Беги через лес
Шрифт:
– Нет! – встрепенулся Диего. – Хорошо… будет по-вашему.
Генерал подозвал одного из солдат:
– Отведи мальчишку в машину, ждите нас там. – затем обратился к Тьяго. – Где твой старик? И почему Диего так избит?
– Я… я не знаю, – испуганно ответил Тьяго.
– Прочь с моих глаз, завтра я с вами разберусь, – приказал генерал.
– Но…
Генерал дал Тьяго звонкую пощечину и парень понурив голову пошел вслед за солдатом, уводившим Густаво.
– А с тобой у меня есть одно маленькое дельце, – теперь генерал обращался к Марии. – Я принял решение о твоей судьбе… ты нравишься мне, Мария, и я вижу, как нравлюсь тебе.
Генерал достал кинжал и подошел к пленнику. Руки Диего дрожали за спиной, ослабленные узлы почти поддались, но он не знал, хватит ли сил одним резким рывком разорвать веревку.
– Я не собираюсь тебя убивать, – сказал генерал Диего. – Ты слишком ценный экземпляр из всех, что попадались мне в руки. Сегодня ночью ты хорошо отдохнешь, а завтра мы поедем в лес и ты покажешь мне, где прячутся твои друзья… Уверяю, вы будете жить как в раю, но сейчас я уже не могу ждать. Я должен выпить глоток твоей крови, Диего, и Мария выпьет вместе со мной.
Генерал раскроил кинжалом рубашку на плече Диего, заметил заросшие совсем недавно следы от клыков ягуара, приставил кинжал к одной из корост, но не успел надавить, драгоценная кровь сама брызнула на него из незажившей раны, раскрывшейся от усилия, с каким Диего разорвал веревки за своей спиной. В ту же секунду раздался выстрел и голову стоявшего возле Марии солдата разнесло фейерверком из крови, ошметков мозга и кусочков черепа.
Генерал бросился бежать, выхватил пистолет и выстрелил несколько раз не целясь во тьму цеха. Вдалеке отворилась дверь и внутрь ввалились несколько солдат. Второй выстрел Пилар прошел мимо цели, разорвав форму на плече генерала. В ответ загремели ружья солдат, целившихся по вспышке ружья Пилар, свист рикошетивших пуль эхом отбивался о стены цеха. Мария пригнулась, попытавшись разглядеть, куда рванул Диего, но генерал уже был рядом с ней, схватил под руки и потащил к выходу.
– Окружить здание! – приказал Моралес. – И прекратите огонь! Они нужны мне живыми!
Он вытащил Марию наружу.
– Никуда эти гаденыши не денуться, – шипел его голос. – Сами пришли, так даже лучше!
– Генерал! – крикнул один из солдат. – Они уходят! Вон в том грузовике!
– Так чего же вы ждете! – завопил генерал.
Мария вырвалась и побежала к машинам, она надеялась, что солдаты отвели Густаво в один из автомобилей генерала. В свете прожекторов увидела бронированные вездеходы, но мальчика там не было, и ее затрясло от страха, но вот черный седан, а в нем кажется лицо ее ребенка.
Солдат сидел на месте водителя.
– Быстрее вставай! – скомандовала ему Мария. – Генерал хочет, чтобы я вела машину!
– Хорошо, – удивился, но не стал перечить солдат.
Он пересел назад, к Густаво, а Мария села на его место.
– Пристегнись, – сказала она Густаво, и защелкнула свой ремень.
Она включила зажигание, но не успела еще поехать, как дверь напротив открылась и в машину залез генерал.
– Куда это ты? – оскалился он.
– В погоню, – ответила Мария. – За Диего.
– Молодец, – улыбнулся генерал. – Ты будешь хорошей женой. Поехали!
Они выехали через грузовую проходную, вслед за вездеходами солдат, преследовавших грузовик с Пилар и Диего.
Вездеходы мчались к ночной сельве. Мария оглянулась, генерал и солдат были не пристегнуты, Густаво обеими руками держался за ремень. "Вот и все" – сказала себе Мария. – "Другого шанса не будет".
Она надавила на педаль газа и стрелка спидометра побежала вперед. У развилки на дороге, проскочив через небольшой холмик, свернула в лесную чащу.
– Куда ты, дура?! – закричал генерал.
– В ад, – прошептала Мария.
Вспышка света, отразившего от стремительно приближающегося дерева, озарила салон машины и фары потухли, смешавшись с кусками металла, вминавшегося внутрь. Ремень растянулся, Мария ударилась лицом о руль. Кусочки стекла на мгновение заполнили все пространство перед ней. Вся ее одежда, все вокруг было в стекле.
Генерал был рядом, склонив голову на бок, на лбу под сползшей прядью седых волос в мертвенно-голубом свете луны блестел его мозг, но глаза генерала, все те же, серые, покрытые пеленой древних веков, до сих пор смотрели на Марию, а губы что-то шептали.
Мария выхватила из ножен генерала кинжал и с силой ударила в его грудь, твердую, словно кора мангрового дерева. Глаза Моралеса вспыхнули яростью, губы скривились от злости и Мария ударила еще, и еще, и еще, пока лицо генерала не стало разваливаться кусками стареющей плоти, умирая, его тело стало мгновенно разлагаться. Солдат позади очнулся и потянулся к Марии, схватил ее за плечи, не глядя, она полоснула солдата по шее и на нее полилась ручьями горячая ярко-алая кровь. Мария схватила солдата за край воротника, потащила к себе, между передними сидениями, и ударила еще несколько раз в лицо, шею, грудь, сквозь ладони, боровшиеся до последнего.
Через миг все закончилось. Тело солдата еще билось от лившейся крови, но больше уже не принадлежало ему. На сидении рядом, в лохмотьях черной, затвердевшей плоти сжимался пожелтевший скелет генерала.
Мария выдохнула, в свете луны перед ее лицом клубился голубой пар. Положила кинжал, отцепила ремень и посмотрела назад. Густаво был цел. Все так же сидел он, вцепившись руками в ремень безопасности. Только лицо его и одежда теперь были забрызганы чужой кровью, а в глазах застыл страх, который быть может уже не покинет его до конца жизни.
– Мой маленький сын, – прошептала Мария. – Нам пора домой.
А в это время в глубине сельвы продолжалось преследование. Солдаты забыли приказ генерала не стрелять и теперь пули свистели рядом с грузовиком, украденным Пилар на заводской стоянке, взбивая землю вокруг. Дороги здесь больше не было, Пилар ехала по склону между деревьев, еще немного и вскоре сельва станет неприступной для грузовика.
На небольшом холмике машину подбросило и пули попали в задние колеса. Одна из шин взорвалась, грузовик накренился на бок и покатился с холма вниз, повалив несколько деревьев. Сделав пару оборотов, грузовик застыл колесами вверх.