Белая фарфоровая кошка, которая слишком много знала
Шрифт:
— А, Карлитто! — воскликнул он едва я переступил порог его заведения.
— Сейчас я работаю под псевдонимом Чарльз Бэнг, — заметил я.
Дядя Том рассмеялся.
— Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет, как сказал однажды Жан-Батист Гренуй. Так что привело тебя в эту обитель знаний?
— МакКавити, — ответил я.
— МакКавити? — переспросил дядя Том.
— Те самые МакКавити, — уточнил я.
— Ага, — согласился дядя Том. — И кто именно тебя интересует? Держу пари, Стивен?
Я развёл руками.
— Мимо. В первую очередь меня интересует Розмари.
— Розмари МакКавити… Что ж, я посмотрю. А ты пока располагайся, присаживайся, выпей вина… — тут дядя Том усмехнулся. — Как не раз говаривал Цезарь Борджиа.
И с хохотом удалился.
Я осмотрелся. Ни дивана, ни стула, ни даже табуретки, чтобы сесть, здесь не было. Не говоря уже про вино.
А минут через тридцать, когда спина моя начала ныть как нищий на паперти, дядя Том явился с большой стопкой бумаги в руках и улыбкой во все сорок четыре зуба на лице.
— Вот, Карлитто, — сказал он. — Здесь бумаги не только о самой бедняжке Розмари, но и о некоторых других членах семьи.
Я смерил стопку глазами.
— Здесь много, — заметил я.
— О, да! Вчера мне потребовалось два с половиной часа, чтобы собрать это. Сегодня нужно было только скопировать.
— Скопировать? — уточнил я.
— Копия, как и хорошая подделка, лишь выгодно подчёркивает оригинал, как говаривал ван Мегерен.
Заметка. Узнать, кто такой этот ван Мегерен.
— А зачем Вы собирали их вчера?
Дядя Том постучал костлявым пальцем по костлявому подбородку.
— Вчера сюда заходила девушка, тоже, кстати, МакКавити. Но вот имя… Редкое оно было.
Я вздрогнул.
— А как её звали?
— Знаешь, не помню, — признался дядя Том. — Помню, что имя у неё было какое-то редкое…
— Аева? — попробовал я.
— Карлитто, честно скажу — не помню. У меня плохая память на имена, которые не записаны на бумаге.
— А лицо? — спросил я. — Причёска? Цвет волос?
Дядя Том пожал плечами.
— Знаешь, лиц я тоже не запоминаю. Но вроде ничего необычного…
Обладательница редкого имени заходила к дяде Тому и собирала данные по семье МакКавити… Надо будет набрать одну такую обладательницу…
А на прощание дядя Том посмотрел на кошку в моих руках.
— Прости, Карлитто, а зачем тебе кошка?
— Она дорога мне как память, — сухо усмехнулся я.
— Знаешь, есть легенда, что древние египтяне доверяли кошкам свои секреты. А потом убивали их и мумифицировали, чтобы те никому и ничего не могли рассказать. Но знаешь, что интересно?
Я вопросительно поднял брови.
— Интересно то, — продолжил дядя Том, — что учёные смогли разговорить некоторых из этих мумий. Не смейся: у них внутри находили маленькие кусочки папируса. И знаешь, что в них было сказано?
— Что же?
— Имена.
— Просто имена?
— Просто имена.
Я посмотрел на кошку и многозначительно кивнул.
19:00
Итак, я закончил копаться в архивах. Как же это муторно: все эти внутренние корпоративные документы, финансовые и аналитические, газетные вырезки, котировки… Кто в здравом уме вообще готов заниматься таким добровольно? Но узнал я порядочно.
Для начала многих МакКавити здесь нет. Нет Аевы, нет Виирле, нет Виктории. Нет тётушки Сьюзан. Очень скупо описан Брин. Зато упомянут я — как вероятный убийца Розмари.
Итак, кто у нас есть из ближнего окружения семьи, кто мог бы быть убийцей? Пойдём по порядку.
Первым пунктом конечно же Брин. Брин — это, наверное, последний мафиози МакКавити. Он дважды был под судом, и дважды все свидетели отказывались от своих показаний. По-настоящему опасный человек. Числится в отделе информационной безопасности, что тоже намекает на реальное положение дел.
Дальше — дети тётушки Сьюзан, это близнецы Дрю и Джо, мои старые знакомые. Верится слабо, но всё же. А ещё есть Фрэнк, их старший брат, который формально числится в отделе Брина. Ничего не заканчивал, зато жмёт от груди триста пятьдесят фунтов при собственном весе в двести сорок два. То есть он мог бы пожать от груди двух таких как я! Легко понять, какой безопасностью занимается Френк.
В принципе мог и Джон, но тут мотив так себе, да и вообще… Джон не сильно лезет в дела компании, зато прозвище "бывший" упоминается даже в газетах. Кстати, странное дело: ни одной судебной претензии по этому поводу. Рассмотреть стоит, но я скорее заподозрю тётушку Джейн.
Тётушка Джейн, кстати, тоже в списке. Мотива у неё, строго говоря, нет, но зато были возможности. В семье она занимается тем, что организует приёмы — и всё. Светская львица, обаятельная, любит давать интервью. Она во всяком случае может рассказать многое о других членах семьи.
А вот дальше… Джеффри и его сын Джейкоб. Про первого вообще ничего не понятно, судя по архивам, он только и делал, что критиковал решения, но почему-то взлетел вверх к патриархам. Может, Розмари угрожала его положению наследника? Надо подумать.
Джейкоб — молодой парень, двадцать пять лет, но талантлив как чёрт. Он учился в Кембридже на финансиста, а потом подал документы в академию ФБР. Его не взяли: слишком известная фамилия. Боялись, что он по примеру своего дяди Брина начнёт покрывать интересы семьи. Но в результате Джейкоб устроился аудитором и тоже, на самом деле, ничего особо не делает.
Остальные в принципе интереса не представляют, но вот Виирле, девушка с редким именем, достойна одного звонка.
19:20
Позвонил Сайрусу. Оказалось, он работает до шести. Надиктовал ему список имён, которые хорошо бы пробить поактивнее.