Башни полуночи
Шрифт:
Она постояла ещё мгновение, затем распахнула дверь.
– Быстро входи. Тарны - женщины, с которой я делю эту хижину - сейчас нет. Мы должны закончить до того, как она вернётся.
Андрол вошёл. Он не знал, вступает ли он на палубу пиратского корабля или в пасть рыбе-льву. Но это был необходимый шаг.
Глава 57. Кролик на ужин
Ослеплённый
Пелена спала, и он обнаружил, что стоит перед Башней Генджей. А он уже был готов вновь оказаться в Руидине. Видимо, копьё вернуло его из башни туда, откуда он в неё вошёл. Том сидел на земле, поддерживая моргающую и озирающуюся вокруг Морейн.
Мэт развернулся лицом к башне и ткнул пальцем в сторону её вершины.
– Я знаю, вы наблюдаете!
– возбуждённо выкрикнул он. У него получилось! Он провернул это дельце и вернулся живым!
– Я обыграл вас, вы, жалкие ошмётки! Я, Мэтрим Коутон, выжил, несмотря на все ваши ухищрения! Ха!
– Он взмахнул ашандареем над головой.
– И вы сами дали мне ключ от выхода! Что, съели? Вы треклятые, прожжённые, незаконнорожденные вруны!
Мэт широко улыбнулся, стукнув копьём оземь. И кивнул сам себе. Никому на свете не одолеть Мэтрима Коутона. Ему врали, твердили о каких-то невнятных пророчествах, угрожали и, наконец, даже повесили. Но в конце победителем оказался Мэт.
– Кто был третьим?
– из-за спины раздался тихий голос Морейн.
– Тот, кого я видела, но не знала?
– Он не выбрался, - угрюмо ответил Том.
Это поубавило радость Мэта. Их победа была оплачена чудовищной ценой. Значит, Мэт всё это время путешествовал бок о бок с живой легендой?
– Это был друг, - тихо произнёс Том.
– И великий человек, - добавил Мэт, оборачиваясь и выдёргивая увязший в глине ашандарей.
– Когда соберёшься писать об этом балладу, Том, не забудь упомянуть, что это он был настоящим героем.
Том взглянул на Мэта и понимающе кивнул.
– Мир должен узнать, что стало с этим человеком.
Свет! До Мэта только сейчас дошло, что Том вовсе не удивился тому, что Ноэл на самом деле был Джейином Далекоходившим. Он уже знал. Когда же он догадался? И почему ничего не сказал Мэту? А ещё друг называется.
Мэт покачал головой.
– Ну что ж. Так или иначе, но мы выбрались. Хотя в следующий раз, Том, когда я соберусь вести треклятые переговоры, тихонько подкрадись сзади и хорошенько тресни меня по голове чем-нибудь большим, тупым и желательно потяжелее. А потом берись за дело сам.
– Твоя просьба услышана.
– Давайте немного отойдём отсюда. Мне вовсе не нравится, что эта треклятая башня торчит прямо надо мной.
– Да, - согласилась Морейн, - можно сказать, что они питаются эмоциями. Хотя я бы не стала говорить «питаются», скорее они ими «лакомятся». Эмоции не нужны им, чтобы жить, но они приносят большое удовольствие.
Они
Мэт сидел на небольшом поросшем мхом камне, наблюдая за Томом, разводившим костёр. У того сохранилось несколько чиркалок Алудры в кармане, а также кулёк с чаем, хотя греть воду было не в чем.
Морейн, всё ещё укутанная в плащ Тома, сидела на земле, откинувшись на поваленное дерево. Она плотно запахнула плащ, придерживая его рукой изнутри и полностью в нём спрятавшись, за исключением обрамлённого тёмными кудрями лица. Сейчас она как никогда напоминала Мэту обыкновенную женщину. В его воспоминаниях она была скорее изваянием: вечно лишённое всякого выражения, словно вырезанное из отполированного камня лицо с тёмно-карими глазами-топазами.
А тут она сидела бледная с румянцем на щеках и растрёпанными, лежащими естественно волосами. Она выглядела даже привлекательно, если не обращать внимания на её безвозрастное айзседайское лицо. И всё же на этом лице отражалось куда больше эмоций, чем мог припомнить Мэт: теплота, с которой она глядела на Тома, и лёгкая дрожь, когда она вспоминала о проведённом в башне времени.
Она посмотрела на Мэта, и он заметил её оценивающий взгляд. Да, это была прежняя Морейн. Присмиревшая, чуть приунывшая. Но от этого она казалась ему даже сильнее, чем раньше.
Том подул на слабое пламя, в воздух поднялись языки дыма и огонь погас. Видимо дрова были насквозь сырыми. Том выругался.
– Всё хорошо, Том, - тихо успокоила его Морейн.
– Со мной всё будет в порядке.
– А я не позволю тебе схватить простуду через мгновение после того, как мы освободили тебя из этого места, - откликнулся Том. Он вынул новую чиркалку, но внезапно дерево вспыхнуло, и огонь принялся лизать не слишком сухие дрова.
Мэт покосился на Морейн, на лице которой появилось сосредоточенное выражение.
– О, - только и вымолвил Том, затем рассмеялся.
– Я почти забыл об этом…
– Теперь это всё, на что я способна, - поморщившись, произнесла Морейн. Свет, разве Морейн раньше когда-либо морщилась? Обычно она была выше этого, разве нет? Или это у Мэта остались о ней неверные воспоминания?
Морейн. Он разговаривал с треклятой Морейн! Хотя он сунулся в эту башню с чёткой целью её спасти, всё-таки невероятно, что он вот так просто с ней теперь разговаривал. Это всё равно, что разговаривать с…
Да чего там! Всё равно, что разговаривать с Бергитте Серебряный Лук или Джейином Далекоходившим. Покачав головой, Мэт улыбнулся своим мыслям. Какой всё-таки мир странный, и какую странную роль он уготовил для Мэта.
– Что ты имеешь в виду, Морейн?
– спросил Том, подбрасывая в костерок тонкие палочки.
– Всё, на что ты способна?
– Элфин и Илфин, - спокойно пояснила она.
– Они питаются и наслаждаются сильными эмоциями. По какой-то причине эффект та’верен вызывает у них ещё большее опьянение. Но у них есть и другие способы получить удовольствие.