Беглец
Шрифт:
Неся перед собой веселый шарик магического света, Навен трусил по утоптанной патрулями тропке. Леннарт не отставал. Если воровка и умерла где-то здесь, то сделала это чисто, без крови и грязи. Платья из сундука хранили запах ее тела, почти такой же терпкий, как запах коры дуба. Орсо бы нашел более поэтическое сравнение.
Свернули в лес. Путь продолжили шагом. Зимой любимая короткая дорога превращалась в наказание. Леннарт не жаловался, хотя на его месте сам Навен давно высказался бы в адрес проводника. Как минимум задал бы пару вопросов о месте
Утес из рассказов старой бандитки стоял, где стоял. Навен осторожно передал рыцарю сгусток света, а сам внимательно осмотрел кажущийся отвесным склон.
– Что именно мы ищем? – наконец решился Леннарт.
– Свидетеля. Подними огонь выше, – бросил Навен и начал карабкаться.
– Свидетеля чего? – не отставал рыцарь.
В его голосе проступила едва уловимая обеспокоенность. Только Навену было не до разговоров. Он не представлял, как сильно надо было хотеть уединиться, чтобы забираться для этого аж сюда. В узкий проем на приличной высоте пролезет разве что парочка подростков. Ну или крайне хрупкая женщина. Для самого Навена эта щель оказалась слишком узкой – хотя и того хватило.
Внутри виднелась лежанка. Сундук в глубине был распахнут и явно пуст: содержимое забирали в спешке. Кострище в центре уже не грело, но пахло отчетливо и сильно, перебивая все прочие запахи. Если воровка и провела тут какое-то время, то ушла.
Навен спрыгнул на землю. Хотелось, чтобы все оказалось просто. Чтобы прийти и сразу встретить нужную девицу.
– Что там? – Леннарт кивнул на скалу.
– Ничего, – с досадой ответил Навен. – Место обжитое, но пусто там. Только вонь от костра.
Паршивая вонь словно бы спустилась вместе Навеном. Поколебавшись, он достал руну из кармана и активировал. Леннарт поморщился. Рыцарь чувствовал ее активацию как удар плоского камешка по воде. Но руна не нашла ничего. Ни крови, ни следов, словно кто-то скрыл их намеренно.
– У убитого вора была напарница, – наконец пояснил Навен. – Вероятно, она жива. Так же вероятно, она видела, кто убийца.
– Я не видя могу сказать тебе, кто, – покачал головой Леннарт. – Ради этого не стоило тащиться в глушь.
– Пфф, глушь.
Навен сделал несколько шагов, и запах костра пропал. Вернулся назад, и снова почуял его. Ни слова не говоря, парень потрусил в чащу, увлекаемый следом, который не в состоянии заметить ни одна руна.
Чем дальше, тем более знакомым становился пейзаж. Навен шел к дому. Может, воровка хотела найти убежище у тетушки Мирты? Наверняка знала о ней. Все знают. Мадаритка жила в земляной норе, как медведица в берлоге. Усилиями Навена и Орсо пол устилали шкуры волков и оленей. Трофеи их детства.
Ступив на двор, Навен сразу понял, что не так. У большой колоды для разделки стояла девчонка.
– Эй!
Она резко обернулась на крик. Несколько слоев одежды на ней напоминали лохмотья нищенки, украшенные нитками бусинок и костей. Голова девчонки была замотана отрезом клетчатого пледа, съехавшего на левый глаз. Но интереснее всего, что пигалица держала в руках. В одной изгибался каменный ритуальный нож, в другой – вяло трепыхалась полупридушенная птица.
– Ты кто такой?
– Хозяин дома.
Тут к Навену присоединился Леннарт. Рыцарь бодрой рысью выскочил на двор и оторопел. Девчонка дико заверещала, в ту же секунду полоснув птичью тушку снизу вверх. Хлестко, решительно. Кровавые брызги замерли в морозном воздухе, складываясь в знаки необратимого проклятья. Она собиралась убить. Леннарта.
Навен одним прыжком оказался рядом с ведьмой и влепил ей такую затрещину, что девка завалилась набок.
– Никогда, слышишь, дрянь? Никогда так не делай! – шипел он, выкручивая нож из невероятно цепких пальцев. – Мадара не этому учит своих дочерей.
Импровизированная шапка размоталась, обнажая совершенно седую голову. Девчонка села, потирая ссадину на скуле. От взгляда, которым она одарила мужчин, кровь холодела в венах. Хотя, возможно, дело было в левом глазе. Молочно-белые радужка и зрачок навсегда застыли, глядя прямо, тогда как здоровый глаз метался от рыцаря к обидчику и обратно.
На вид девке было не больше четырнадцати. Худоба и сизые тени на едва запачканной коже заострили ее черты. Вероятно, однажды она вырастет в красивую женщину, но сейчас это просто бесформенный птенец. Встрепанный и злой.
– Кто ты?
– Начни с извинений. – Девчонка поднялась на ноги и одернула лохмотья так, словно они были настоящей одеждой.
– Ты хотела убить моего друга, – улыбнулся Навен, помахав отнятым ножом.
– Рыцари нам не друзья, – возразила она. – Они жгут, калечат, предают и… убивают. Не я начала.
– Этот не такой.
– Я еще здесь, – обиделся Леннарт.
Девчонка пожала плечами. Ее чуть вьющиеся волосы больше походили на сосульки, а в гримасе было что-то задиристое, мальчишеское. Здоровый глаз цвета сухой ряски смягчился. Девчонка усмехнулась почти приветливо.
– Лиль. Мое имя – Лиль. Я верю в богов и хочу дожить до старости. Оттого прячусь и заметаю следы.
– Убивая людей? – нахмурился Навен.
– В том числе, – безразлично подтвердила девчонка. – Лечить их получается значительно хуже. И раз заговорили об этом, в доме лежит воровка. Она пришла сюда днем. Искала исцеления. Скоро она умрет. Ее сломанные кости режут внутренности.
Продолжать разговор Навен не стал. В землянке Мирты пахло травами, зельями и мазями. Но даже они не могли скрыть запах приближающейся смерти. Воздух замер. Воровка, пахшая корой дуба и костром, полусидела на постели Навена. Дыхание клокотало и булькало в ее груди, а на губах вздувались и лопались кровавые пузыри. Ран на теле не было, все они оказались внутри. Что-то ударило бедняжку с нечеловеческой силой. Мелкие ссадины говорили о том, что она скатилась по кустам. Нападавший потерял к ней интерес, что позволило спастись бегством.