Белый дьявол
Шрифт:
Мы уже говорили об остроте, которую приобрел вопрос о взаимоотношениях партии и синдикатов, о том, что еще на флорентийском съезде лидер ВКТ Ринальдо Ригола говорил о «разделе сфер влияния». Об этом много писали в социалистической прессе, а затем Ригола выдвинул план создания широкой Партии труда, в которой объединились бы Социалистическая партия и синдикалисты. Турати отверг и идею такого объединения, и возможность ее осуществления. Тогда Ригола отказался от своей идеи и фактически перешел на позиции Турати, заявив, что партия лишь должна больше считаться с ростом влияния ВКТ. Но некоторые ораторы настаивали на создании такой, как сказал Турати, «более или менее аполитичной Партии труда». И вот выступил Биссолати. Сначала он расхваливал политику реформ, а потом вдруг заявил: «Когда свобода завоевана, когда — позвольте мне произнести эти еретические слова — партия уже осуществила
Среди представителей левого течения, выступавших по вопросу о «генеральных критериях», назовем Ладзари. Если судить по результатам голосования, XI съезд закончился победой левого крыла реформистов. Биссолати «по личным причинам» ушел из «Аванти!», и директором стал Клаудио Тревес. Революционные группы решили во имя единства остаться в рядах партии. Однако они создали фракцию своих групп и избрали центральный комитет этой фракции. Но осенью 1910 г. общее положение в стране казалось довольно спокойным и даже самые проницательные люди не предвидели того, что надвигалось.
Мы в этой работе не можем анализировать влияние международных событий на итальянские дела и поэтому ограничимся минимумом. В 1908 г., когда Австро-Венгрия оккупировала Боснию и Герцеговину, в Италии это было воспринято очень болезненно. В период «долгого министерства» Джолитти активизировалась политика Италии на Балканах, при Соннино этот курс продолжался. Италия настаивала на том, что у нее на Балканах есть «особые интересы». Важную роль в этом играли ирредентистские [17] настроения. Сущность ирредентизма сводилась к борьбе за присоединение к Италии пограничных районов, население которых составляли преимущественно итальянцы. Эти районы когда-то принадлежали Италии, но в период объединения и воссоединения страны не были освобождены. Кроме того, итальянский империализм поддерживал свои «права и интересы» в бассейне Средиземного моря и в Северо-Восточной Африке. В 1909 г. в палате обсуждался вопрос об увеличении военного бюджета. Турати очень резко выступил против военных ассигнований, но парламентская фракция партии его не поддержала.
Под влиянием ряда причин — экономических, внешнеполитических и др. — начиная примерно с 1909 г. положение на итальянской политической сцене обострилось. Постепенно стали развиваться «ферменты», которые медленно, по неуклонно подтачивали сами основы «социалистической монархии». Казалось, что все более или менее спокойно, а на самом деле где-то в глубине зрели и увеличивались недовольство, раздражение, жажда перемен. Это касалось культуры, нравов, общественной психологии. Все более очевидными становились как иллюзорность «классового мира», так и нарастание противоречий между классами. Антиджолиттианские настроения в определенных кругах буржуазии и буржуазной интеллигенции становились все сильнее.
