Белый олень. Часть 3. Одинокий волк под луной
Шрифт:
– Ясно, – заметив это, не стал вдаваться в расспросы полковник. – А класс пилота и налёт у вас какой?
– Класс первый, общий налет по типам: АН-2, Ан-24, Ан-26 – десять тысяч часов, из них командирский – пять с половиной тысяч.
– О-о-о… – удивленно и уважительно протянул полковник. – Неплохо, весьма неплохо… В нашем ведомстве таких цифр не бывает, тысячи три-четыре к концу службы, это в лучшем случае. Мне доложили, что вы были командиром эскадрильи?
– Так точно.
– Прекрасно, у нас аккурат есть такая вакансия! – обрадовался Кубасов, его озабоченно-мрачноватое лицо чуть просветлело. – Давненько к нам не поступали специалисты такого уровня. А личный метеоминимум 2 вам какой присвоен?
2
Метеоминимум (минимум
– Пятьдесят на семьсот.
– Отлично! Только жаль, что здесь, к великому сожалению, он неприменим. Теперь у вас будет минимум: «двести на тысячу пятьсот», уж такой порядок и ничего тут не поделаешь… Правого летчика, штурмана и борттехника дадим вам опытных, так что помощники будут толковые. Но всё это – потом, а пока вам предстоит выполнить первое задание, капитан. Вы появились у нас как нельзя вовремя, свободных командиров экипажей нет, а нам надо срочно перегнать Ан-двадцать шестой из Владикавказа в Горноозерск. Дело в том, что с экипажем этого самолета произошло ЧП – он остался без командира.
– Что, погиб?! – вскинулся Сергей.
– Да нет, все значительно проще…– досадливо поморщился Кубасов. – Привезли они в Чечню наш местный ОМОН и на следующий день должны были вылетать домой, а тут на тебе – острый приступ аппендицита у командира корабля. Страшного ничего не произошло, прооперировали капитана, сейчас он госпитале Владикавказа лежит, через неделю выпишут. Но когда его врачи до полетов допустят – неизвестно. Короче говоря, командир на излечении, экипаж в гостинице, борт простаивает без дела уже пять дней. А с самолетами у нас полный завал – четыре в строю, два в рембазе, и один вот без командира… Личный состав сюда прибывает и прибывает, все казармы уже им забиты. Да и в Чечне готовы к убытию домой полсотни человек, вместо положенных двух месяцев, распочали третий и ждут замену. Так что вся надежда на вас, капитан. Завтра утром в Ростов-на-Дону летит борт Ту-134 ВВС ЗАБВО, я договорился с их начальством – вас возьмут. А уже из Ростова будете добираться, как говорится, на перекладных, там не далеко, чуть больше шестисот километров. Командировочное удостоверение вам оформим, а как лететь во Владикавказ, сориентируетесь на месте. При'мите самолет, погрузите личный состав, больного капитана Карпухина и срочно домой. Вот таким будет ваше начало службы у нас. И это, кстати, неплохо – познакомитесь с экипажем, понюхаете, что называется, обстановку, пролетите по данной трассе.
– Кто-то из начальства провезет меня по новому маршруту?
–Нет у меня свободного начальства! Да и война внесла кое-какие коррективы в нашу работу, на многое приходится закрывать глаза… – не промедлил с ответом Кубасов. – И потом, вы летчик первого класса, значит имеете право летать без провозного полета по новой для вас трассе.
Сергей кивнул, чуть помолчал, осмысливая поставленную задачу и спросил:
– Мне еще на выдали личное оружие, как быть с этим?
– Пока обойдетесь без него, воевать не придется, не та у вас задача… Когда вернетесь, организуем для вновь прибывших офицеров курсы, проведем учебные стрельбы и решим эту проблему. Еще вопросы есть?
– Никак нет, товарищ полковник.
– В таком случае, я вас больше не задерживаю. Получайте документы, собирайтесь, и в добрый путь.
