Беглянка с секретом
Шрифт:
Здесь явно чувствовалась рука мага-садовника, который сумел сохранить первозданность этого диковатого, как и его хозяева, места, но и облагородить его ровно настолько, чтобы по нему было приятно ходить, рассматривать уже вовсю цветущие груши и ровно, но не слишком, остриженные акации. И мелкие синие и жёлтые цветки, названий которых я даже не помнила — в траве. Всё тут дышало силой, вложенной в облик сада. Словно пронзал воздух тонкие иглы заботы. Странно, что я ощущала это так остро. Никогда не замечала раньше.
— Все они слишком сильно хотели тут остаться. Слишком сильно хотели угодить, — пожал плечами Маркуш,
От его слов загорелись жаром уши. Так спокойно он говорил, будто в этом не было ничего странного.
— Разве это хорошо? Зачем я нужна Рэзвану?
Маркуш вывернул голову, чтобы посмотреть на меня. Тепло его глубоких карих глаз, показалось, разлилось изнутри. Будто он умел ласкать душу — удивительное и слегка жутковатое ощущение. Словно в этом мальчишке была мощь пострашнее Альдоровой.
Но он снова отвернулся, удобнее устраиваясь в кресле. Думала, будет смущаться своей кажущейся слабости, а он держался так, словно на троне сидит — не меньше. Но без нарочитой заносчивости и отрицания любого сочувствия.
— Не знаю, что там с Рэзваном, но я сам хотел бы понять, отчего вы нужны мне. И я узнаю, — он улыбнулся.
Я не видела его улыбки, но услышала в голосе. Крепче сжала обтянутые кожей ручки кресла, давя в груди вспышку жгучего сожаления. И не могла пока понять, о чём сожалею больше: что оказалась здесь, коснулась — пока только едва — жизни загадочных и влиятельных де ла Фиеров. Или что мне всё же придётся отсюда уйти. Забраться так далеко, как можно — а значит, никогда больше не увидеть Анделналт и его обитателей.
А пока я шла, слушая звонкое посвистывание птиц. И тихое дыхание Маркуша, который как будто каждый миг ждал от меня какого-то слова или движения. Он словно бы даже затылком изучал меня — и оттого невольно хотелось разгадать и его тайны тоже.
Мы вернулись в замок только к ужину. И снова Маркуш порадовал брата своим присутствием: это ощущалось по тому, как заметно прохладнее становилось вокруг, когда что-то в душе де ла Фиера старшего успокаивалось. Верно, в такие моменты он, может быть, даже переставал жалеть о том, что неосторожно предложил мне остаться — наступив на свою немаленькую гордость, через которую не каждая птица перелетит.
— Знаете, — заговорил он вдруг уже почти перед самым окончанием ужина. — А офате Трандафир оказалась весьма мерзкой девицей. Странно, что я не заметил того раньше.
— Наверное, многие качества проявляются в неожиданных ситуациях, — отчего-то улыбаясь, предположил Рэзван.
Альдор перевёл взгляд на меня, но тут же опустил в свою тарелку, стоило только на него ответить.
— Думаю, вы правы. И хорошо, когда это выясняется вовремя. Не хочется разочаровываться в тот миг, когда ты уже поверил в то, что нашёл нужного человека.
Маркуш фыркнул тихо, поглядывая то на меня, то на него. Но под строгим хлёстким взглядом брата тут же притух, словно ярко вспыхнувший светильник за спиной вмиг забрал его шкодливое веселье.
К счастью, уже подступила ночь. И не верилось, что всё это произошло со мной сегодня. Что за два дня моя жизнь перевернулась вдруг — и непонятно пока,
Да вот только ночью меня разбудил вовсе не звон колокольчика. Поначалу это был гром. Он прозвучал где-то вдалеке и стих. Но прокатился снова: уже над самой крышей. А после хлынул дождь. Просто рухнул с неба стеной, зашумел, заколотил в окно с такой силой, что вот-вот выбьет. Но сейчас я лежала в тёплой постели, в надёжном замке, пусть и с необычными хозяевами. Потому снова уснула под шорох ливня, и даже гулкие раскаты меня не тревожили, вспышки молний не мешали, хоть и озаряли порой комнату так ярко, будто днём.
Но блаженное спокойствие длилось недолго. Стук в дверь, перекрывший даже гул стихии, заставил подскочить на постели. Я села, прищурившись от света внезапно вспыхнувших по всей комнате свечей и поняла вмиг, что снаружи стоит Альдор. Зашарила взглядом вокруг, не зная ещё, что делать, что накинуть поверх весьма прозрачной, особенно в ярком свете, сорочки — и не успела придумать: только встала — и де ла Фиер бесцеремонно ворвался в комнату.
— Кто вы такая?! — его голос едва не оглушил. А вопрос так обескуражил, что в голове вмиг стало пусто.
Вслед за ним вошёл Рэзван, но резким взмахом руки маг приказал ему выйти. И удивительно — на сей раз мажордом ни слова поперёк не сказал. Альдор подошёл ко мне в несколько резких шагов и показалось, сейчас схватит, толкнёт, ударит — что угодно — но он просто остановился напротив, как вкопанный, и ударил раскалённым взглядом похлеще кулака. Я отшатнулась, загораживаясь рукой, будто он и впрямь замахнулся.
— Что вы имеете в виду, унбар? — попыталась изобразить недоумение, но он ни на миг на него не купился. Только вздохнул глубоко, словно хоть немного хотел успокоиться.
— Я имею в виду, что совсем недавно имел весьма неприятный разговор с королевской стражей. И, представьте себе, они искали белокурую девушку с голубыми глазами, такого роста, как вы, которая могла проезжать через эти окрестности как раз около двух дней назад. Или позже. И которая, возможно, ехала на той повозке, которую я прислал для офате Трандафир. Она с готовностью рассказала страже об этом, как только вышла из замка и добралась до Сингурула.
— Что же, в королевстве мало белокурых девиц? — за время его рассказа я успела хоть немного взять себя в руки. — Это просто смешно!