Белые погоны
Шрифт:
Я коротко покосился на амбалов и кивнул.
Да, мне бы тоже не хотелось тратить кучу времени на посторонние вещи.
В итоге я почти рэйн проторчал в одной из комнат, внимательно изучая и тщательно проверяя предоставленные банковским клерком документы. Их было немного, текст договора тоже был понятен. Единственное, что меня смутило, это необходимость подписать все бумаги собственноручно. Смутило именно по той причине, что с точки зрения закона я был несовершеннолетним, поэтому права подписи по определению не имел.
— По этому поводу есть отдельные оговорки в законе, — поспешил
«Эмма?» — молча спросил я совета у подруги, однако та подтвердила, что да, такая практика действительно существует. Заодно сообщила, что по законам тэрнии никакого налога с полученных денег я платить не должен. А затем проверила документы еще раз и добавила, что подвохов нет и что бумаги оформлены честно.
Однако когда я уже собрался поставить подпись о перечислении на мой личный, только что открытый счет в Первом тэрнийском банке денежного приза в размере трехсот тарнов золтов, то неожиданно вспомнил кое-что важное и передумал.
— Скажите, лаир, а я могу распорядиться этими деньгами иначе? Сейчас, пока они еще не поступили на счет и пока ограничение на их использование меня не коснулось?
— Куда вы хотели бы перевести свой приз? — ничуть не удивился клерк.
— В благотворительный фонд. На имя Линты Сорти. Это возможно?
Он порылся в своем планшете, пролистнул несколько страниц, но, видимо, нашел упомянутый мною фонд, о котором я узнал лишь вчера вечером, и невозмутимо кивнул.
— Закон этого не запрещает. Какую сумму вы хотели бы перевести?
— Двести пятьдесят тарнов. Анонимно, пожалуйста.
— Хорошо, лэн Гурто, — что-то быстро-быстро принялся заполнять клерк, тыкая пальцами в экран с такой скоростью, словно специально этому учился. — Все. Я оставил запрос. Если к завтрашнему дню вы не передумаете, то означенная сумма будет переведена в указанный вами фонд сразу после окончания церемонии награждения. Оставшиеся пятьдесят тарнов вы получите на свой счет не позднее полудня завтрашнего дня. Но я к вам сразу после награждения еще раз подойду и на всякий случай уточню, все ли в силе.
Он тут же, прямо у меня на глазах, развернул планшет с уже готовым, полностью заполненным договором и жестом фокусника выудил из воздуха стило.
— Ознакомьтесь, пожалуйста, и проверьте, правильно ли все указано. Если все в порядке, то подпишите вот тут и тут… и еще вот тут… Это все. Благодарю за сотрудничество. Всего доброго. До свидания.
Я успел только моргнуть, как мужик прямо-таки испарился, умудрившись ловко проскользнуть мимо охраняющих дверь амбалов. Но поскольку Эмма дважды подтвердила,
Когда за ним закрылась дверь, я подошел к телохранителям и коротко осведомился:
— Мы можем убраться отсюда так, чтобы мне камерами в лицо не тыкали?
Они утвердительно кивнули. После чего один из них активировал какую-то функцию у себя на браслете. Нас тут же окутало какое-то странное поле, через которое я видел, как сквозь толстое мутное стекло. Затем эти парни окольными путями провели меня к черному входу, где уже стоял под парами готовый к полету ардэ. Я, увидев первых появившихся в переулке репортеров, рыбкой туда нырнул, и авто с ревом взмыл в воздух, стремительно унося меня от посторонних и от всей связанной с ними абсолютно ненужной суеты.
В клинику Хатхэ амбалы меня доставили без всяких вопросов, видимо, имели на этот счет какие-то указания. И к наставнику пропустили сразу, хотя я после турнира даже не переоделся, только ботинки в машине надел, чтобы не топать по улице босиком.
При этом, когда я явился в знакомую палату и обнаружил, что модуль открыт, а внутри никого нет, признаться, сердце у меня тревожно екнуло. Однако подошедшая медсестра, улыбнувшись, сообщила, что около рэйна назад тяжелого пациента вывели из медикаментозного сна, и его лечащий доктор… в смысле лэн Озро… счел возможным перевести лэна Даорна уже в обычную палату, поскольку программа реабилитации была успешно завершена.
Леди была так любезна, что проводила меня вместе с телохранителями на второй этаж, где находились выздоравливающие, и показала комнату под номером девятнадцать, у двери которой стояла внушительная охрана.
Не знаю, может, если бы не мои амбалы, меня бы даже близко туда не пустили, однако между собой они быстро договорились. После чего я наконец вошел внутрь и с громко колотящимся сердцем посмотрел на мирно спящего, безгранично уважаемого мной человека, которого я едва не потерял.
На этот раз лэн директор выглядел намного лучше, чем когда я видел его в модуле. Трубки из него уже вынули. Судя по отсутствию гипса на правой руке, про перелом ключицы и, наверное, ребер можно было спокойно забыть. Смертельная бледность, которая так не понравилась мне в прошлый раз, сменилась легким румянцем. Датчики с его тщательно выбритого черепа тоже сняли. Старые шрамы на шее и следы от ожога бесследно исчезли. Вот только под одеялом ниже пояса пока еще было пусто, но я очень надеялся, что это временно и что очень скоро наставник снова вернется в строй.
А еще я обнаружил, что в палате лэн Даорн не один и что рядом с ним в удобном кресле сидит стройная темноволосая и на редкость красивая женщина, которая что-то читает сидящей у нее на коленях девочке лет четырех-пяти.
При виде меня она отложила книгу и удивленно подняла голову.
— Здравствуйте, — хрипло поздоровался я, не совсем понимая, что происходит и как себя вести. — Мое имя Адрэа Гурто. Я пришел проведать лэна Даорна.
— Добрый день, лэн Гурто…
У леди оказалась на редкость теплая и приятная улыбка.