Белый кот
Шрифт:
Все на уровне догадок…
Лиза недовольно поморщилась. Она стояла, задумчиво вертя в пальцах сигарету. Все только на уровне подсознания. Интуиция… А как с помощью интуиции все это доказать?
«Я их убила».
Ирина Погребельская…
Один из убитых — Константин Погребельский…
Ко-те-нок.
Нет, это уже совсем непонятная игра чертова подсознания!
— От меня требуются факты. Меня просто пошлют подальше с моим наитием. И — нате вам, очередной
А может, и правда? К чему ей заниматься этими делами? К чему смотреть постоянно на мертвых, каждый раз умирая вместе с ними?
Пойти спокойно в частное агентство… И денег больше, и нервов тратишь меньше…
Точно. Она помнит — у панкратовской бывшей жены подруга в таком агентстве. Она к ней и пойдет… Хотя бы не будет постоянно встречаться с этими шовинистами.
Потому что убийца Исстыковича и Погребельского взяла и покончила с собой. Как теперь докажешь ее вину? И даже если это удастся, к чему? Она сама наказала себя…
А Панкратов тут ни при чем.
Впрочем, он и к Лизе тоже… ни при чем… И никогда «при чем» не будет. Потому что она серая мышка. Маленькая и не очень-то красивая. Вот так не задалось все в ее жизни — следователь никудышный. И женщина из нее — так себе… Ниже среднего…
Она не выдержала, всхлипнула. Обернулась сердито и, убедившись, что на лестнице она одна, расслабилась окончательно. Сигарета, так и не закуренная, выпала из рук, покатившись вниз, по ступенькам. Лиза опустилась на грязные ступеньки и, закрыв лицо руками, заплакала…
Женя не замечала холодного ветра. Голове было холодно. «Ах да… Я же выбежала, забыв про шапку… Ну и ладно. Не сдохну!»
Она летела как сумасшедшая. Точно опаздывала на самый последний поезд. «И — опаздывала, — сказала она себе. — В собственную жизнь…
Потому что я без него не смогу. Вот такая глупость со мной совершилась. Убийца? Даже если и так. Я-то не смогу…
Может быть, именно это и есть любовь?»
Почему-то ей вспомнились совершенно некстати Сонечка и Раскольников. И она тоже его будет ждать… Потому что это как раз нормальнее, чем осудить, забыть, вычеркнуть…
Она его поймет.
В любом случае — поймет.
Потому что жить без него не сможет…
Тяжелая дверь подъезда глухо скрипнула, сопротивляясь движению ее руки.
Женя вошла в подъезд, преодолев это сопротивление, твердо веря — теперь она научилась преодолевать все сопротивления. Потому что — она уже не одна в этом мире.
Она взлетела вверх по ступенькам. Остановилась около его двери, впервые испугавшись, но снова — преодолев этот страх.
Рука потянулась к звонку — и замерла на половине пути…
Она зажмурилась, и ей показалось,
Она вдруг очень ясно увидела женщину, рядом с которой было двое детей, и женщина стояла на самом верху стены и взмахом руки приказывала Жене: «Решайся… Разрушь эту стену. Иначе тени так и будут мешать вам жить…»
— Решайся…
Она так ясно услышала эти тихие слова, похожие на шелест ветра в ивах, на шорох осенней листвы…
— Решайся…
Женя улыбнулась, кивнула, прошептала:
— Да-да, конечно, сейчас… Я все поняла!
И — позвонила в дверь.
Он услышал ее звонок в тот самый момент, когда шкаф, загораживающий вход в «обиталище теней», наконец-то поддался и начал отодвигаться. «Загораживать вход всегда легче, чем…»
Додумать он не успел.
Звонок был для него неожиданностью — уже очень давно никто в этой квартире не нажимал на звонок. Только Женя… А Женя ушла. Недавно…
Он пошел открывать и замер, удивленный ее появлением.
— Женя?
Она стояла на пороге, сложив руки на груди, точно для молитвы, и смотрела на него так, что сердце сжалось в комок, а потом вдруг забилось так оглушительно, что он подумал: наверное, это смерть…
Или…
— Я… я тебя люблю, — сказала Женя. — Я должна тебе это сказать. Даже если ты их убил… Я тебя буду ждать. Это важно, понимаешь? Если я буду тебя ждать, а ты будешь знать, что кто-то…
Он понял ее сразу.
— Я не убивал, — спокойно сказал он, притягивая ее к себе. — Я хотел. Но… знаешь, как-то рука… Наверное, есть руки, созданные для убийства. А есть — совершенно не приспособленные. Даже когда внутри тебя пожирает ярость и жажда мести… Не получается! Я мог делать это только в своем воображении. И то каждый раз останавливался, оставлял их живыми… Понимаешь меня?
Он дотронулся до ее волос.
Она спрятала лицо у него на груди, точно пыталась укрыться от окружающего мира.
Навечно…
— Их было трое, — рассказывал он. — В той машине… Единственный свидетель рассказывал, что была еще девица. Они ехали прямо навстречу Таниной машине. Она попыталась вывернуться. И угодила на встречную полосу. Прямо лоб в лоб с каким-то «КАМАЗом»… Свидетель говорил, что девица кричала какие-то глупости. Что-то про котенка… Раз можно убить котенка, то почему бы не людей?
— Почему же их не посадили?
— Он отказался от дачи показаний, — развел он руками. — То ли испугался, то ли ему заплатили… Не знаю. Мне он все рассказал… Так что все списали на то, что Танька была беременна. И сама виновата в происшедшем…