Бёглер
Шрифт:
– Приплыли, - только и сказал Харитон, обмахиваясь шляпой.
– Дастин, что ты говорил насчет поселения за полем? Которое в миле отсюда.
– Корова, с полдюжины куриц и колодец. И один человек, - напомнил кадет, указав рукой в ту же сторону, куда звал компас-брелок Дениса.
– Деваться некуда, - решил беглер.
– Пойдем, значит, напрямик, через кукурузу. Иначе так и будем шастать по этой заколдованной дороге туда-сюда до глубокой ночи… если тут, конечно, бывает ночь, - добавил Харитон, глянув в небо: солнце за время их блужданий ничуть не сместилось со своего места.
– Правильно, - подал голос Денис, - нормальные
– Стратег, - хмыкнул Харитон, - ну-ну, - и, водрузив шляпу на место, шагнул в кукурузную зелень.
Ходить по кукурузному полю радость не большая: рыхлая, проседающая под ногами земля; близко растущие упругие стебли, между которыми надо продираться. И, что особо неприятно - постоянно сыплющаяся сверху, с почти двухметровой высоты всяческая труха вместе с желтой пыльцой, от которой постоянно хочется чихать.
– Прям как дети кукурузы, - глянув на свои пожелтевшие руки, громко пожаловался Денис.
– В натуре!
– Кто такие?
– отплевываясь, спросил сзади Крис.
– Из фильма ужасов, - охотно поведал Денис.
– В одном городке дети поклонялись пугалу на кукурузном поле. А в пугале обитала нечистая сила, которая детишек зазомбировала и они пошли всех подряд убивать. Весело, ничего не скажешь.
– Нашел время и место байки травить, - не оборачиваясь крикнул Харитон.
– Ты подобные страшилки для вечернего привала сбереги! А здесь лучше о чем-нибудь светлом, добром. Чтобы не накаркать, понимаешь.
Денис попробовал было вспомнить какой другой фильм ужасов, непременно светлый и добрый, но ничего подходящего в голову не пришло. Наверное, пропустил в свое время, не увидел.
Кукурузное поле закончилось враз, словно обрезанное под линейку: вывалившийся из зарослей отряд остановился, изучая где они оказались. А заодно отряхиваясь от пыльцы и вычищая набившийся в волосы мусор: проще всех сталось Харитону с его шляпой - снял, стряхнул, надел.
Перед путниками лежала круглая поляна. Вернее, поросшая чахлой травой проплешина среди моря зелени. По периметру той проплешины, кольцом, тянулось ограждение из белых, плотно пригнанных друг к другу камней - казалось, что над ними струится едва заметное марево. Но это, наверное, давала себя знать летняя жара.
Внутри кольца, в центре, располагался то ли дом, то ли сарай: кое-как сколоченный из досок, щелястый, с плоской крышей, не застекленным окном и лавочкой возле покосившейся на петлях двери. Чуть ближе к гостям находился колодец с воротом и висящим на цепи ведром; поодаль от колодца бродили пестрые курицы, деловито поклевывая траву. Корова, если она и была, скорей всего находилась за домом.
На лавочке, привалившись спиной к стене хибарки, надвинув на лицо соломенную шляпу и сложив руки на животе, сидел то ли владелец «поместья», то ли приблудный бродяга - худой, в заношенной клетчатой рубахе, линялых до потери цвета фермерских штанах с нагрудником, босой. Из-под шляпы по нагруднику тянулась черная с проседью борода, перевязанная внизу обрывком бечевки в виде кокетливого "бантика".
– Ага, - обрадовался Харитон, - вот и местное население! Сейчас мы его как следует расспросим, - с этими словами беглер шагнул в струящееся над камнями марево и исчез, растворился в воздухе.
– Харитон, ты где?
– всполошился Денис, - Харитон!
– Да здесь я, - слабо донеслось откуда-то издалека, - по другую сторону поляны очутился… Пространственное колдовство, однозначно.
– С этими
– Кстати, корова у этого типа действительно имеется, - мимоходом доложил Харитон.
– Позади дома, на привязи. Толстая, на силосных-то харчах… Эх, молочка бы холодного! Или свежего пива, - с голодным причмокиванием пожелал беглер.
– Впрочем, сойдет и колодезная вода. Эй, - надсадно завопил Харитон фермеру, будто тот находился в сотне метров от него, - кончай спать, гости пришли! Отворяй калитку, а не то мы… мнэ-э… - Беглер растерянно осекся, не зная чем пригрозить тому, до кого ни рукой достать, ни камнем добросить.
– Короче, открывай проход. Дело есть!
Фермер сдвинул шляпу на затылок, уставился на горластых визитеров вовсе не заспанным взглядом блекло-голубых глаз. Морщинистое лицо хозяина «поместья» не выражало ровным счетом никаких чувств: с тем же успехом он мог бы разглядывать кукурузу или плывущие над ней в вышине облака.
– Дяденька!
– завопил Денис, - пустите, пожалуйста! Очень пить хочется, - и умоляюще сложил руки на груди, пониже брелока. Фермер, мельком глянув на Дениса и задержав взгляд на медальоне, хмыкнул, встал не спеша; высморкался в сторону, поковырял в ухе мизинцем, отряхнул со штанов невидимые крошки, выровнял подвязанную бороду, прокашлялся и лишь после дозволил:
– Ладно, входите.
– Голос у фермера оказался хриплый, как у простуженного.
В мареве над камнями возник малозаметный проход, овал в рост человека: не долго думая Денис шагнул в него, следом на пустырь прошли и остальные. Едва последний из них оказался во владениях «фермера», как овал тут же зарос, вновь превратился в обманчиво струящийся от жары воздух.
– Приветствую, добрый поселянин!
– Харитон вежливо приподнял шляпу.
– Позвольте узнать…
– Ты, вроде, холодного пива хотел?
– остановил его хозяин пустыря.
– Ну, попей сначала, а уж после говорить наладимся. Времени до вечера у нас хватает, а там посмотрим.
– Где пиво?!
– забегал суетливым взглядом Харитон.
– Руку из защитного круга высунь, не бойся, не оторвет. Сорви початок и представь, что это - бутылка с пивом, - посоветовал фермер, доставая из кармана штанов глиняную трубочку.
– Здесь кукуруза особенная, потому-то я сюда и назначен, - непонятно добавил он. Беглер, не слушая дальнейших слов, немедленно нагнул к себе ближний побег, сорвал с него початок и, для верности зажмурившись, начал представлять себе желаемое. Маленький початок в руке Харитона зашевелился, принялся расти: сквозь раздвинувшиеся листья блеснуло стекло бутылки.
– Верно, - кивнул фермер: протянув руку за круг, он тоже нагнул побег, сорвал с незрелой кукурузины лист, раскрошил, набил крошевом трубку и, пробормотав что-то невнятное, раскурил ее без огня: в воздухе запахло дорогим табаком.
– Благодетель, - на миг отрываясь от запотевшей бутылки, с чувством сказал Харитон.
– Спаситель.
– И вновь приник к посудине.
– А еду можно сделать?
– поинтересовался изголодавшийся Крис.
– Аж в животе бурчит, до чего есть хочется.
– Можно, - разрешил «благодетель».
– Пока не вечер, то все можно. Ешьте, пейте, запасайтесь - но в меру, без жадности. И еще: если замечу, что создаете какое-нибудь оружие, то не обессудьте, сильно накажу.
– Фермер умолк, сел на лавочку и, покуривая трубочку, принялся наблюдать за гостями.