Белая дорога
Шрифт:
— О, я отношусь к вам очень серьезно, — сказал Киттим, как будто впервые увидев его. — Настолько серьезно, что буду признателен, если вы последуете за нами в подвал, где мы сможем разрядить ваше оружие, не беспокоя остальных гостей.
Я уже успел заметить, что гости начинают бросать на нас любопытные взгляды. И, как по команде, струнный квартет начал играть на другом конце поляны. Они исполняли вальс Штрауса. Как трогательно!
— Никакого насилия, ребята, но мы не пойдем с вами ни в какой подвал, — глубокий низкий голос Луиса звучал абсолютно спокойно, даже с насмешкой, а бровь выжидающе-вопросительно
Напряженность постепенно усиливалась. Люди Киттима ждали знака, что делать, но он не двигался. Его улыбка так и оставалась словно приклеенной на лице. Пожалуй, он так и умрет с ней и будет похоронен, с этой глумливой гримасой. Я почувствовал, как что-то скатилось вниз по позвоночнику, и понял, что не только охранники потеют.
Напряженность была снята голосом, который прозвучал от парадного входа:
— Мистер Киттим, не заставляйте наших гостей стоять на мокрой траве. Ведите их сюда.
Голос принадлежал Эрлу Ларузу-младшему, который выглядел очень элегантно в синем двубортном пиджаке и джинсах, с наглаженными стрелками. Его светлые волосы были зачесаны вперед, чтобы скрыть раннюю плешь, а губы казались еще более полными и женственными по сравнению с тем, как я его видел в последний раз. Киттим медленно повернул голову, показывая, что мы должны последовать этому предложению, а его люди заняли свои места вокруг нас. Для любого, кто способен соображать, было очевидно, что мы здесь такие же желанные гости, как тараканы в буфете, но гости вокруг старательно изображали, что не замечают нас. Даже слуги, и те не смотрели в нашу сторону. Нас провели через центральный вход в большой зал, выложенный сосновым паркетом. Две гостиные располагались по обе стороны зала, и изящная лестница из двух симметричных маршей вела на второй этаж. Двери за нашими спинами закрылись, и мы за считанные секунды были разоружены. Они изъяли у Луиса два пистолета и нож. На них это произвело впечатление.
— Смотри-ка, — присвистнул я, — два пистолета.
— И еще нож.
Киттим обошел всех вокруг, пока не оказался рядом с младшим Ларузом. В руках у него сверкал синий пистолет «таурус».
— Что вам здесь нужно, мистер Паркер? — спросил Ларуз. — Это закрытый прием, первый с тех пор, как умерла моя сестра.
— Почему бы не открыть шампанское по этому поводу? Вам есть что праздновать?
— Ваше присутствие здесь нежелательно.
— Кто-то убил Атиса Джонса.
— Я слышал. Вы простите меня, если я не пролью ни слезинки?
— Он не убивал вашу сестру, мистер Ларуз, но я подозреваю, что это вам известно и без меня.
— Почему вы это подозреваете?
— Потому что я думаю, мистер Киттим пытал Атиса перед тем, как убить его. Он хотел узнать, кто сделал это. Потому что вы, как и я, думаете, что тот, кто виновен в смерти Марианны, может быть, также виновен в смерти Лэндрона Мобли, Греди Труэта, самоубийстве
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
Он не удивился, услышав имя Эллиота.
— Я также думаю, что Эллиот Нортон тоже пытался выяснить, кто это мог быть, вот почему он взял себе дело Джонса. И я начинаю склоняться к мысли, что он взялся за это дело с вашего одобрения, может быть, и не боа вашей помощи. Поскольку он недалеко продвинулся, вы взяли дело в свои руки после того как было обнаружено тело Мобли.
Я повернулся к Киттиму.
— Вы получили удовольствие от убийства Атиса Джонса, Киттим? Вам понравилось стрелять в спину старой женщине?
Я заметил его движение слишком поздно, чтобы вовремя отреагировать. Удар его кулака пришелся мне слева поддых и отправил меня в нокаут. Луис дернулся в какой-то момент, но снова замер, услышав за своей спиной щелчок пистолета.
— Вам следует поучиться хорошим манерам, мистер Паркер, — сказал Киттим. — Вы не можете приходить сюда и бросать обвинения такого рода, не вызвав в ответ никакой реакции.
Я медленно подтянулся на руках, встал на колени. Удар достиг своей цели. Я почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота, а затем меня стошнило.
— О Господи, — простонал Ларуз. — Посмотрите, что вы наделали. Тоби, пришли кого-нибудь, чтобы убрали.
Нога Киттима появилась в поле моего зрения.
— Ты — кучка дерьма, Паркер.
Он наклонился так, чтобы я мог видеть его лицо:
— Мистер Боуэн тебя не любит. Теперь я вижу, почему. Не думай, что мы уже закончили. Я лично сильно удивлюсь, если ты вернешься живым из Южной Каролины. Если делать ставки, то перевес на одной стороне может быть весьма существенным, а я человек азартный, знаешь ли.
Дверь передо мной открылась, и вошел слуга. Он, казалось, не замечает пистолетов и напряженной атмосферы, царящей в комнате. Он просто присел и начал убирать, а я поднялся, качаясь на своих ногах. Вслед за слугой появился Ларуз-старший.
— Что здесь происходит? — спросил он.
— Незваные гости, мистер Ларуз, — ответил Киттим. — Они как раз собрались уходить.
Старик метнул на него косой взгляд. Было очевидно, что Ларуз не выносит Киттима и с трудом терпит его присутствие в доме, и все же Киттим находится здесь. Ларуз ничего ему не сказал, вместо этого он переключил свое внимание на сына, чья уверенность в себе начала стремительно таять в присутствии отца.
— Кто они такие? — спросил он.
— Это детектив, с которым я разговаривал в отеле. Он один из тех, кого нанял Эллиот Нортон, чтобы спасти от виселицы черного убийцу Марианны, — заикаясь, произнес Эрл-младший.
— Это правда? — спросил старик.
Я вытер тыльной стороной ладони рот.
— Нет. Я не верю, что Атис Джонс убил вашу дочь, но я найду того, кто это сделал.
— Это не ваше дело.
— Атис мертв. Убиты и люди, которые предоставили ему убежище в своем доме. Вы правы: выяснение того, что произошло, не мое дело. Это больше, чем просто дело. Это мой моральный долг.
— Я советую вам убираться со своим моральным долгом подальше. В этом случае он не приведет вас к гибели.