Бегущая могила
Шрифт:
— Как он заинтересовался церковью?
— Длинная история, — сказал полковник Грейвс. — Он был болен, но мы долго не понимали. Как это называется? — спросил он жену, но ответила дочь.
— Маниакальная депрессия, но в наше время для нее, наверное, придумали другое модное слово.
Тон Филиппы свидетельствовал о скептическом отношении к психиатрической профессии и всем ее приемам.
— Когда он был младше, — взволнованно сказала миссис Грейвс, — мы просто думали, что он непослушный.
— Проблемы были всю школу, — сказал полковник Грейвс, задумчиво кивая. — В конце концов,
— Почему это случилось? — спросил Страйк.
— Наркотики, — мрачно сказал полковник Грейвс. — Я в то время служил в Германии. Мы привезли его к нам. Поместили его в международную школу для получения аттестата зрелости, но ему там не понравилось. Огромные ссоры. Скучал по друзьям. “Почему Пипс разрешили остаться в Англии?” Я ответил: “Пипс не поймали за курением марихуаны в общежитии, вот почему”. Я надеялся, — сказал полковник, — что военное окружение, знаете ли, покажет ему другой путь. Я всегда надеялся… но вот, пожалуйста.
— Его бабушка согласилась, чтобы Алли жил у нее, в Кенте, — сказала миссис Грейвс. — Она всегда любила Алли. Он должен был закончить школу в местном колледже, но, как мы узнали, он уехал. Бабушка была вне себя от беспокойства. Я прилетела в Англию, чтобы помочь в его поисках, и обнаружила, что он живет у одного из своих старых школьных друзей в Лондоне.
— Том Бантлинг, — сказал полковник Грейвс, кивнув с сожалением. — Они оба сидели в подвале и целыми днями принимали наркотики. Том в конце концов справился с собой, — добавил он со вздохом. — Теперь он имеет Орден Британской Империи… Беда в том, что к тому времени, как Барб его нашла, Алли исполнилось восемнадцать лет. Его нельзя было заставить вернуться домой или сделать что-то, чего он не хотел.
— Как он себя обеспечивал? — спросил Страйк.
— У него было немного денег, которые оставила ему другая бабушка, — сказала миссис Грейвс. — Она оставила немного денег и тебе, не так ли, дорогая? — добавила она, обращаясь к Филиппе. — Ты ведь использовала свои деньги, чтобы купить мальчика Багла, правда?
Миссис Грейвс жестом указала на шкаф с изогнутым фасадом, на котором стояло множество фотографий в серебряных рамках. После секундного замешательства Страйк понял, что его внимание приковано к одной из самых больших фотографий, на которой была изображена полная, сияющая подросток Филиппа в полном охотничьем наряде, сидящая верхом на гигантской серой лошади, предположительно, Мальчике Багле, а позади них толпились гончие. Ее волосы, которые на фотографии были темными, были завязаны сзади чем-то похожим на тот же бархатный бант, который был на ней сегодня.
— Значит, у Алли было достаточно денег, чтобы жить, не работая? — сказал Страйк.
— Да, пока он не прожег все это, — сказал полковник Грейвс, — что он и сделал примерно за двенадцать месяцев. Потом он подписал контракт на получение пособия. Я решил уйти из армии. Не хотел оставлять Барб одну, пытался с ним разобраться. Стало ясно, что что-то не так.
— У него к тому времени уже были явные признаки психического расстройства, не так ли?
— Да, — сказала миссис Грейвс, — он становился очень параноидальным и странным. У него были странные представления о правительстве.
— Говорил нам, что он получает послания от Бога, — сказал полковник Грейвс. — Мы думали, это из-за наркотиков. Мы думали, если бы он только перестал курить эту чертову марихуану… Он рассорился с Томом Бэнтлингом и после этого останавливался на чужих диванах, пока они не раздражались и не выгоняли его. Мы пытались следить за ним, но иногда не знали, где он находится.
— Потом он попал в ужасную беду, в пабе. Ник был с ним, не так ли? — сказала миссис Грейвс своему зятю. — Они вместе учились в школе, — объяснила она Страйку.
— Я пытался образумить его, — сказал Николас, — когда какой-то парень столкнулся с ним, и он отмахнулся от него пивным бокалом. Порезал парню лицо. Наложили швы. Ему предъявили обвинение.
— Совершенно верно, — рявкнул полковник. — С этим не поспоришь. Мы нашли ему адвоката, нашего личного друга, а Дэнверс подобрал психиатра.
— Алли согласился только потому, что страшно боялся тюрьмы, — сказала миссис Грейвс. — Это был его настоящий страх — оказаться за решеткой. Думаю, именно поэтому ему никогда не нравилась школа-интернат.
Филлипа слегка закатила глаза, что осталось незамеченным ее родителями, но не Страйком.
— Итак, парень-психиатр поставил диагноз “маниакальное состояние”, — сказал полковник Грейвс, — и назначил ему таблетки.
— И он сказал, что Алли больше не должен курить травку, — сказала миссис Грейвс. Мы привели Алли в порядок к суду, сделали ему стрижку и т.д., и он выглядел великолепно в своем костюме. А судья был очень мил и в основном сказал, что, по его мнению, для Алли лучше всего подойдут общественные работы. А в то время, — вздохнула миссис Грейвс, — мы думали, что его арест — это замаскированное благословение, не так ли, Арчи? Не то чтобы мы хотели, чтобы какой-нибудь бедняга пострадал, конечно.
— И он вернулся сюда жить, да? — спросил Страйк.
— Верно, — сказал полковник Грейвс.
— И его психическое состояние улучшилось?
— Да, оно было намного лучше, — сказала Миссис Грейвс. — И тебе понравилось, что он дома, правда, Пипс?
— Хм, — сказала Филиппа.
— Это было похоже на возвращение его в детство, — сказала миссис Грейвс. — Он действительно был ужасно милым и забавным…
Ее глаза наполнились слезами.
— Извините, — прошептала она, нащупывая в рукаве носовой платок.
Полковник Грейвс, столкнувшись с открытой демонстрацией эмоций, принял бесстрастное, деревянное выражение лица среднестатистического англичанина из высшего класса. Николас нашел убежище в том, что смахнул с джинсов крошки от пирога. Филлипа просто с каменным видом смотрела на заварочный чайник.
— Какие общественные работы были назначены Алли? — спросил Страйк.
— Вот тут-то она и вцепилась в него своими когтями, понимаете ли, — тяжело вздохнул полковник Грейвс. — Общественный проект в пятидесяти минутах езды, в Эйлмертоне. Уборка мусора и так далее. Там было несколько человек с фермы Чепмена, и она была одной из них. Мазу.