Крепло националистическое движение. Примерно в это время начала выходить газета «Триколоре» (буквально: трехцветный, в данном случае подразумевался национальный флаг Италии). Чтобы дать представление об идейных позициях этой газеты, достаточно сказать, что короля она называла «товарищ Савойя» и «первый социалист Италии». Если уж Виктор Эммануил обвинялся чуть ли не в прямых связях с революционным движением, нетрудно вообразить, как поносили Джолитти, В декабре 1910 г. в Палаццо Веккьо во Флоренции состоялся первый съезд националистов, на котором организационно оформилась Итальянская националистическая ассоциация. Съезду предшествовала оживленная дискуссия в печати, много спорили и в зале заседаний. У людей, собравшихся в Палаццо Веккьо, были вполне определенные классовые интересы, но нельзя сказать, что все понимали, что именно надо делать. Чувствовались общее недовольство, брожение умов, крайняя степень раздражения, желание вмешаться
Доклад был озаглавлен «Пролетарские классы: социализм. Пролетарские нации: национализм». Этот доклад считается первой хартией итальянского национализма. Вот сущность концепции. Социалисты говорят, что буржуазия эксплуатирует рабочих. Допустим, что это так. Но нужно считаться с тем, что существуют бедные страны, «пролетарские нации», которые не могут обеспечить всех своих граждан работой, и те вынуждены эмигрировать. «Пролетарские нации» не обладают также достаточными возможностями, чтобы поднять общий уровень жизни населения. В таком положении находятся страны, не имеющие колоний, Италия принадлежит к их числу. «Подобно тому как социалисты разъяснили пролетариату сущность и значение классовой борьбы, — заявил Коррадини, — мы должны разъяснить Италии ценность и смысл международной борьбы. Но международная борьба — это война? Ну что-ж, пусть будет война! И национализм внушит Италии стремление к победоносной войне» {108} .
Для Коррадини война — это прежде всего «моральное понятие», «символ национального воскрешения». Все группы национальной буржуазии должны примириться между собой, а затем примириться и со всеми остальными классами итальянского общества. После того как будет достигнут классовый мир внутри страны, обновленная и укрепившаяся нация сможет начать войну в международном масштабе, и эта война будет справедливой. Нельзя сказать, чтобы эти идеи блистали новизной, мы встречались с ними еще в период «Реньо»» Кроме того, Коррадини вообще мыслил довольно элементарно. Однако среди националистов были и другие люди, более высокого интеллектуального уровня. Во время первого съезда националистов они еще не играли большой роли, но пройдет немного времени и именно они выработают настоящую доктрину итальянского национализма. В оформлении идеологии национализма большую роль сыграет еженедельная газета «Идеа национале», основанная вскоре после флорентийского съезда.
Период 1910–1914 гг. Франко Гаэта определил как «вторую фазу» итальянского национализма. Мне кажется, сюда надо включить и первые месяцы 1915 г., непосредственно предшествовавшие вступлению Италии в мировую войну. «Идеа национале» не была официальным органом националистического движения, в 1911 г. предпринимались попытки сделать ее таковым, но редакция предпочитала сохранять свободу мнений, не подчиняясь официальной линии. Еженедельник хотел дать итальянскому националистическому движению точную и ясную политическую программу. У итальянских националистов довольно долго существовала теория «европейской иерархии наций». По этой теории Франция и Англия — это две «плутократические в статичные» нации Западной Европы, они богаты и самодовольны, у них есть колонии, они находятся в привилегированном положении. Наряду с ними есть две «пролетарские и динамичные» нации — Италия и Германия. Им необходимо наверстать то, чем они не обладают по вине «плутократов», поэтому они являются естественными союзниками. Это схема. Националисты, разумеется, приводили массу доводов — исторических, географических, психологических и пр.
В 1911 г. произошли события, имевшие важнейшие последствия для дальнейших судеб Италии. Мы имеем в виду начало итало-турецкой войны 1911–1912 гг. — первой войны, которую Италия вела одна, без союзников, со времени своего воссоединения. Не просто «африканские инциденты», а настоящая война за колонии, вошедшая в историю под названием Ливийской или Триполитанской. В публицистике эпохи и отчасти в современной итальянской историографии распространено мнение, что вся Ливийская война была проведена «в классической тактике Джолитти», что он, играя одновременно на двух флангах, дал «левым» широкую избирательную реформу, а консерваторам — колониальные завоевания.
Сам Джолитти писал в автобиографии, что в те времена многие думали, будто какие-то тайные причины побудили его внезапно принять решение и начать войну. Он решительно опровергает это и пишет, что еще в апреле 1911 г., формируя свой новый кабинет, имел намерение осуществить три основные задачи: провести избирательную реформу, создать государственную систему страхования по старости и инвалидности и «разрешить ливийскую проблему». О последнем он, Джолитти, думал уже давно, но держал свои соображения в тайне. Причины, толкавшие его на проведение «Ливийской операции», писал Джолитти, коренились в соображениях общеполитического характера.