Беглянка с секретом
Шрифт:
Веки Маркуша медленно закрылись, а дыхание понемногу выровнялось. Его голова на моих коленях стала тяжелее, пальцы разжались, и рука упала на грудь.
— Маркуш? — хрипло окликнула я будто бы впавшего в забытье мальчишку.
Но он не ответил, погрузившись в глубокий сон.
Наша повозка мчалась через город так быстро, что непонятно, как мы никого не задавили. Я удерживала голову Маркуша ладонями, чтобы её не сильно качало из стороны в сторону, и всё никак не могла избавиться от одной мысли: откуда был этот поток, который я вдруг почувствовала в себе? И почему так явственно сегодня ощущалась сила младшего де ла Фиера? А если её почувствовала я, то не могли и остальные, кто был вокруг, тоже заметить эту тугую волну? Вряд ли Альдор одобрил бы то, что сделал Маркуш: он показал всю мощь, что крылась в нём — или всего лишь её малую часть. Только природу его я никак не могла разгадать — да, может, и не надо…
Наш приезд обернулся большой суматохой во дворе. Как будто все знали, что случилось, ещё до того, как нам удалось добраться до Анделналта. И только спешно вышедший навстречу Рэзван сумел парой слов навести порядок среди почти бестолково суетящихся слуг, которым, кажется, было и страшно, и любрпытно. Один из стражников легко поднял Маркуша на руки и понёс внутрь, а мажордом преградил мне путь, когда я хотела пойти следом.
— Немедленно к Альдору, офате Делериш! — прошипел он удивительно зло. Никогда не обращался ко мне в таком тоне, а сейчас его взгляд готов был испепелить меня не хуже, чем взгляд хозяина.
Я едва не присела, до того сильно ударили его слова. Слегка подобрала подол и мигом проскочила мимо него в замок.
Еле удалось по пути до кабинета Альдора удержать слёзы. Отчего-то осуждение Рэзвана, будто он точно знал, кто во всём виноват, было особенно обидным. Он всегда был так добр, а сейчас первый раз так взъярился. Я не стала стучать и выжидать, собираясь с духом — просто вошла внутрь. Альдор стоял у окна и смотрел вниз через большую ячейку витража. Уже клонящееся к закату солнце освещало замок с противоположной стороны, и окно казалось залитым зеленоватой медью.
Альдор повернулся ко мне резко, заставив тут же встать как вкопанной на полушаге: мне попросту стало страшно подходить ближе. Даже издалека я видела, как перетекает расплавленными потоками радужка его глаз. Как едва заметно — теперь я уж точно была в этом уверена — светится его кожа. Так, что хочется дотронуться и проверить, не показалось ли. Так остро хочется, но и опалиться боязно. Не жаром, что он сдерживает в себе, но словами, которые он скажет, если вдруг позволить себе эту странную слабость.
— Что случилось с Маркушем? — сразу спросил Альдор, не давая мне времени подготовиться.
А я растерялась только сильнее, пытаясь понять, откуда он знает. Ведь мы только приехали, и даже слуги ещё толком не разобрались, что произошло. Как будто он наблюдал за нами на расстоянии. Или как-то чувствовал состояние брата… Только и гадать.
— У него случился приступ, но быстро прошёл. Маркуш уснул ещё по дороге в Анделналт, — постаралась я рассказать как можно более спокойно.
— Что привело к такому всплеску? — Альдор неспешно двинулся ко мне.
Во впадинке между ключицами мага явственно блестела испарина, он дышал быстро и поверхностно, и в голове пропадали все мысли, кроме одной: бежать. Прямо сейчас взять и сбежать отсюда, пока он не сжёг меня, даже не прикоснувшись.
— Я думаю… Думаю, он слишком много был на ногах.
— Вы врёте, — уверенно возразил Альдор. — Чтобы его так скрутило, напряжение должно было быть больше. Я повторю свой вопрос, если вы не поняли: что произошло?
А мне было стыдно признаться, язык не ворочался произнести всего-то несколько слов. Альдор вдруг выбросил вперёд руку и обхватил меня за подбородок. Я вцепилась в его запястье, пытаясь отстраниться, но де ла Фиер держал удивительно крепко. И всё сильнее сдавливал пальцы, будто хотел оставить на коже ожоги.
— Унбар Фаркаш пытался… Пытался стребовать с меня плату за… ускорение привоза камней, — я почти наяву чувствовала, как сгораю. Просто сгораю, точно пучок травы, брошенной в костёр.
— Какую плату? — Альдор слегка наклонил голову вниз, отчего его взгляд стал ещё более угрожающим в тени густых тёмных бровей.
— Он хотел, чтобы я… — меня просто затопило волной страшного стыда и злости. Я моргнула и с удивлением почувствовала, как по щекам скатились слёзы. — Он хотел чтобы я отдалась ему.
Альдор резко опустил руку и отшатнулся от меня, словно от какого-то чудовища. Прикрыл веки, медленно втягивая воздух и выдыхая так же тягуче, словно опасался, что вместо него выпустит огонь.
— Значит, камни вы не забрали, — он вновь открыл глаза и безошибочно упёрся взглядом в кошель, что так и висел у меня на поясе.
— Унбар Фаркаш сказал, что сейчас у него нет камней, — я всё же заставила себя вновь говорить. Но каждое слово царапало пересошее горло, словно острые камни. — Сказал, что возникли трудности. И там может быть замешан его высочество принц Венцель. И что теперь это будет стоить дороже.
— Дороже для вас на проведённое с ним время? — Альдор нехорошо усмехнулся. — Всё-таки странно. Имре изрядный любитель женщин. Я знаю его давно. Но ни разу он не покушался на компаньонок Маркуша, тем более не пытался принудить… Вы прямо-таки выбили его из колеи. А ведь я подарил вам платья, которые подобают скромной помощнице входящего в возраст юноши.
— Дело не в платьях!
— Я знаю.
Альдор слегка наклонился ко мне, вглядываясь так пристально, будто легко мог распознать любую фальшь. А у меня перед глазами отчего-то вновь встало одутловатое лицо Имре, и отпечатки его пальцев на бёдрах зажглись, будто свежие. Я прикусила губу, сдерживая новую волну слёз: и за Маркуша было страшно, и противно от того, что случилось.
— Имре Фаркаш угрожал здоровью Маркуша. И грозил рассказать принцу о том, что беглая аманта скрывается у вас в замке, — слегка уняв дыхание, решила я рассказать Альдору всё, что услышала от купца. — Он и вам угрожал. Потому что считает, что вам некуда деваться. Что ради брата…
Альдор вздохнул, хмуря брови и всё так же неотрывно глядя в моё лицо.
— Я учту. И поговорю с ним лично, — оборвал он меня. — Но вам всё же хочу напомнить, что здесь вы должны делать то, что я говорю. И не пытаться решить в одиночку те вопросы, которые вам неподвластны.