Белоэмигранты на военной службе в Китае
Шрифт:
В итоге в назначенное время пароход в Шанхай не пришел, и лишь почти через месяц выяснилась судьба его и пассажиров [1095] .
Когда пиратство пошло на спад, русских перевели на службу в полицию Гонконга.
Русские в китайской полиции
В 1920—30-х гг. русские активно шли в полицию и железнодорожную охрану. «После перехода полиции на КВЖД китайской администрации в ней выделили Внутреннюю охрану, в обязанность которой входил контроль безопасности состояния железнодорожных сооружений от вагонов до мостов, конвоирование артельщиков и пр. Ее начальником назначили бывшего начальника штаба Заамурского округа генерала Н. Г. Володченко» [1096] . Русские на этой службе нередко достигали больших высот, многие высшие должности в полиции Харбина были заняты русскими. Начальником полиции Циндао также был русский [1097] . Только в Шанхае, Гонконге и Тяньцзине служило полицейскими более тысячи русских.
1095
Жиганов В.
1096
Хисамутдинов А. Российская эмиграция в Китае: Опыт энциклопедии. Владивосток, 2002. С. 192.
1097
ГА РФ. Ф. 5826. Оп. 1. Д. 147. Л. 112.
Большое внимание русскими полицейскими уделялось политическим делам. Особенно продуктивно этим занимался надзиратель Харбинского уголовно-разыскного отделения Гиацинтов. Он настолько сильно вредил советским спецслужбам, что они его устранили, подослав наемных убийц. Известно было только то, что скрывшиеся с места преступления имели советские паспорта. По данным эмигрантов, «Гиацинтов был одним из деятельнейших работников полиции, все свои силы отдававшим борьбе с большевиками. Он сам проводил «политические дела» и не раз обезвреживал работу коммунистов, разоблачая их преступную деятельность» [1098] .
1098
Убийство Гиацинтова // Новая заря, 1929. 1 ноября. С. 2.
В 1928 г. русско-бурятский отряд Уржина Гармаева, бывшего офицера атамана Семенова, перешедшего в подчинение китайских силовых структур, сыграл большую роль в подавлении Баргинского восстания монголов против Китая, направленного коммунистами для отторжения этого района [1099] .
И до и после этого он улаживал отношения местных властей с отрядами белых партизан, которые совершали отсюда налеты на территорию СССР и нередко вступали в столкновения с китайцами.
1099
Базаров Б. Генерал-лейтенант Маньчжоу-Го Уржин Гармаев. Улан-Удэ, 2001. С. 11, 12.
Во время конфликта 1929 г. на КВЖД русские полицейские и жандармы нажили целые состояния. Ильин, состоявший в японской жандармерии, 25 января 1929 г. писал о русских полицейских на китайской службе: «Харбин. Арестовали целую пачку большевицких деятелей. Их допрашивал сегодня вечером сам Троицкий в главном полицейском управлении. Я заехал за ним и попал как раз к допросу. Вижу еще каких-то двух особ. Одна – жена Воротеляка, другая – сестра. У обеих – вид девчонок. Обе струсили. Троицкий говорит, что идет за них неимоверная торговля и большевики торгуются с китайцами, и уверяет, что рано или поздно сторгуются и всех выпустят. Все допросы и прочее – для виду, чтобы подороже слупить! Среди советских служащих КВЖД – паника, и они удирают отсюда. Русские полицейские и чины сыскного отделения наживают огромные деньги. В Хуаньхедзах начальник уголовного розыска Баус, помощник пристава Михайлов, полицейские – пользуются случаем и дерут с уезжающих вовсю. Баус великолепно одет, в отличном пальто с каракулем, розовый, смеющийся, болтливый. Что-то в нем есть от достоевщины, в этом типе. Вор, провокатор, совершенный негодяй, верткий, ловкий, а с первого взгляда может казаться простодушным, веселым болтуном. В Харбине еще проще – там кто-нибудь из сыскного отделения является к богатому коммерсанту, имеющему советский паспорт. Он заявляет, что так как он, мол-де, на подозрении, то его могут арестовать и посадить в тюрьму Сумбей, где уже сидят наиболее активные советчики, а потому пусть выбирают – или арест сейчас же, или 5 тысяч иен! Эти сыщики так наживают десятки тысяч!
Ужас, что такое!» [1100]
Но тогда же русская полиция не могла справиться с валом преступности, захлестнувшей Маньчжурию после отступления от границы разбитых китайских дивизий. По словам жандарма Ильина, «китайские солдаты, разбитые большевиками, бегут и грабят все на своем пути» [1101] .
Весь 1929 г. был просто райским для русских полицейских и жандармов. Особенно страдали от них богатые евреи. В октябре того же года Советская армия разбила армию Чжан Сюэляна, и в Маньчжурии наступил хаос, русские силовики еще больше обнаглели. Жандарм Ильин писал: «Русская полиция крала всегда. А кто у нас взяток не брал? В Харбине, в русском сыске в большинстве служат отъявленные мерзавцы. Начальник железнодорожной полиции, генерал Митрофанов, прослужив 10 лет, повез в Канаду около 100 тысяч! Начальник уголовного розыска Киреев тоже уехал богатым человеком. Огромные деньги нажил после него Волков и т. д. Самое ужасное, что эти господа наживаются тем, что «работают» вместе с преступниками. Уводы, например вымогательства, почти все совершаются с ведома розыска и полиции, и выкуп, разумеется, попадает, в известной доле, к ним в карман. Сейчас же творится форменная вакханалия!» [1102]
1100
ГА РФ. Ф. 6599. Оп. 1. Д. 10. Л. 59–62, 79.
