Беленькие, черненькие и серенькие
Шрифт:
Ко двору примыкает садик. У входа в него можно сосчитать число его яблонь, кусты сирени, пионов и жёлтого шиповника [258] . Беседка из акаций единственное его украшение. Но стоит только подойти к скамейке на берегу реки, и вам трудно оторваться от картины, которая с этого места перед вами развёртывается. Прямо из лугов выбегает широкая река, идёт, распахнувшись, на город и вдруг, остановленная берегом, на котором держится старый кремль, поворачивает углом под плавучий мост, через неё перекинутый [259] . Как эти воды иногда оживлены! Огромный караван судов гусем тянется по ним, пустив по ветру разноцветные ленты своих мачт. Берега осыпаны роями лошадей [260] , ползущих на высоты или сбиваемых с высот натянутою, как струна, бечевой. Слышны повелительный голос рулевого, посвист коноводов, всплеск бечевы, отрясающей с себя зелёные пряди скошенной ею водяной травы, торопливые крики испуганных куликов. Вдали, на тёмной глади реки, мелькает белое, едва заметное пятнышко; вот уж словно лебедь широкою грудью разрезывает струи, сцепляется с другим товарищем, опрокинутым в воде, поднимает крылья… Нет, это летит, надувшись, парус — все ближе и ближе; упал, и перед вами является бедный остов рыбачьей лодки; на кривой мачте её мотается кусок полотна с заплатами. Лодка причалила к берегу; перекинутая с неё доска установила между ними сообщение. Вот взбирается осторожно по этому мостику дородная горожанка в блестящем кокошнике и в малиновой штофной душегрейке [261] , с кулёчком в руках. Рыбак сеточкой вытащил из садка рыбу, будто груду серебра. Избран в жертву огромный, пёстрый налим. Захваченный мощными руками, он открыл пасть свою и, как змей, вьётся в них. Между тем жена рыбака достала из-под кормы спелёнатого ребёнка и, присев на первую доску, стала кормить его своею грудью, на которую из-под клочка паруса упал солнечный луч. Целая идиллия!.. Живой мост гремит и катит клубы пыли. За лугами к сосновому лесу прижалась белая ограда монастыря, и среди неё высится разноцветная купа церквей [262] ; золотые звёздочки крестов искрятся на тёмном фоне леса. Кое-где по сторонам выползает из-за горки деревушка [263] или цепляется по берегу оврага. Дорого бы дал богатый человек, чтобы перенести в свой парк великолепные руины башни, которыми владелец домика пользовался даром. Камни этих развалин, упавшие на межу садика, служат его хозяину скамейками; время покрыло их густым, разноцветным мхом, как барсовою кожей. Внизу под башней шумит мельница. Её-то Ваня видел из дома на Запрудье и воображал жилищем сердитой колдуньи, которая беспрестанно стучит своими костылями и ведёт схватку с любимою его Холодянкой. Речка несколькими каскадами бросается на колёса, упадает в омут, закипает белою кипенью и потом бесчисленными нитями
258
... кусты сирени, пионов и жёлтого шиповника. — Сирень и пионы появились в России в XVIII в. и для скромного уездного сада были большой редкостью.
259
Прямо из лугов выбегает широкая река... и вдруг... поворачивает углом под плавучий мост, через неё перекинутый. — Пространство, описанное Лажечниковым, узнаваемо и сегодня: река Москва поворачивает углом под Тайницкой башней (ко времени Лажечникова уже развалившейся) и далее течёт вдоль кремлёвской стены (тогда в основном сохранившейся) до наугольной Свибловой башни, бывшей ещё при Лажечникове. Наплавной мост, в XVIII в. называемый «живым», сохранил своё местоположение до наших дней.
260
Берега осыпаны роями лошадей... — Описано движение судов на конной тяге.
261
... в блестящем кокошнике и в малиновой штофной душегрейке... — Кокошник — праздничный женский головной убор, душегрейка (душегрея) — нагрудная женская одежда на лямках. В XVIII — XIX вв. кокошник и душегрею носили состоятельные горожанки — мещанки и купчихи.
262
... к сосновому лесу прижалась белая ограда монастыря, и среди неё высится разноцветная купа церквей... — Богородице-Рождественский Бобренев монастырь в нём две церкви — Рождества Богородицы (храм и колокольня) и Входоиерусалимская. Ограда была выстроена в 1790 г., как и собор Рождества Богородицы (на месте своего предшественника). Лажечников видел ограду примерно такою, какою её видим мы, но вот собор в 1830 г. был полностью перестроен. На месте Входоиерусалимской церкви, которую видел Лажечников, в 1861 г. выстроена ныне существующая Фёдоровская.
