Белая магия

Рединг Жаклин

Другие послания содержали подобные же сообщения; великолепные письменные принадлежности, украшенные флаконы духов, утонченные веера ручной работы с резным основанием слоновой кости. Некоторые послания были анонимными, некоторые подписаны несуществующими именами вроде «Amorato» [44] или «Devotine» [45] . Что касается тех, что были подписаны, Августа не знала, кто эти джентльмены, и не имела ни малейшего представления, когда они успели проникнуться

к ней нежным чувствами. Как они могли? Они ничего о ней не знали. Это было невероятно. И как такое могло случиться всего лишь после единственного посещения «Олмакса»? Она поговорила с леди Каслри, но едва ли сказала больше, чем пару слов. Она танцевала, но всего однажды. Причём и то, и то другое вряд ли было чем-то выдающимся. Всё это было бессмысленно, и она так и сказала Шарлотте:

44

Amorato (итал.) — Влюбленный

45

Devotine (лат.) — Преданный.

— Это абсолютно бессмысленно.

— О, смысл есть, моя дорогая, — произнесла Шарлотта. — Ты завладела сердцами светского общества Лондона, Августа. Ты удостоилась внимания со стороны пресловутого лорда Ноа Иденхолла и покровительства леди Каслри. Этим ты обеспечила себе прекрасное будущее. Полагаю, каждая минута будет расписана вплоть до конца сезона, и не удивлюсь, если ты получишь достаточное количество предложений руки и сердца.

Предложения руки и сердца? О, нет.

Мрачно хмурясь и снова качая головой, Августа отложила корреспонденцию.

— Это какое-то недоразумение. Меня с кем-то спутали. Именно. Все эти послания не для меня. Они предназначаются кому-то другому, и пока мы не выясним кому именно, их следует вернуть. А анонимные отдать на благотворительность.

И как только снова раздался стук дверного молотка, Августа встала и немедленно пошла к двери. Настало время раз и навсегда положить этому конец.

— Августа, позволь Тисвеллу открыть. Леди никогда не открывает дверь лично. Это неподобающе, — крикнула ей вслед Шарлотта.

Будь прокляты приличия! Она распахнула дверь, но за ней не было посыльного. Вместо него на крыльце стояли леди Финсминстер с дочерью Вивианой. Обе улыбались ей так широко, будто Августа обладала тайными и очень ценными знаниями.

— Леди Августа, — произнесла графиня. — Могу я вас называть Августой? Мы с Биби зашли поделиться последними и самыми интересными новостями. Мы просто обязаны поведать их вам, — она прошла мимо Августы в холл. — А леди Трекасл дома?

Не дожидаясь ни ответа, ни даже приглашения графиня прошла мимо и направилась прямиком в гостиную, где, наконец, обнаружила Шарлотту. Обмен сплетнями начался.

— Шарлотта, дорогая, вы просто обязаны это услышать. Сегодня утром мы с Биби были в Графтон-Хаус.

— Графтон-Хаус?

— Ах, именно. Мы искали для утреннего платья Биби жёлтый муслин в цветочек.

— Ах, ей так идёт жёлтый.

— Несомненно. Итак, мы прибыли позже обычного, приблизительно без четверти двенадцать,

потому что Биби обычно не встает раньше десяти после позднего возвращения. Итак, к тому моменту как мы прибыли, у прилавка толклась тьма народу, и нам пришлось около получаса ждать, пока нам уделят внимание.

Выражение лица Шарлотты можно было бы назвать ошеломлённым.

— Полчаса? Это чудовищно.

— Да, дорогая, но, полагаю, в данном случае в этом были свои преимущества, пока мы ждали, мы услышали последние новости, — графиня ненадолго остановилась, чтобы перевести дыхание, и Августа была ей благодарна за короткую передышку, которой была лишена с тех пор, как обнаружила леди на пороге.

Графиня покачала головой:

— Это невероятно. Я сомневаюсь, что способна повторить слухи. Слишком скандально.

Шарлотта похлопала ту по руке.

— Постарайтесь, дорогая.

Стоя в дверном проеме, Августа закатила глаза.

Графиня кивнула, устроив настоящее представление из своей подготовки к оглашению этой невероятной новости.

— Крепитесь, дорогая… Я в потрясении… Пруденс обесчещена!

Биби взвизгнула.

Шарлота открыла от удивления рот.

Августа смутилась.

— Пруденс, дочь леди Гюнтер?

Леди Финсминстер кивнула, на её лице промелькнуло гадкое, не красившее её выражение.

— Да. Уже сейчас лорд и леди Гюнтер никого не принимают и собираются, чтобы немедленно отбыть в деревню. Самый ужасный поступок в данных обстоятельствах.

— Что она сделала? — поинтересовалась Августа, удивляясь, какое ей дело. И все же, она должна признать, потрясение и волнение леди Финсминстер подогрели её любопытство.

Графиня взглянула на дочь.

— Биби, я разрешаю тебе слушать, только чтобы предостеречь от подобных положений, — она посмотрела на Шарлотту. — Иногда я сомневаюсь, стоит ли скрывать от молодых девушек реальное положение вещей. Это часто приводит к краху их репутации.

Шарлотта кивнула:

— Что правда, то правда.

Графиня неспешно начала.

— Итак, вчера вечером Пруденс была обнаружена при компрометирующих обстоятельствах с младшим сыном графа Нетфилда. — Она добавила: — При самых-самых компрометирующих обстоятельствах.

Шарлотта побледнела.

— Ах, дорогая, бедная леди Гюнтер. У Пруденс были блестящие перспективы.

Леди Финсминстер кивнула.

— Скорее всего, эти двое уже давно тайно встречались. Помните, на балу у Ламли она пропала больше чем на час, а возвратившись, утверждала, что заблудилась по дороге в гостиную? Очень похоже, что тем вечером она потеряла не только ориентацию, встретившись в верхних комнатах с младшим отпрыском Нетфилда.

Шарлотта печально покачала головой.

— Поистине трагический конец молоденькой Пруденс.

— Несомненно так, — вторила ей леди Финсминстер.

Все печально молчали.

— Почему? — наконец спросила Августа. — Почему молодой человек не женится на Пруденс?

— Ах, дорогая, естественно он женится, — сказала леди Финсминстер. — У него просто нет выбора. Насколько я поняла, лорд Гатфилд уже нанёс визит лорду Нетфилду, чтобы обсудить детали.