1101
ГА РФ. Ф. 6599. Оп. 1. Д. 10. Л. 88.
1102
ГА РФ. Ф. 6599. Оп. 1. Д. 10. Л. 78.
Однако если китайцы сквозь пальцы смотрели на взяточничество русских силовиков,
Русские эмигранты на службе в Волонтерском корпусе Шанхая
1103
ГА РФ. Ф. 6599. Оп. 1. Д. 10. Л. 148.
В 1923 г. из Владивостока неожиданно для властей Шанхая прибыла группа сибирского казачьего генерала Глебова. Появление флотилии их вызвало в Шанхае переполох. Сначала русских приняли за пиратов, и пришлось потратить немало усилий, чтобы доказать свои миролюбивые намерения. Глебов отказался интернироваться и сдать оружие, заявив, что «это не в нашем российском духе» [1104] . Поэтому долгие месяцы русским не позволяли сходить с кораблей. Дело в том, что международные власти Шанхая знали, что большинство русских из эскадры Глебова бежали из России буквально в том, что надето на них, и не имеют средств, чтобы жить достойно. Появление тысяч нищих русских в Шанхае могло толкнуть китайское население на выступление. Англичане и другие иностранцы Шанхая проводили политику, по которой в глазах китайцев белый человек был неизменно богатым и сытым. Если кто-то из белых разорялся, его постигала какая-то неудача или он начинал пить, международные власти в 24 часа высылали такого человека из Шанхая, чтобы этого не видели китайцы. Появление же на улицах Шанхая огромной массы нищих русских должно было вызвать, по мнению иностранных властей, катастрофу.
1104
Крузенштерн-Петерец Ю. Воспоминания // Россияне в Азии. Торонто, 1999. № 6. С. 32.
Однако Глебову однажды это надоело, и он без разрешения приказал отряду выгружаться в городе. Это спровоцировали сами власти Шанхая, приказавшие в 1924 г. русским убираться отсюда. Англичане приказали спустить Андреевские флаги с кораблей и сдать оружие, угрожая в противном случае применить в отношении их силу [1105] . Выбора у русских не было. Топливо кончалось, и отплыть было невозможно. Денег и продуктов не было. В отчаянии глебовцы приготовились к битве, иностранцы спасовали. Их корабли приготовились обстреливать русские суда, но Глебов продолжал высаживать свой десант в Шанхае на виду у англичан, не осмелившихся дать бой из-за малочисленности сил и боязни, что столкновение белых вызовет выступление китайцев. При высадке Глебов навел на Шанхай пушки. На угрозы Бэлла, члена Международного совета Шанхая, задействовать английскую эскадру Глебов заявил, что, пока это произойдет, он разнесет своими орудиями весь сеттльмент Шанхая [1106] . Англичане по достоинству оценили доблесть русских, и это впоследствии сыграло им на руку.
1105
Красноусов Е. Шанхайский русский полк, 1927–1945. Сан-Франциско, 1984. С. 19.
1106
Крузенштерн-Петерец Ю. Воспоминания // Россияне в Азии. Торонто, 1999. № 6. С. 33.
Первые месяцы после высадки на берег стали для русских настоящим испытанием. Глебов продолжал решительные действия. Увидев, что бывший русский консул Шанхая Гроссе не желает помочь своим русским, Глебов арестовал его. Дело в том, что Гроссе, обладая значительными связями среди иностранцев, мог сильно облегчить жизнь эмигрантам. Арест Гроссе продолжался до тех пор, пока он не согласился исполнять свои прямые обязанности [1107] . Хотя уже тогда Гроссе проявлял свою «розовую окраску», проявляя доброжелательность к «новой власти» в России, он помог эмигрантам содействием их «юридическому оформлению». Его жена и английские дамы организовали бесплатные столовые для русских и получение помощи для детей [1108] .
1107
Там же. С. 32.
1108
Там же. С. 33.
Зарабатывать бывшим наемникам сначала приходилось лишь тяжелым физическим трудом. И хотя они продали часть кораблей в 1924 г. Чжан Цзолину, например транспорт «Защитник» [1109] , и выручили неплохие деньги, это не решило проблему. Во-первых, стоимость кораблей сильно упала, а во-вторых, русских было слишком много, чтобы этих денег хватило надолго. Кое-кто просил милостыню, а многие женщины стали проститутками. Даже к началу 1950-х гг., когда большинство русских в Шанхае стали неплохо зарабатывать, каждая десятая русская женщина занималась проституцией. Это в глазах властей Шанхая разрушало порядок, возводимый ими десятилетиями: «белый – господин, китаец – раб». Не случайно на иностранных концессиях Шанхая и других городов можно было увидеть такие знаки с надписями: «Собакам и китайцам вход воспрещен» [1110] . И это на китайской земле!
1109
Там же. С. 21.
1110
Зайцев Г. Приподнимая занавес из тонкого китайского шелка: Воспоминания русского репатрианта // Белая армия. Белое дело, 1998. № 5.