263
... выползает из-за горки деревушка... — Деревня Бобренево (варианты её названия в XVIII в. — Бобрухина, в XIX — Бобриха).
264
... Мимо башни влево спускается широкая дорога... Здесь идёт почтовый губернский тракт... — От Косых ворот дорога шла примерно так же, где она проходит ныне (только чуть ближе к реке) по ул. Лазарева и в продолжение её мимо Маринкиной башни до московской дороги («почтового губернского тракта») и моста «на сваях» через Коломенку.
265
Через реку, ещё левее, видны, как на блюдечке, Запрудье, деревни — самыми ближними к Коломне деревнями были Городищи, Подлипки, Сандыри (ныне в черте города).
Кто ж был хозяин этого уголка? «Подайте нам его имя, отчество, фамилию, должность или звание!» — скажете вы. Признаюсь, я всегда запутываюсь в этих названиях. Одна русская школьная память, которая затверживает тридцать страниц, без пропуска единого слова, из вступления во «Всеобщую историю» Шрекка [266] , в состоянии удержать в своём мозговом хранилище имена и отчества целой фаланги лиц [267] , о которых вам в жизни приходилось слышать и с которыми случалось вам говорить или переписываться. Что ж делать? Пусть будет, как принято обычаем, а то, пожалуй, назовут меня отщепенцем от всего родного.
266
... из вступления во «Всеобщую историю» Шрекка... — Книга немецкого историка И. М. Шрекка (1733 — 1808) «Древняя и новая всеобщая история, сочинённая И. М. Шрекком для обучения юношества», которая была учебником истории в XVIII — первой половине XIX вв. и неоднократно переиздавалась.
267
... целой фаланги лиц... — У древних греков — сомкнутый строй пехоты.
И потому скажу, что хозяин домика и сада был соляной пристав Александр Иванович Горлицын. Отец его, майор [268] времён Екатерины, при ней начал, при ней и кончил службу вместе с своим земным поприщем. Александр Иванович едва помнил добродушный, приветливый образ матери, которую потерял, имея пять лет, но глубоко врезались в его памяти и сердце предсмертный поцелуй её ледяных губ и её последнее благословение. Суров с вида был отец, но и на пасмурном его лице мальчик угадывал иногда грусть нежной, любящей натуры; среди редких его ласк замечал на глазах его невольную слезу, которую старый воин тотчас старался скрыть от сына. Отпуская Сашку, как называл его, в кадетский корпус [269] , отец сказал мальчику: «Будь честен, что бы с тобою ни случилось, какую бы ты службу ни нёс. Честь всё равно что девичья слава: не возвратишь, потеряв её однажды [270] . Помни, мать смотрит за тобою с того света. Забудешь моё приказание, не будет тебе моего благословения ни в здешней, ни в будущей жизни». Узнав впоследствии, что кадет унёс у своего товарища какую-то малоценную вещицу, выпросил его к себе на дом и наказал так, что мальчик слёг в постель. Когда ему попеняли за слишком жестокое взыскание, он отвечал: «Лучше хочу видеть сына мёртвым, чем негодяем». Старик умер, успев, однако ж, обнять своего сына офицером. Доброе имя, домик в Холодне, пятьсот рублей и семья людей [271] , состоящая из жены и мужа средних лет с двумя малолетними детьми, мальчиком и девочкой, — вот всё наследство, которое осталось после отца. Александр Иванович был исправный офицер, делал несколько походов и уже в штабс-капитанском чине, в турецкую войну, получил в ногу рану [272] , от которой стал прихрамывать и вынужден был выйти в отставку.
268
Майор — армейский чин VIII класса по «Табели о рангах», как правило, соответствовал должности командира батальона.
269
Кадетский корпус — военное учебное заведение, первое из которых было открыто в 1743 г. Цель его — «доставлять малолетним, предназначаемым к военной службе в офицерском звании и, преимущественно, сыновьям заслуженных офицеров, общее образование и соответствующее их предназначению воспитание».
270
Будь честен... Честь всё равно что девичья слава: не возвратишь, потеряв её однажды. — Ср. наставление отца Петруши Гринёва в «Капитанской дочке» А. С. Пушкина: «Служи верно, кому присягнёшь; слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду».
271
Семья людей — семья слуг.
