Башня Занида (сборник)
Шрифт:
Вход в багажный зал таился в тени раскидистых пальм. С квитанцией в руке Мишель встал в очередь...
Его новые чемоданы оказались неподъемной тяжести, и пришлось подозвать карлика с сероватым лицом в форменной фуражке:
– Носильщик!
Карлик с угодливой улыбкой подхватил чемоданы и направился к выходу.
– Нет, нет, - остановил его Мишель. - Не туда! Нам в главный зал!
Носильщик привычно двигался через толпу, покрикивая фальцетом: "Дорогу! Дорогу!". Мишель следом за ним прошел по коридору, где стены были сплошь оклеены
Это был круглый зал; по его периметру располагались витрины, рестораны и киоски с почтовыми открытками. В центре зала бил фонтан, а в его бассейне жабы с золотыми головами насвистывали простенькую мелодийку.
Мишель велел сложить багаж на террасе одного из многочисленных кафе и расплатился. Карлик поблагодарил, оставил на столике рекламный проспект какого-то отеля и исчез.
Мишель, улыбаясь, проводил его взглядом. Он любил этих уроженцев Смарагде, расу почти человеческую, с легкостью приобщившуюся к цивилизации. Особенно импонировало ему чувство собственного достоинства серых карликов. Богач или бедняк, миллиардер или простой грузчик, даже нищий - они никогда не теряли своего рода благородства в облике. Чаевые и милостыню они принимали царственным жестом, а руководящие функции исполняли без тени высокомерия.
Даже этот носильщик наверняка откладывал чаевые, чтобы иметь возможность окончить институт или в более отдаленном будущем заняться бизнесом. Через несколько лет он наверняка будет адвокатом или врачом, а то и хозяином гостиничного комплекса или директором фабрики.
Цеподов, напротив, Мишель терпеть не мог. Он не относился с предубеждением к представителям развитых негуманоидных рас, однако всегда считал, что от цефалоподов - головоногих созданий - нельзя ждать ничего хорошего. У них все было наоборот: и мысли, и чувства.
В естественном состоянии цепод очень напоминал осьминога с четырьмя конечностями. Однако некоторая склонность к подражанию заставляла их принимать внешность человека. Двое щупалец просовывались в рукава пиджака, в то время как остальные двое обвивалось вокруг массивных металлических костылей, укрытых в штанинах брюк и в обуви. Под одеждой в средней части туловища практически ничего не было, и их небольшое мешковидное тело, состоящее из головы и двухкамерного зоба, целиком выступало из воротника рубашки.
До появления на Смарагде людей цеподы угнетали серых карликов. Все знали об их врожденной склонности к насилию и обману, однако после заключения Договоре 640 года, который передал цеподам в безраздельное и вечное пользование один из четырех континентов Смарагда, было решено все предать забвению. Тем не менее многие цеподы пытались жить среди людей, а либерализм правительства способствовал, по крайней мере до определенного времени, тому, что они вели себя как порядочные граждане.
Мишель очнулся и огляделся кругом. Он уже начинал беспокоиться. Он совсем уж было собрался заказать себе что-нибудь, чтобы убить время, но тут появился сияющий Иоганн.
– Бог мой, какая встреча! Вы ли это, мсье Барт! - возопил Иоганн совершенно искренне. - Давно вы здесь?
– Какое счастье, что я вас встретил, - отвечал Мишель, пожимая его руку. - Мне позарез нужен толковый гид. Здесь многое переменилось с тех пор, как я в последний раз приезжал сюда!
– Ну так идемте, машина нас ждет! Разрешите, я помогу вам донести чемодан...
– Мог бы взять и оба, - проворчал Мишель вполголоса. - Ты что туда напихал? Будто свинец! Ты сделал это нарочно. Носильщик чуть спину себе не сломал!
Иоганн ухмыльнулся и потащил чемодан к выходу. Они вышли на автостоянку, расположенную над морем. Иоганн бросил оба чемодана на заднее сиденье машины и сел за руль. Мишель расположился рядом.
Машина развернулась и плавно скользнула по рампе на бесконечный бульвар, тянущийся вдоль красных пляжей.
Теперь приятели могли поговорить без помех. Мишель вынул зажигалку и коснулся кончиком сигареты огненного язычка. Иоганн покосился на него и спросил:
– Получил сообщение?
– Да, только слишком поздно, - признался Мишель. - Те, кто на меня покушался, оказались проворней. Мне также было приказано связаться с Центром, но я еще ничего не сделал. Зато сэкономил на подпространственной связи: по десять тысяч за слово. В конце концов, я же умер! А покойникам вредно пользоваться телефоном.
– Я все сделал. Они уже знают, что ты спасся.
– А у вас что новенького?
Иоганн вздохнул.
– Нетрудно догадаться. Если обратились за помощью к такому асу, как великий Мишель, значит дела обстоят исключительно паршиво.
– Спасибо за комплимент.
– Не обольщайся, тебе еще придется побеспокоиться о своей репутации. Только в течение последнего месяца исчезло семьдесят человек! Исчезли бесследно, как сквозь землю провалились!
Мишель присвистнул.
– Черт побери! Семьдесят человек! Наверное, нелегко было сохранить это в тайне?
– Ты уже что-нибудь слышал?
– Слишком сильно сказано. Еще на борту звездолета в моем присутствии трое с Розовой Луны упоминали об исчезновениях в разговоре, и я навострил уши. В моем положении не стоило расспрашивать о подробностях, а разговор был короткий.
Он затянулся сигаретой и спросил:
– А сколько народу у вас пропадает обычно? Что, об этом говорят полицейские сводки?
– Еще два года назад исчезало десять-пятнадцать человек на всей планете, из них двенадцать отыскивались в течение ближайших недель. Знаешь, как это бывает: несчастный случай, перемена места жительства втайне от всех, один-два случая амнезии... Это нормально. Зато сейчас совсем другое!
Мишель лениво разглядывал пурпурные пляжи и сиреневый океан. По обе стороны шоссе росли пальмы, их кроны создавали над улицей тенистый зеленый свод. Шоссе было проложено по цепи островов, запирающих залив. И слева, и справа плескалось море.