Белая змея
Шрифт:
Он поднял занавес в конце коридора и, выходя, позволил ему упасть, разделив их.
Белый мужчина встретил Регера эм Ли-Дис под деревом голубей. Они пошли вместе, не обменявшись ни словом, нижней дорогой через сад, мимо фонтана, и спустились в туннель под Ашнезией.
Там странник-Вис увидел Эарл — преисподнюю из легенд своего народа. То и дело в проходе что-то мерцало, вспыхивал свет, точно от горящей лавы… Там и тут тяжко трудились дрожащие фигуры, порождая тени из ночных кошмаров. Рабы Избранной расы занимались
Регер прошел мимо, почти наступая на пятки своему проводнику, и вошел в отросток освещенной пещеры. Гладкая и узкая речка прокладывала извилистый ход через скальный туннель.
Эманакир меньше минуты смотрел, как Вис идет вдоль берега реки, повернулся и ушел по дороге в ад.
Оставшись в одиночестве, через час Регер наткнулся на группу рабов на речных скалах. Но они не подали вида, что заметили его, хотя он прошел в трех шагах от них. Они ловили рыбу в стальной воде.
Позже, когда впереди показался дневной свет, он снова увидел компанию рабов, сидящих на берегу. Они ничего не делали, видимо, отдыхали. Их лица оставались бессмысленными, но собранными. Наверное, к его появлению они едва успели подготовить лодку и погрузить в нее запас еды и бочонки с водой и вином.
Лодка стояла на мели, но дальше река широко разливалась, а пещера проваливалась в небо, распахнувшись гранитными склонами. На вершине горы торчала черная копна джунглей, словно гигантские сорняки.
Регер столкнул лодку на стремнину. Коричневую ленивую воду покрывали насекомые, навалилась жара. Он греб, и в лесу на него обрушилось солнце и крики птиц.
Город исчез, а вскоре и выход из пещеры скрылся за поворотом реки. Остались лишь день и гладь воды, лодка и человек, продвигающийся к морским просторам.
Но, работая веслами, он чувствовал в небе над собой взор богини — скорбящий, полный слез, но не жалости.
Он должен добраться до океана. Двигаясь вдоль берега, он сможет понемногу продвигаться на юг. Это будет долгое путешествие, но рано или поздно оно закончится. Подует ветер и наполнит косой парус, рыба будет прыгать из воды, предлагая средства к существованию. Гигантские бронированные чудовища выйдут из джунглей валяться на песчаном берегу, но не посмеют напасть на деревянного зверя с плавниками-веслами и одним хлопающим крылом.
Даже пираты из Вольного Закориса нечасто забредают в эти воды. Им нечем тут поживиться, к тому же они испытывают священный трепет, приближаясь к этим берегам.
На юге, когда он достигнет его, земля сама укажет ему на Элисаар. Мир начнется заново, и кольцо замкнется.
В башне, увенчанной головой змеи, Аз’тира заглядывала вглубь себя и видела жизнь, плывущую по водам. Но это была не жизнь Регера. Он великодушно подарил ей то, что она просила, и ушел.
«Возможно, мне даже не стоило просить у тебя прощения. Это будет соглашение между моей и твоей расой. Между реальностью и высокомерием», — подумала она.
Среди
Черная гадюка на древе альбиносов. Постоянная и изменяющаяся тема. В каждом поколении бронзовая кожа, черные волосы и черные глаза пробьются из сердца снегов.
Внутри нее прижилось семя ее любовника, его ребенок. Сын Регера. Но, взрастая в океане ее посвящения и силы, этот мальчик, этот мужчина станет магом и богом, как и она сама. Богом из рода Амрека со змеиной метой на запястье.
Это Равновесие. Это Анакир. Но в той же мере это просто любовь. Должно же быть что-то и ради любви.
Она прижала руки к бокам, всматриваясь в незримое, неведомое и известное.
На запад она не смотрела. Она не думала об этом и не протягивала туда щупальца воли. Даже не умоляла. Над ней не осталось никого свыше, кто мог бы услышать ее молитвы.
Но она чувствовала биение своего сердца, ставшего чужим, как чувствовала его в могиле, когда в смертном ужасе оно призывало ее вернуться.
Вот и все.
Когда сердцебиение отступило и утихшее сердце вернулось на место, она поняла, что круг замкнулся.
В сумерках, когда взошла Звезда, морем овладело невероятное безмолвие, нарушаемое лишь ропотом волн и шелестом ветра.
Лодку несло меж землей, водой и воздухом. Парус был аккуратно закреплен, и несъеденные запасы пищи соблазняли птиц. Вино, пролитое в море, кончилось уже давно.
Больше в лодке ничего не было.
Там, где Звезда пронзала воду, та приоткрывала в своих глубинах непонятные извивы — видимо, обломки затонувшего корабля, а может быть, стайки кормящихся рыб.
Вскоре луна вышла из-за мрачных кулис леса. Наверное, это она небрежно коснулась моря сверкающим пальцем. Но нет, это был танец водяных тварей, которые стремительными искрами поднимались вверх и снова погружались в глубину.
Отражение лодки оставалось темным на лунной глади океана, но померкло, когда луна уплыла прочь. Утром, когда морские птицы спустились покормиться едой из Ашнезии, судно уже сильно накренилось.
Птицы дрались и кричали над едой, желая отвоевать всю ее, прежде чем лодка утонет.
Книга восьмая Иска
Глава 23
Ках Дающая
Девочка, еще не достигшая двух лет, сидела около бассейна с рыбками и раздевала деревянную куклу. С тупым удивлением, которое порой накатывало на нее, Пандав осознала, что это ее собственная дочь Теис.
Она была хорошенькая, с кожей темной, но все же искайской, однако с такой же, как у Пандав, гривой цвета черного янтаря. Когда девочка вставала, волосы спускались ей почти до колен, сейчас же рассыпались вокруг нее по голубой плитке, обрамляющей бассейн.