272
... делал несколько походов и уже в штабс-капитанском чине, в турецкую войну, получил в ногу рану... — Штабс-капитан — армейский чин X класса по «Табели о рангах», соответствовал должности командира роты и эскадрона. Турецкая война — первая война Екатерины II с Османской империей 1768 — 1774 гг.
Оставленным наследством нечем было жить, тем более что он, во время квартирования его роты в Нежине, женился на дочери одного тамошнего грека [273] , за которою приданого было только красота и доброе сердце. Она полюбила в нём привлекательную наружность, открытый характер и любовь его. Плодом этого брака была одна дочь. Несмотря на различные лишения и недостатки, Горлицын прожил двенадцать лет с женою как один счастливый день. Кате было десять лет, когда она потеряла мать; но одарённая от природы нежною и привязчивою натурой, несмотря на свой детский возраст, сохранила в душе своей грустные впечатления этой потери, оставившей надолго следы на задумчивом её лице. Горлицын был убит потерею жены и мыслью, что он, часто затрудняясь в приискании себе насущного пропитания, не может ничего для довольства и воспитания дочери, которая сделалась для него ещё дороже после ужасной его утраты. Испытав напрасно разные хождения по лестницам сильных особ, он вспомнил, что один из его корпусных товарищей, с которым был в дружбе до того, что поменялись крестами, имел родственные связи с людьми знатными и сильными и шёл быстро в чинах по гвардии [274] . Мысль, что через него приютит дочь в институт под покров самой императрицы [275] и, может быть, добудет себе местечко с порядочным жалованьем, заставила Горлицына обратиться к прежнему своему товарищу. Ответ был в четырёх словах: «Приезжай поскорее, мой друг!» Вот и направил он с дочерью свой путь в Петербург. Нельзя сказать, что он совершил это путешествие на долгих [276] , потому только, что ехал на одной лошадке, которою управлял слуга, готовый, как и всякий русский человек, на все должности и мастерства. Ныне он тачает сапоги, завтра играет на скрипке или списывает Брюллова картину [277] . Надежды не обманули Горлицына. Крестовый брат, несмотря на то что стоял уже высоко, принял его с открытыми объятиями, но не остановился, как часто бывает, на одних изъяснениях дружбы, а спешил доказать её на деле. Дочь вскоре была принята в казённое воспитательное заведение, а отец получил где-то место смотрителя значительной больницы, весьма выгодное, по понятиям благодетеля. «Человек в такой нужде, как Горлицын, — думал он, — поневоле воспользуется благовидными доходами, которые обещает это место». Ничуть не бывало. Этот честный чудак пользовался только своим жалованьем и квартирой с отоплением и освещением и думал единственно о том, как лучше успокоить и призреть страждущих, вверенных правительством его заботам. Он почитал страшным преступлением урезать что-нибудь от содержания больных или дать им худую пищу. Но этот странный образ управления больницей сначала изумил некоторые лица, потом возродил в них намерение столкнуть глупца с места, которое было не по нём. У них был отнят кусок хлеба, а этот кусок доходил у некоторых до хорошего золотого прииска. Такого рода люди удивительно ловки, даже гениальны в искусстве подшибать людей, которые не по них. Горлицын через два-три года потерял своё место — каким образом, было бы грустно рассказывать. И вот решился он, скрепя сердце и ни на кого не жалуясь, прибегнуть опять к своему другу и благодетелю; и опять этот друг, пожурив его за аркадскую простоту [278] (он хотел сказать, глупую честность, но язык не поворотился на это выражение), выхлопотал ему место соляного пристава в Холодне. Чего ж лучше для Горлицына? Здесь была его родина, здесь он имел и собственный домик. Приехав на место, он принялся за исполнение своих скромных обязанностей, при скромном жалованье, так же усердно и честно, как он делал и прежде. Предместник его, прослужив на этом месте десять лет, свил своим птенцам тёплое гнёздышко. И немудрено: в Холодне, как я уже сказал, солили большое количество мяса на Англию. На это намекали не раз Горлицыну люди, желавшие ему добра, навязывали ему благодарность; но намёки и благодарность скоро перестали его беспокоить, когда увидели, с кем имеют дело. В маленьких городах, в которых, кажется, и сами дома насквозь видны, где узнают, что у вас каждый день готовится в горшке или кастрюле, так же скоро узнаётся и нравственность человека. Спросите, приехав в любой из этих городков, первого лавочника, первого трактирного слугу, каков такой-то, и, если вы не ревизор, против которого заранее подведены все подступы и приготовлены все камуфлеты [279] , лавочник и трактирный слуга верно опишут вам человека с ног до головы. Вскоре граждане прозвали Горлицына честным и, что для них значило одно и то же, простым человеком.