– Есть, – Сергей привычно взял под козырек и именно в этот миг вдруг окончательно и бесповоротно понял, что его военная служба
Дежурный комендант военного аэродрома «Ростов-Центральный», старший лейтенант Заварзин был энергичным, схватывающим все на лету, парнем. Когда Сергей изложил ему свою ситуацию, он без лишних расспросов снял с аппарата телефонную трубку:
– Данилов, здравия желаю! Скажи, у тебя на Чечню или Ингушетию что-то запланировано сегодня, а то я не в курсе, только на дежурство заступил… Ага, улетел три часа назад. Очень жаль… Да тут капитан до Владикавказа добирается, ему приказано Ан-двадцать шестой в ЗАБВО перегнать, надо бы помочь человеку… А еще что-нибудь есть?
В ответ Заварзину что-то долго объясняли, и он время от времени поддакивал:
– Так…Хорошо… Я тебя понял… Еще перезвоню… – он положил трубку и повернулся к терпеливо ожидавшему Сергею. – Значит так, капитан, утром был спецрейс Ан-12 на Чечню, ты на него не успел. Но есть еще вариант – вчера с рембазы Энгельса пришел армейский Ми-8, скоро он полетит во Владикавказ. Чтобы не гнать порожняком, принято решение отправить на нем местную сводную группу СОБРа и контрактников из семнадцати организмов, они вот-вот должны подъехать. Если есть желание, то можно устроить тебя на эту вертушку. Лететь, правда, три часа, но зато без посадки, это ведь лучше, чем здесь сутки торчать, с военной гостиницей у нас туго, набита под завязку.
– А как «восьмерка» может лететь три часа без дозаправки? – поинтересовался Сергей.
– Все очень просто, – объяснил комендант. – Все борты после рембазы оборудуются дополнительными внутренними баками. Правда, из-за этого вместо двадцати восьми пассажиров, берут на борт не более семнадцати, но зато дальность полета увеличивается вдвое. А здесь лететь всего шестьсот сорок верст… Ну так что, капитан, просить у оперативного дежурного «добро» или остаешься до завтра? Только имей ввиду – погода на Кавказе неустойчивая, зарядят дожди и будешь здесь торчать до рождества Христова.
– Разумеется, я лечу! – обрадованно сказал Сергей. – Огромное спасибо тебе, старлей.
– Да брось ты, это же моя работа… – отмахнулся тот и снова снял трубку. – Данилов, это опять я: капитан к вылету готов… Что? Я не понял, повтори! А-а-а, да проверил, проверил, можешь не волноваться: не террорист и не дудаевец – с документами все в порядке. А кроме этого еще и депеша есть из их конторы: просили оказать содействие, поддержать и все такое… Короче, я его отправляю на нашей «дежурке»… Стоянка какая, говоришь? – и, вставая, протянул Сергею руку. – Спускайся вниз, капитан, там стоит наша комендантская развалюха, скажи сержанту Киселеву, чтобы отвез тебя на вертолетную стоянку номер восемь. СОБР уже прибыл, вылет по готовности.
Командир группы ростовского СОБРа 3 майор Крикунов оправдывал свою фамилию полностью. Нормально разговаривать он почти не умел, его резкий высокий голос с командными интонациями постоянно срывался на крик. Невысокого роста, коренастый, широкоплечий, подвижный как ртуть, он неожиданно возникал то тут, то там и везде слышались его бесконечные указания. Сергей познакомился с ним полчаса назад при погрузке личного состава на борт вертолета Ми-8.
3
СОБР – Специальный отряд быстрого реагирования. Подразделение МВД.
– Майор Крикунов, можно просто – Иван Иванович.
Пожимая ответно его цепкую сильную пятерню, Сергей окинул взглядом офицера: энергичное лицо с неожиданно маленьким, чуть проваленным ртом, светлые бедовые глаза, короткий седоватый ёжик на лобастой голове.
Разгоряченный, потный, он держал защитную кепку-афганку в руке. Крутое плечо майора опоясывал узкий ремешок с автоматическим пистолетом Стечкина в деревянной кобуре-прикладе.
– Ну что, капитан, летим? – разжимая ладонь, громогласно спросил он. И не успел Сергей ничего ответить, как резко повернувшись, Крикунов заорал на кого-то из своих: