потом поежилась. – Впрочем, сейчас только март.
– Мне всегда казалось, что я здравомыслящий человек, – заговорил Прайд. – А теперь у меня такое чувство, словно я направляюсь в Бедлам [6] .
6
Бедлам – хаос, неразбериха, «сумасшедший дом» – по названию дома для умалишенных в Лондоне, первонач. больницы имени Марии Вифлеемской
Натаниэль помог ей встать и взял ее лицо ладонями.
– И ведет меня за собой распутная разбойница! – продолжал он. – Черт, что же мне делать с тобой, Габриэль?
– Похоже, в эту ночь ты сделал все, что мог, – ехидно заметила она. – Ты поборол меня, связал, заткнул рот, а затем доставил невероятное удовольствие. Чего же еще ты хочешь?
Натаниэль насмешливо усмехнулся:
– Ты невыносимая женщина, простому смертному с тобой не совладать. А теперь ступай в свою теплую спальню.
Прайд запахнул полы у нее на груди.
– Иди отсюда, быстро!
С этими словами он подтолкнул графиню к лестнице.
– Я надеялась, ты будешь повежливей, – проворчала Габриэль, повинуясь его руке. – Правда, не представляю себе, как бы у тебя это получилось – в эту ночь ты превзошел себя в своей грубости.
Графиня ступила на приставленную к люку лестницу, усмехнулась и стала медленно спускаться.
Лорд Прайд постоял у окна, глядя, как она бежит через двор, а затем входит в дверь гостиницы.
Как могло случиться, что такая страстная, такая желанная для него женщина была предательницей? И почему он терял разум, находясь рядом с ней, когда ее тело становилось частью его тела?
Натаниэль и раньше задавал себе эти вопросы, но, как и прежде, не мог дать на них ответа.
Глава 17
– Так шеф тайных агентов в Париже? – изумленно спросил Талейран.
Его рука, держащая бутылку над двумя хрустальными бокалами, застыла в воздухе. Это было вовсе не похоже на министра иностранных дел Франции, который вообще крайне редко казался удивленным.
– Именно так.
Габриэль, приехавшая к Талейрану в дом на улице д'Анжу, развязала ленты своей шляпы и бросила ее на обитую кожей кушетку. Затем она взглянула на себя б зеркало, висевшеенад камином, и заколола выбившуюся прядь волос.
– Где? – поинтересовался Талейран, протягивая графине бокал с бургундским.
– Благодарю.
Габриэль с улыбкой взяла бокал с вином и вдохнула его аромат.
– Не знаю, где он, – честно добавила она. – Он не сказал мне. Ядолжна ждать, когда он со мной свяжется.
– Осторожный человек, как я и думал, – задумчиво кивнул Талейран. – Из твоего письма я заключил, что существует какая-то связь… – тут министр красноречиво помолчал, – между тобой и лордом Прайдом.
Габриэль отпила вина. Как он мог догадаться? Ей казалось, что ее послание абсолютно лишено каких бы то ни было эмоций. Но Талейран всегда умел понять всю подноготную, и не имело никакого смысла заговаривать ему зубы.
– Да, – согласилась она. – По сути, даже нечто большее.
– Ясно.
Министр иностранных дел оглядел ее опытным взглядом знатока женщин.
– Страсть овладевает тобой, – заключил он. – Так всегда и было. Ты была точно такой же после встреч с Гийомом.
Габриэль сумела твердо выдержать его взгляд.
– Да, кое в чем наши отношения похожи на те, что были у меня с Гийомом.
– Оба они – шефы тайных агентов. Точнее, Гийом был шефом тайных агентов, – поправился Талейран. И сухо добавил: – Похоже, сама судьба приводит тебя к таким людям, mon enfant. [7]
7
мое дитя (фр.)
– Вы мой учитель, так чему же тут удивляться?
Талейран рассмеялся:
– А ты за словом в карман не лезешь! Интересно, как лорд Прайд относится к этому?
Габриэль решила, что на этот вопрос ответа не требуется.
– Ну-с, и как же эти ваши отношения сочетаются с делом, которое тебе поручено? – безразличным тоном заметил министр, переходя к интересующей его теме.
– Прайд в ответе за смерть Гийома, – проговорила графиня. – Я не могу забыть этого, несмотря на… – Она пожала плечами. – Несмотря на физическое влечение. Наши отношения именно такие, ничего больше.
Министр почесал подбородок.
– Хорошо. Надеюсь, мы правильно понимаем друг друга, ma fille [8] . Так ты хочешь сказать, что, несмотря на физическое влечение, существующее между вами, ты по-прежнему желаешь отомстить за смерть Гийома?
Габриэль подошла к камину и стала смотреть на огонь. В языках пламени ей виделось лицо Гийома. Он смеялся, его глаза были такими живыми…
– Да, – тихо промолвила она, как бы разговаривая с собой. – Я использую его, сэр, именно так, как вы пожелаете.
8
моя девочка (фр.)
Талейран кивнул:
– Слишком много поставлено на карту. Слишком много, чтобы просто принести это в жертву слепой страсти.
– Понимаю.
Раздался стук в дверь. Через секунду в комнату вошел лакей, чтобы зажечь свечи, опустить тяжелые шторы и подбросить дров в камин.
Талейран и Габриэль молчали, пока слуга двигался по комнате. Министр смотрел на вино в своем бокале, как будто он надеялся там найти ответы на волнующие его вопросы.
– Ты, наверное, устала с дороги, – заметил он, как только лакей, закончив свои дела, вышел из комнаты. – Почему бы тебе не отдохнуть? К тому же я уверен, что Катрин не терпится тебя увидеть.