273
... во время квартирования его роты в Нежине, женился на дочери одного тамошнего грека... — Нежин — город в Черниговской губернии на Украине. Греки-купцы появились в Нежине ещё в середине XVII в. При гетмане Мазепе они образовали «греческое церковное братство». К концу XVIII в. они составляли 1/10 часть городского населения.
274
Гвардия — отборное войско, приближённое к императору. Возникла при Петре I из Преображенского и Семёновского полков. По «Табели о рангах» чины в гвардии считались на 2 класса выше, чем в армии (например, чин поручика в гвардии был равен чину капитана в армии).
275
... приютит дочь в институт под покров самой императрицы... — Речь идёт о Смольном институте благородных девиц — первом в России женском учебном заведении. Основан в 1764 г. по указу Екатерины II для воспитания и образования дворянок и находился под её патронатом. В программу входило обучение Закону Божию, словесности, истории, географии, иностранным языкам, музыке, танцам, рисованию, рукоделию, светским манерам. Закрытый характер заведения, оторванность обучения и воспитания от реальной жизни придали со временем слову «институтка» (выпускница Смольного) иронический смысл.
276
Нельзя сказать, что он совершил это путешествие на долгих... — В то время существовало два способа передвижения — езда на перекладных (казённых) лошадях и на своих (на долгих). В последнем случае лошадей на почтовой станции не меняли, а давали им отдохнуть, не ездили и по ночам. Такая езда (при средней скорости 10 вёрст в час) от Коломны до Петербурга могла занять не менее недели.
277
... списывает Брюллова картину. — Карл Павлович Брюллов (1799 — 1852), автор исторического шедевра «Последний день Помпеи» (1833).
278
... пожурив его за аркадскую простоту. — Аркадия — центральная часть Пелопоннеса. В литературе XVII — XVIII веков изображалась как страна, где протекает идиллическая, счастливая жизнь, наивная и безмятежная.
279
Камуфлет — неожиданная неприятность.
Но сыскались и недоброжелатели, хотя Горлицын никого не оскорбил, ни о ком дурно не отзывался, ни в какие дрязги и сплетни не входил. Пуще всех закопышился приказный люд [280] . Пошли толкования о том, как это и зачем такой странный человек появился в их городе. Кто говорил, что он с придурью, другие — что по виду не замутит воды, а исподтишка готов всякого укусить, что имеет замыслы не только на свою родную сторону, но и на весь род человеческий: хочет, дескать, перевернуть весь шар земной. Находили его улыбку подозрительною: иезуит, надо быть, или фискал [281] . Были даже люди, которые сомневались, подлинно ли он русский: такие-де чудаки у нас и не родятся. Должно быть, какой-нибудь самозванец под фамилией Горлицына.
280
Приказный люд — мелкие канцелярские служащие.
281
... иезуит, надо быть, или фискал. — Иезуит — хитрый, двуличный человек; фискал — ябедник, доносчик.
— Русский-то он русский, — порешил стряпчий [282] с бельмом на глазу, — действительно он родом из Холодни. Мы с Сашкой и в бабки [283] игрывали. Такой азартный был! Того и гляди, норовит гнездо стащить.
— Что ж он такое? — спрашивали его.
— А вот, изволите видеть, волтериянец, философ, прости мне Господи! (Тут решитель уездных судеб сделал рукою какие-то таинственные знаки на груди.) Нахватал фармазонской науки [284] да и пустился в вольнодумство.
282
Стряпчий — ходатай по делам.
283
Бабки — старая русская игра с использованием надкопытной говяжьей кости. Бабки ставят на кон гнёздами (парами).
284
... нахватал фармазонской науки. — Франкмасонство (масонство) — религиозно-этическое движение «вольных каменщиков», возникшее в начале XVIII века в Великобритании; затем распространилось по всей Европе. Цель масонства — создание тайной организации с целью мирного объединения человечества в едином религиозном союзе. В России слова «фармазон», «фармазонство» стали синонимами вольнодумства (см. в «Евгении Онегине»: «Сосед наш неуч, сумасбродит;/ Он фармазон; он пьёт одно/ Стаканом красное вино»).
