БЧ. Том 6
Шрифт:
— Жду объяснений, — коротко бросает Владимир.
— Прошу извинить меня. — лепечет пристыженная Элизабет перед цесаревичем. — Я виновата, что подобрала недостойного человека для встречи с вами.
— Это не было спланированным вами покушением? — додавливает Вова.
— О Боже, нет, конечно! Уверяю вас! — королева даже перекрещивается, что в окружении уродливых монстров выглядит забавно. Элизабет ошпаривает меня еще одним недовольным взглядом, видимо, виня меня в психическом срыве Милера. Я лишь усмехаюсь краешком губ. — Сегодня же герцог Говард вернется в Британию и понесет дисциплинарное наказание.
Еще после нескольких гневных высказываний Владимир все
Спустя полтора часа переговоры завершаются на договоренности продолжить завтра. Было откровенно скучно. Британцы пытались уломать Владимира войти с ними в альянс против Пекина. А цесаревич никак не мог перейти к «Бетти, гнать надо вымесов в шею», ибо со стороны британцев разговор все время вел канцлер, который и есть тот самый вымес, которого надо гнать. Королева почти не участвовала в обсуждении, лишь сидела с каменным лицом. Иногда я ловил на себе ее обвинительные взгляды. И с чего такое недовольство? Конечно, она знала, что я тот самый Перун или Грозовой дьявол, а спектакль с «ребенком» затеялся, чтобы обвинить Владимира в несерьезности и иметь преимущество в переговорах. Но Милер всё напортил, и извиняться пришлось самой королеве. Всё же мортидо на мозги пагубно действует. Вот и герцог-мишка впал в неадекват.
Так что возвращаемся в гостевой дом ни с чем. Только с меня спадают на сегодня обязанности по защите Владимира, уединяюсь в дворцовом парке. Медитации, милые, родимые, ваше время пришло. Окружающие цветочные партеры с живыми изгородями очень хорошо к ним располагают. Версаль — это словно огромный сад, разбавленный каналами, фонтанами и, конечно, дворцами.
Перейдя по арочному мостику через окаймленный плиткой прудик, нахожу подходящую скамейку. На ней и устраиваюсь. Закрываю глаза. Вдох-выдох. Поехали. За последнюю неделю есть уже кое-какие успехи. Так, например, нормально простимулировал суперчакру и стал наконец Рыкарем Змиулана. А еще астральный дух постепенно привыкает к телу. Афганская война, поиск похищенной Аллы, Гошины теракты укрепили мои нервы, сделали тело более подготовленным к стрессам. Настолько, что можно даже попробовать собрать новенький фрактал.
Куча разбитых многогранников раскрывается перед внутренним взглядом. Что же взять? «Мигалка» уже собрана, «толчки» есть, фрактал Плюшкина у меня свой с рождения. Выбираю фрактал Холодца. Так я прозвал демона, умеющего затормаживать время в метре от себя. Ненадолго, на секунд тридцать, но достаточно, чтобы разглядеть летящую тебе в лоб технику огня, например, и увернуться. В самый раз способка против дальнобьющих противников. Генеральские фракталы все равно пока не у дел.
В глазах рябит от прихода новой силы. Хорошо пошло!
Грохот взрыва отвлекает меня от медитации. Рокот разносится со стороны нашего гостевого дома. Я срываюсь в бег, перепрыгиваю крутой мостик, и, приземлившись в партер из орхидей, несусь напролом, топча цветы.
Выбегаю на наш двор, черепичная крыша дымится, и разбитого окна на первом этаже гремит шум битвы и крокодилий ор:
— Аднака, а ти симпатична?
— Сдохни, русский!
Выстреливаю прыжком в окно, на лету выпуская Когти. Оказываюсь в камердинерской комнате, уставленной добротной мебелью из красного дерева. Рядом с комодом стоит Али, а напротив него еще один Али. Ну то есть очень похожий на Крокодила вымес. Оба тяжело дышат, на щеке Али алеет глубокий порез, который начинает
— Чего встал?! — кричу на мутанта. — Мочи его!
