Барышня Дакс
Шрифт:
– Тесть, – предложил господин Баррье, – вы не осмотрели еще всего владения, и я вас от этого не освобождаю. Допивайте ваше вино и идемте! Я покажу вам весь дом и весь сад, и тогда вы скажете мне, удобно ли будет здесь мадемуазель Алисе в следующем году в жаркую пору.
Господин Дакс благосклонно посетил кухню и службы в первом этаже, три комнаты и пышную ванную во втором. Госпожа Дакс неумеренно восхваляла изящество обстановки, стиль модерн и вкус, с которым были подобраны картины, развешенные по стенам.
– Когда я купил
Спустившись с лестницы, господин Дакс остановился в нерешительности на пороге двери в сад. Сад был огромным. Перед дверью находилась большая клумба с кустами роз, а дальше залитая солнцем лужайка крутым подъемом шла к группе серебристых тополей и лип, заграждавших горизонт.
– Вы накормили нас слишком сытным завтраком, Баррье. Меня вовсе не привлекает эта крутая дорога. Кроме того, и отсюда все хорошо видно. Что там, за этими деревьями?
– Ничего особенного: место для игры в шары и стена. Роща не велика.
– В таком случае и не стоит взбираться туда. Останемся здесь, в тени.
Барышня Дакс прошла вперед и смотрела на купу деревьев. Жених перехватил этот взгляд:
– Мадемуазель Алиса, если вам хочется… Ничего не мешает нам подняться туда вдвоем.
Госпоже Дакс предложение показалось неподходящим. Разумеется, ей не больше, чем ее мужу, хотелось взбираться на гору по солнцу, но позволить, чтоб ее дочь разгуливала вдвоем с молодым человеком, – нет! Она собиралась протестовать, но тут запротестовал господин Дакс:
– Баррье, Баррье! Вы еще не муж ей! Через месяц вы поведете ее гулять!
В ответ на это госпожа Дакс, которую муж опередил, ударилась в другую крайность:
– Силы небесные! Эти дети прекрасно могут пройтись по саду! Разве это дурно?
Господин Дакс недовольно щелкнул языком. Но вне всякого сомнения, он рассудил, что лучше держаться в этот день умиротворения и согласия. Поэтому он ограничился тем, что сухо сказал:
– В этом нет ничего дурного. И это не будет даже неприлично, если Бернар пойдет со своей сестрой.
– Бернар? – возразила насмешливо госпожа Дакс. – Бернар, на котором надета фуражка без козырька? Вы верно хотите, чтоб его хватил солнечный удар?
Доктор Баррье поторопился предупредить неизбежную ссору:
– Оставьте! Оставьте! Тесть! Не разыгрывайте злюку! Раз этого хочется мадемуазель Алисе, зачем отказывать ей в этом маленьком удовольствии? Здесь, у нас!
И он быстро продел под свой локоть руку девушки.
Они
Аллея, окаймленная коротко остриженными кустами, извивалась по откосу доверху, потом продолжалась среди деревьев под сводом ветвей. Липы густым покровом раскидывали ветви, а более высокие тополя пели под ветром разметавшимися вздрагивающими листьями. Прямоугольная прогалина служила местом для игры в шары. На одном краю ее стояла хижина, на другом – сельская скамья.
– Летом, – объяснил господин Баррье, – здесь бывает прохладно весь день. В будущем году вы будете приходить сюда после полудня с рукоделием и, когда я буду возвращаться вечером из Лиона, я буду приходить сюда, чтоб увидеть вас и поцеловать.
Они сели на скамью. Барышня Дакс в задумчивости чертила каблуком на песке кривую линию.
Странное чувство охватывало ее. В ее памяти носились смутные воспоминания, и одно из них внезапно стало очень четким. Не в первый раз была она так, среди больших деревьев и в тишине, с глазу на глаз с мужчиной. Кровь прихлынула к ее щекам.
Господин Габриэль Баррье замолчал. Таинственно заражаясь, он тоже вспоминал в эту минуту приключение, фоном которому послужила эта же прогалина. Да, это случилось именно здесь; два года тому назад хорошенькая Рита Поспеши, инженю театрика des C'elestins, охваченная внезапно чрезвычайно неприличным желанием, захотела… Да, на этой самой скамье!
Господин Баррье в свой черед почувствовал, что краснеет. Кровь билась в его жилах. Он сбоку взглянул на невесту. Она сидела, опустив глаза, и капельки пота виднелись на ее смуглой коже.
К чему было зевать? Рука господина Баррье тихо обняла плечи девушки. Она вздрогнула, но сначала не стала сопротивляться.
Рука жениха завладела обеими бессильными руками, положенными одна на другую. И понемногу его губы приблизились к склоненному к земле лицу. Барышня Дакс ощутила прикосновение шелковистой бороды цвета золота. Совсем так же другие губы приближались, коснулись ее. Барышня Дакс вся дрожала. Ее висок помнил другую, прежнюю ласку. Повторится ли тот опасный и сладостный поцелуй, чудесный поцелуй, поцелуй ласковый и робкий, пылкий, как огонь, и холодный, как снег?
Она почувствовала поцелуй, но не в висок.
Отпустив плечи невесты, господин Баррье грубой рукой схватил вздрагивающий затылок, и, приблизив к себе ее пылающее лицо, он поцеловал ее животным похотливым поцелуем. Барышня Дакс почувствовала, как зубы коснулись ее зубов, как язык насильно искал ее язык.
Тогда испуганная, возмущенная, исполненная отвращения девственница изо всех сил оттолкнула распаленного мужчину и убежала.
VI
В конторе на улице Террай господин Дакс и пятеро его служащих работали.