На том и кончилось по приговору стряпчего, что Горлицын философ, хотя многие и не понимали этого слова: с того времени и пошёл он слыть в городе под этим названием.
По приезде Александра Иваныча в Холодню явился к нему Пшеницын. Так как соляная поставка на всю губернию производилась чрез Максима Ильича с товарищем, то он, верный установленному порядку, почёл долгом принести новому приставу свою акциденцию.
— За что даёте мне эти деньги? — спросил Горлицын. — Не смею думать, чтобы вы, сударь мой, хотели меня подкупить на бесчестные сделки: вы не таковы — я слышал об вас от предводителя дворянства. За исполнение моих обязанностей? Мне за них государь даёт жалованье. Служба не торговля. По крайнему моему разумению, я понимаю её так: не знаю, как понимают другие.
— Это так водится, — отвечал, краснея, Пшеницын, смущённый неожиданными суждениями философа.
— Не обижаюсь вашим приношением, если оно было сделано по заведённому порядку. Но, сударь мой, вы меня извините, я не брал до сих пор взяток и не хочу теперь начинать, даже под самыми благовидными предлогами. Может быть, оно и глупо, но — что ж делать? — это в моей натуре. Бывают разные странности. Вот я слышал, ваша супруга… Прасковья Михайловна — кажется, так имею честь её называть?
— Точно так. Вы хотите сказать: она боится птиц, когда летают по комнате. Кажется, медведя в лесу не более бы испугалась. Что ни делал, ничем нельзя было отучить её от этой странной боязни.
— Вот видите, кажись, птичка — маленькое, хорошенькое Божье создание, может статься, и певунья, утешала в клетке вашу супругу… Говорят, бойкая, бесстрашная барынька, а, изволите видеть, пташки боится. Ещё доложу вам, у меня малый — принимал сейчас с вас шубу — поверите ли, не может есть садовых ягод. Думал сначала: блажь на себя напустил для проказ, да и накорми его смородиной. Что ж, сударь ты мой, — сделался нездоров, инда я сам испужался. Понимаете меня, Максим Ильич?.. Теперь об этом на веки веков ни словечка, я ни гу-гу, вы тоже… Обнимемся да будем вешать с вами соль, как стрелка на весах и на совести указывает, ни на мою, ни на вашу сторону, и останемся навсегда друзьями.
Пшеницын горячо обнял соляного пристава, даже с уважением поцеловал его в плечо [285] и вышел от него, как ошеломлённый. С того времени согласие между ними не нарушалось.
Действительно, Горлицын был философ, мудрец в своём роде. На одном жалованье, которое получал, не мог он жить в довольстве. Да о довольстве Александр Иваныч и не думал, лишь бы к истечению года концы с концами свесть да, ложась спать, благодарить Бога, что услышал молитву его: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь… и не введи нас во искушение». И доходил он до исполнения своих умеренных желаний, сжимаясь, теснясь, отказывая себе во многом, что другим было обыденною потребностью, а для него роскошью. Занимая верхний этаж, как он называл светёлку с перегородкой на вышке, он отдавал внаймы за небольшую плату нижний этаж одной барыне — правда, скрепя сердце, потому что она была большая сутяжница, имевшая у себя притон подьячих. Впрочем, эти деньги откладывал для Кати в особенный секретный ящик. Одного из членов семейства, доставшегося ему по наследству, малого лет двадцати, отдал он в услужение кому-то за очень скромную плату. Девушка из этого семейства находилась в учении у портнихи. Оставались при нём старик и старуха, которых называл он Филемоном и Бавкидой [286] . Женская половина исполняла должность кухарки и прачки, а мужская, как я уже сказал, все должности. Из любви к своему барину, Филемон сделался портным и сапожником, чтобы не отдавать на сторону шить платье и сапоги, а когда Александр Иваныч намекнул ему, что не худо бы к приезду барышни выучиться и дамские башмаки шить, выучился препорядочно и этому мастерству. Платье Горлицын носил из толстого сукна, да и то, приходя домой, снимал, а на место его облекался в какой-то инвалидный ситцевый халат, давно отслуживший свой законный срок. Правда, была у него пара из щегольского английского сукна [287] , которую не без труда и уловок подарил ему бывший корпусный товарищ, но её надевал он только в двунадесятые праздники [288] . Он берёг это платье как драгоценность, чтобы показаться в нём во всём блеске перед дочерью. Крепко наказывал он своему слуге почаще перебирать его, чтобы не