— Эта ана, аднака! — Крокодил влюбленными глазами смотрит на крокодилоподобное чудовище. — Девачка! Красива!
Я хлопаю глазами. Вымеска? И правда сквозь черную спецовку выступают груди.
— Ты умрешь! — британка кидается на нашего зеленого богатыря и, сбив его плечом, валит на старинный комод. Мебель с треском ломается. Али охает, сгибаясь. Крокодилка месит когтистыми ногами его морду, вбивая его в пол. Мутант умудряется сделать подсечку хвостом, и зеленая британка грохается рядом. Больше она не шевелится. Али нависает над поверженной, раскрывает страшную пасть и выдыхает:
— А ти не замужам?
Британка не отвечает, смотрит стеклянным взглядом в потолок. Вытянутая голова неестественно повернута.
— Ну скижитэ, ледя.
— Али, — тихо говорю, — она свернула шею, когда упала.
Крокодил застывает, не сразу поняв меня, а потом из его багровых глаз брызгают слезы.
— Нэта! За чё эта мнэ?!
Плача Али прижимает морду убитой им клыкастой красавицы к груди, а я бочком протискиваюсь мимо крокодильей драмы.
В коридоре натыкаюсь на вымеса-спрута. Скользкий гад обвил щупальцами служанку и душит ее. Быстренькими взмахами Когтей срубаю отростки, а потом кислотной плетью прожигаю показавшуюся из-под обрубков уродливую округлую голову. Служанка падает, освобожденная из ослабших щупалец. Я прохожу мимо в сторону спален, когда слышу сзади на французском:
— Спасибо, месье!
В портретной комнате Аяно шинкует огромного моллюска. Сверкает клинок, разрубая твердую раковину и расчленяя мягкую серую плоть. Там же Ясна оранжевой сферой взрывает двухметрового таракана. Обломки слизи и хитина разлетаются по комнате, и я спешу обратно, пока не запачкался. Девчонки сами справляются.
Заглядываю в спальню цесаревича. Вымесов нет, лишь Кот с Бестией, которые охраняются Владимира. Хм, странно. В первую очередь, британцы должны были ломануться сюда, хватать цель. Либо цель вовсе не Вовка.
— Перун! — Бестия вырывает меня из раздумий. — Много вымесов побежало к княгине. Но я… не могла бросить наследника. Он — первый приоритет.
Ее губы начинают дрожать от досады на саму себя.
— Конечно, — я бросаюсь обратно.
Через два поворота достигаю спальни Софи и с ноги выбиваю дверь. Куча тварей, называющих себя людьми. Уродливые морды, разноцветная шерсть, острые когти, либо раздвоенные копыта. Пара раздавленных туш на полу свидетельствуют о том, что София уже прикончила двоих. Сама она без сил упала на четвереньки рядом, доспех погас, руки дрожат. Над ее бледным лицом поднято копыто козлоголового вымеса. Еще немного — и тварь разобьет ей голову. До «козла» ровно метр, и я использую Холодец.
Копыто вымеса не застывает, но опускается медленно-медленно. Настолько медленно, что успеваю подойти и отсечь Когтями мохнатую ногу. Ну и, конечно, накрыть княгиню Бригантиной.
— А-а-а-а! — грохается на спину одноногий, пуская фонтан крови в потолок.
Толпе вымесов рядом с Софией я кричу.
— ОТОШЛИ!
Псих-волна бахает по их вырождающимся нервам, и монстры отшатываются к окну. Бросаюсь на ближайшего «дикобраза» и разрубаю его острые иголки вместе с мягким животиком. Самого дальнего «бабуина» оплетает вокруг горла кислотная плеть, он хватается за удавку и обжигает руки кислотой. Остальных тварей просто рублю на куски. Расчленяю с небольшим удовольствием. Молнии не использую — а то подожгу дом.