Белое солнце дознавателей. Том 4
Шрифт:
Радикальный. Это слово как нельзя лучше характеризует взгляды сира Иссихара, и в какой-то момент я даже начала сомневаться, что они смогут найти общий язык с дядей. Слишком… крамольным было то, что сухо, развернув на столе карту Империи, перечислил мне Дан — одни факты, проверить которые я не могла, пока не доберусь до Хранилища. В домашних Хрониках фиксировались все прорывы Севера, начиная со времен Исхода. Чтобы искать подтверждение — мне нужны доказательства.
Поэтому вряд ли старик скажет хоть что-то новое, чего не сказал бы Дан.
— Кровь заклинателей — линия
Катаклизмы? Как будет на Севере через несколько зим, когда затопит побережье Хэсау? Или старик о том, что было триста зим назад на Юге?
Про катаклизмы Исси не говорил, только о прорывах. «Твари никогда и никого не трогают первыми, если не трогают их. Одного присутствия заклинателей достаточно, если их не будят специально, если не строят шахты…», и если с этой мыслью можно было смириться, то с тем, что показал Иссихар на карте — нет. На карте, где цветными точками были отмечены все места прорывов за последние триста зим.
Все большие Прорывы тварей — возникали обычно в самый подходящий момент, если сравнить время… и это значило только одно… все большие прорывы… созданы искусственно. Что лучше внешней угрозы позволяет разрешить ситуацию? Во время прорывов вводится военное положение, все клановые междоусобицы откладываются.
«Удобный инструмент, это тот, который работает безотказно» — именно так сказал Иссихар. Так же, как эпидемия Мора? Так же, как прорывы Грани? Мысль была слишком крамольной для меня, но… в отличие от Дана я точно помнила, как это было в прошлой жизни, когда нас теснили на север, загоняя в горы — линия Прорывов была такой правильной, как будто нарисованной твердой рукой мастера-каллиграфа.
Мы, Вериди, Кораи, Лойсы и Фениксы — держат эту землю. «В Центральном пределе и Столице почти не бывает прорывов» — сказал Иссихар. — «И вовсе не потому, что кровь Фениксов так сильна… а потому что это — не выгодно. Перед сменой линии заклинателей Юг был готов поднять мятеж и отделиться… как Мирия в своей время, как Фрейзия и Хаганат…». То, чем закончился мятеж на Юге триста зим назад помнили все до сих пор.
Сколько зим предел был закрыт и опечатан, портальные арки заблокированы и пропускали только по высочайшему разрешению в целях безопасности? Сколько родовых линий тогда потеряли? Старый город — столица предела — разрушен до основания и занесен песками, и новый, отстроенный Хали-бад — жалкое подобие былого величия.
Отвечать на мои возражения Иссихар не стал — не счел нужным, только посоветовал — коротко и очень резко — найти данные о прорывах тварей в Мирии, Фрейзии и Хаганате хотя бы за последние сто зим.
«Их там практически нет».
Поэтому — личный императорский контроль за породнившимися, поэтому Лойсы неприкосновенны — потому что все в Империи знают, что в Запретный город привозят разных наложниц, но только девы из Лойсов могут быть матерями Наследников — и никаких исключений из этого
Власть Императора незыблема не только из-за клятвы, но я никогда не думала, что слова клятвы нужно понимать дословно — «род Фениксов держит эту землю»…
Псаков Исси! Это совсем не то, о чем следует думать прямо сейчас. Решать следует только по одной проблеме за раз.
По одной! Кораи, помолвка и… женихи.
Джихангир глубоко затянулся и прикрыл глаза.
— Что происходит, когда линия истончается, птичка? Когда якорей так мало, что они скоро не смогут держать землю? Когда останется последний по линии крови?
Ты не скажешь мне ничего нового, старик. Ничего, что я уже не пережила бы лично или не видела своими глазами. Ничего, что уже не рассказал бы Иссихар, и я только сейчас задумалась, с какой целью он это сделал.
— Вы — вырождаетесь. Линия Блау скоро закончит свое существование… и это понимают все. Все, — повторил он веско. — Сколько сыновей было у твоего деда? М-м-м? И только двое из всех смогли разбудить кровь… Смотри, — широкий рукав взмахнул в сторону нижнего зала. — Все — все пробужденные. — Твой дядя… сколько у него детей с активным даром?
«Вы — вырождаетесь» — ложь. Точнее часть правды, которая становится ложью. Я прищурилась — один Акс стоил половины тех, кто сидел внизу, и кого подобрали мне в женихи. Старик… лукавил.
И не говорил о том, что бывает, когда… «якорей» на одной территории становится слишком много. В мире всё тяготеет к равновесию. Именно поэтому Кораев так много. Слабость крови и дара нужно компенсировать количеством. И… скоро им просто не будет хватать места.
На благословенном Немесом Юге — готова поставить, что ещё поколение и все члены рода Корай перегрызут друг другу глотки, как только Глава уйдет за Грань.
Это только вопрос времени, старик.
— Второй Юг на Севере не нужен никому… место не может быть пустым, в старую кровь должна влиться новая… и тогда реки снова будут полноводны. Почему я говорю сейчас с тобой? Почему трачу время на женщину, птичка? — спросил он внезапно, и я с трудом выдержала прямой и холодный взгляд. Такой ледяной, что кожа на руках покрылась мурашками. — Когда мог просто отдать приказ? Потому что клетка может быть открыта — порхай, пой, но никогда не забывай, где твой дом. Или… можно подрезать крылья. Умная птичка сама может сделать выбор.
Мелодия в зале резко сменилась — скорость, темп, барабаны, разбив предыдущую тишину.
— Твой дядя отдал тебя нам, брак одобрен канцелярией.
«Запретный город одобрил смену линии — и слияние Блау и Кораев» — перевела я для себя. Но старик ошибается — в любых играх нужен противовес, поэтому я сделала ставку на Данов. Их должны выбрать, чтобы иметь рычаг давления на Кораев.
— Вас уже списали, — продолжил он неторопливо. — Сколько нас? Сколько Вериди? — старик дернул уголком рта, — мерзкие матриархи. — Сколько Лойсов? Сколько Фениксов? И сколько Блау? Я говорил твоему деду — забудь прошлое, рожайте детей. Засеивайте землю своим семенем, чтобы оно пустило корни, — рука с трубкой обвела зал, где сидели Кораи. — Нет, традиции важнее. Где он теперь маленькая птичка?