забралась в него моль, приговаривая: «Ведь институтка, сударь ты мой, ричард ты мой возлюбленный [289] , петербургская барышня, не то что здешние уездные девицы какие-нибудь, орешки себе грызут. Надо при ней и поприличнее себя показать, не удариться в грязь лицом. Красавица она у меня: разумница, ангелочек!» При этом от восторга, что имел такое сокровище, пощёлкивал пальцами, трепал своего старого слугу по щеке, потом охорашивался, смотрясь в зеркало, и подпирал руку в бок. Как будто молодец собирался на любовное свидание! А верный ричард, хотя и улыбался на радостные выходки своего господина, однако ж, думал про себя: «Чем-то, голубчик, будешь содержать петербургскую барышню? Чай, неженка, не по нутру ей будут наши щи да каша». Действительно, Александр Иваныч не был прихотлив на кушанье: ел то, что ели его люди; только дозволял себе чай вместо лакомства. Мог бы он обойтись и без своего стола, потому что его беспрестанно приглашали то предводитель Подсохин, то Пшеницын откушать у них хлеба-соли. Первый жил от него в нескольких саженях, нередко захаживал за ним и, провозглашая ему, что наступил адмиральский час [290] , почти силою увлекал его к себе. И на этот счёт Александр Иваныч был очень деликатен, если не горд; хаживал обедать к тому и другому, но чаще к предводителю, с которым не имел служебных отношений, а иногда решительно отказывался от трапезы того или другого за делами или нездоровьем. «Разве нет у меня своего куска хлеба? — говорил он Филемону. — Не в нахлебники же идти! Хоть щей горшок, да сам большой» [291] . Провизию Горлицын ходил сам покупать. Зато с этого простого, совестливого господина лавочники, в уважение этих достоинств, брали без зазрения совести лишнего по копейке с фунта [292] . Видали иногда, как он, прихрамывая, плетётся поутру с кулёчком в руках, из которого выглядывала то нога баранья, то рыбий хвост или огородная зелень. Если в это время встречалась с ним знакомая дама, он останавливался и, закинув левою рукою кулёчек за спину, подходил к ручке прекрасной особы. Пожелает ей доброго здоровья, тут же успеет сказать несколько приветствий насчёт её красоты и любезности. Кулёчек с мясом или рыбой не очень нравился некоторым прихотливым особам, которые, однако ж, дома не стыдились белыми ручками таскать своих девок за волосы, напомаженные коровьим маслом [293] ; но потом попривыкли они к кулёчку, в уважение того, что Александр Иваныч всё-таки превежливый и приятный кавалер.
285
Пшеницын горячо обнял соляного пристава, даже с уважением поцеловал его в плечо... — Жест многозначительный: как правило, в плечо целовали своих господ слуги.
286
Филемон и Бавкида — благочестивая супружеская пара из Фригии, герои античного мифа. В награду за радушие и гостеприимство Зевс, посетивший супругов в облике простого странника, исполнил их желание: быть его жрецами и умереть в один день и час. После смерти Филемон и Бавкида были превращены в дуб и липу, растущие из одного корня.
287
... пара из щегольского английского сукна... — Сюртучная или фрачная пара (фрак и панталоны) из тонкой шерстяной ткани. Английское сукно (сукно-лундыш, т.е. из Лондона) было известно в России ещё с XVI в.
288
Двунадесятые праздники — двенадцать важнейших после Пасхи праздников в православии; посвящены событиям земной жизни Иисуса Христа и Богородицы (например, Рождество Христово, Крещение Господне, Благовещение Пресвятой Богородицы, День Святой Троицы, Успение Богородицы и др.)
289
ричард ты мой возлюбленный... — Англизированное имя верного слуги короля Гвидона Личарды из русской сказки про Бову-королевича.
290
Адмиральский час — время закусить. Изначально — корабельный термин, означавший предобеденный перерыв в 11 часов, который объявлялся ежедневно на флоте и в Адмиралтейств-коллегии, чтобы матросы и офицеры могли «выпить и закусить» перед обедом. Был введён Петром I.
291
Не в нахлебники же идти! Хоть щей горшок, да сам большой. — В нахлебники к состоятельным помещикам поступали обедневшие дворяне. Горлицын ссылается на народную мудрость: бедный стол, зато сам себе хозяин в доме.
292
Фунт — старинная русская мера веса, равная 409,5 г
293
... таскать своих девок за волосы, напомаженные коровьим маслом. — Коровье масло у простонародья выполняло функцию косметики для волос. Так добивались гладкости и лоска прически.