Белое солнце дознавателей. Том 4
Шрифт:
Я прищурилась, пытаясь вспомнить цвет эликсира, но было слишком далеко, и фиал был темного стекла. Я навскидку могу назвать около двадцати таких зелий, и у Фей был свободный доступ к ингредиентам. Половину времени она проводила в лаборатории.
Можно использовать силу. И задать вассалу прямой вопрос. И она ответит. И… сломается, как Луций.
— Где ты была Фей-Фей? — перебила я её щебетание. Мы снова встретились глазами в зеркале — и она решительно вздернула подбородок — не скажет. Просто так, она мне не скажет.
— На кухне и…
Фей очаровательно покраснела — щеки запунцовели румянцем.
— Я знаю, это нарушение всех правил, ночью, в комнате, я помолвлена, неженатый мужчина и…
Фей щебетала, смущенно прикрывая лицо рукавом домашнего халата, рассказывала, как весело они проводят время с Лидсом, но — «ничего такого, Вайю, я понимаю ответственность».
Она щебетала, улыбалась, удушающий запах фиалок и жасмина плыл по комнате.
Я следила за ней в зеркале, и думала. Что совершенно не помню, умела ли моя Фей краснеть по заказу?…
Глава 4. Слабости
Я караулила за углом. Спать хотелось неимоверно, купол тепла спасал от холода, но я все равно ежилась — было слишком рано, а потому морозно — розовая полоска неба только-только начала всходить над Лирнейскими, когда я заняла свой пост.
Наша «главная слабость» оглядываясь, шагала по коридору конюшни к дальним стойлам, весело насвистывая, упряжь в руках негромко бряцала в такт — Данд не попадал в ноты. Чего-чего, а музыкальным слухом небеса его обделили.
Настроение у Данда было хорошим — почти превосходным, чего не скажешь обо мне. После вчерашнего — я не выспалась, и меня беспокоил дядя. Волновал настолько, что пришло время взять все в свои руки.
— Братик! — я выпрыгнула на него сзади, широко раскинув руки, чтобы обнять, но промахнулась, с трудом удержав равновесие — Данд ушел влево одним слитным движением — реакция у него всегда была лучше моей. — Братик! — я перегруппировалась, и развернувшись, кинулась туда, куда должен был по моим подсчетам отступить Дандалион, но ошиблась, он отшагнул назад, выставив вперед упряжь в качестве щита.
— Л-л-леди Блау…
— Можешь называть меня сестра… или мей-мей… сестренка звучит лучше, чем леди? Не так ли, бра-тик?
— Леди Блау! — Данд шагнул ещё назад и уперся спиной в стойло, а седло упало прямо мне под ноги. — Что с вами сегодня?
— Сегодня? — я запрыгнула на седло и покачалась — хорошая позиция, все пути отхода для Данда перекрыты. — Сегодня я решила, что мы поговорим.
Дандалион от меня бегал. Не раз и не два, я пыталась начать разговор, косноязычно подбирая слова, но он всегда находил повод сбежать — уроки, Йок, прогулка, обед, завтрак, ужин. Что угодно, чтобы не касаться темы, о которой все молчали. Я не давила, но это было до вчерашнего вечера. До того, как сир Кастус-глава-рода-Блау почти потерял контроль над своей силой. А Глава, который себя не контролирует опасен не только для рода — прежде всего для себя.
— Я жду.
— Чего… леди? — Данд беспомощно
— Сестренка. Это звучит лучше, чем леди. Теплее.
— Леди Блау…
— Я. Жду. — Кольцо на пальце полыхнуло тьмой, и Данд смотрел, как родная сила ползет выше — до запястья, с какой-то болезненной жадностью. Сила Блау.
— Зачем вы так? — прошептал он тихо. — Зачем?
Затем, что вчера сир Кастус нажрался, как последний легионер. Затем, что сейчас Блау не могут позволить себе слабости.
— Перестань раскачивать лодку, Данд. Ты знаешь, я знаю, — мы встретились взглядами — глаза в глаза. — До ритуала всего два дня. Дяде… сиру Кастусу сейчас нельзя отвлекаться. — Ошибки будут фатальными. — Перестань раскачивать лодку, брат… иначе она перевернется, и тогда утонут все.
Данд вдохнул рвано и беспомощно, и сразу стало понятно, что ему всего шестнадцать. И все это слишком много для мальчишки.
— Ты не хотел общаться? Хорошо. Хотел, чтобы тебя все оставили в покое? Хорошо. Время. Уединение. Хорошо. Но… вчерашнее не должно повториться.
— Я ничего не делал, — Данд смотрел искоса, развернув плечи, тем самым характерным дядиным взглядом, который значил — и с места не сдвинуть, даже если Грань рухнет на головы — он уже всё решил.
— Два дня, Данд, — я подняла два пальца вверх. — Ты ходишь на завтраки, обеды и ужины. Посещаешь тренировки и … перестаешь делать то, чего ты не делал.
— Или… — он набычился, пригнув голову.
— Или… Братик!!! — я раскинула руки в стороны и широко оскалилась. — Я буду обнимать тебя, тискать, караулить и, поверь мне, в нашем поместье нет места, где ты мог бы спрятаться от меня.
Выражение лица Данда стало красноречивым — в сестры ему досталась «форменная идиотка».
— Я вышлю Йока и Стефанию, найду способ. Доказательства будут неопровержимы. В качестве извинений за нанесенное второй Наследнице оскорбление — потребую твоего коня — мне всегда нравились черные райхарцы, — закончила я холодно и четко. Шутки кончились. — Ты постоянно демонстрируешь, как тебе плохо у нас. Одиноко и холодно, — я скривила губы в улыбке. — Я помогу почувствовать разницу, что бывает, когда ты остаешься совсем один.
Кончики пальцев Данда полыхнули льдисто-голубым — совсем чуть-чуть, и он сразу взял силу под контроль — Хэсау дрессируют молодняк хорошо.
— Перестань изводить отца. Брат. Может, он не самый лучший, но другого у тебя нет, у нас — нет.
— Да что вы понимаете…
— Понимаю, — я сцепила руки за спиной. — У меня отца нет, его заменил дядя. И, если его что-то расстраивает, это расстраивает меня. Брат.
— Перестаньте издеваться, — кончики пальцев Данда снова полыхнули голубым. Наконец-то он вышел из себя. — Все знают, что если я не пройду этот шекков ритуал, то останусь никем. Я привык быть никем.