Белый шайен
Шрифт:
— Поучительная легенда, — сказал я по окончании рассказа Бешеного Коня. — Тетонам нельзя забывать своей религии потому, что она сплачивает любой народ, который борется за независимость.
— Справедливо, — заметил вождь. — Шайеласка правильно понял смысл этой легенды… А не хотелось ли ему услышать о прошлом нашего народа?.. Если, конечно, для него это интересно.
Разве я мог упустить представившуюся возможность узнать историю лакота из уст самого Бешеного Коня, их величайшего сына?
— Я весь внимание, Ташунка, — произнес я, поудобнее устраиваясь на лежанке. — Мне будет интересно, ибо лакота давно уже стали моими братьями.
— Тогда
Тетоны или титонван, Кочевники Прерий, стали называть себя лакота, янктоны прозвались наконта, а санти — дакота, что, в общем, имело одно и тоже значение — «союзные люди».
— Ташунка, расскажи подробней о янктонах и яктонаях, — попросил я вождя, потому что мало, что знал о них.
— У янктонов история не такая богатая, как у их ближайших родственников — янктонаев. Они нашли себе новую родину почти сразу, без особых потерь и кровопролития. А вот янктонаи, те, став самостоятельным племенем, двинулись к северу от Черных Холмов и с боями завоевали себе огромные пространства — земли племен сарси, равнинных кри и черноногих. Справившись с врагами, они разделились на две ветви, горных и равнинных янктонаев. Горных янктонаев составили два клана — пабаска или Круглые Головы и вазикьюте или Стреляющие В Соснах, равнинных янктонаев еще зовут хункпатина.
Янктонаи были многочисленным народом. Это от чих откололись ассинибойны, которых мы прозвали хохами — «бунтарями».
— Ну, а тетоны? — спросил я. — Когда они появились в прериях?
— Наши племена всегда отличались непоседливостью в отличие от восточных родственников, вечно разбивавших поля и огороды, где бы они ни были. До появления лошадей мы кочевали пешком и, если хотели отведать кукурузы или овощей, то просто шли к янктонам или санти и предлагали на обмен выдубленные бизоньи шкуры, копья, луки, красивые орлиные перья. Торговцы Гудзонова Залива снабжали янктонов и санти одеялами, котлами, топорами, ножами, ружьями, а те предлагали все это нам.
Первыми лакота, переправившимися через Миссури, были оглала (оглаллача, кийюкса, шийо) и брюле (исанйати, минишиане, важажа, вагмезайуха, вабленича и тишайаоте). Это они проложили дорогу к Черным Холмам. Саоне — хункпапа, миннеконджу, сихасапа, ухенонпа и итазипки, пошли на запад позднее и севернее пути оглала и брюле. Лакота продвигались к новым кочевьям разрозненно, но у них уже были лошади и такая отвага, что все племена стоявшие на их пути, разбежались в разные стороны. Даже шайены и арапахи, с которыми позднее лакота заключили мир.
Каждое племя нашло себе определенные места охоты и кочевий и никогда среди лакота не возникало никаких споров. Они жили в мире и дружбе, как им завещала Птеса Bийан. У каждого из семи племен тетонов по четыре-семь кланов, которые большую часть года кочуют самостоятельно в поисках дичи, а летом и осенью объединяются, чтобы провести Танец Солнца и Большую Бизонью Охоту. Между этими великими событиями лакота в движении, порой такими малыми группами, как две или три большие семьи. И группы эти по устройству и укладу — верные копии большого племени, только в уменьшенном виде. У них есть свой собственный совет, состоящий из опытных людей и решающий все жизненные проблемы. Место очередного лагеря, планы на охоту, военные дела — все это в ведении совета, руководит которым выборный вождь-итанчан.
На любой стоянке — это повелось исстари — типи ставятся в одном и том же порядке, по кругу. Вход в лагерь всегда смотрит на восток. В центре возводится большое жилище из тридцати пяти бизоньих шкур. Это Типи Совета. За ним, в дальней правой стороне круга, ставится жилище вождя… Видишь, Шайеласка, все просто, но мудро. Так было, так есть, так будет.
Вождь умолк, а мне вдруг подумалось, что само жилище вождя, да и мое собственное, в точности схожи с традиционным устройством лакотской стоянки. Полог типи обращен к востоку, к восходящему солнцу. Слева от входа место для мужа, справа — для жены. В центре горит костер — символ жилища. Позади него, в дальнем правом углу, находится почетное место главы семьи, где содержится оружие, боевая одежда и священные вещи.
Пока я размышлял над этим, Ташунка Витко уже ушел в себя, устремив задумчивый взгляд сквозь дымовое отверстие на темнеющее в сумерках небо. О чем думал этот великий человек высоких прерий? Что занимало его мысли? Наверное, Ташунка Витко, не изменяя себе, беспокоился о судьбе своего народа. Говорили, что во сне он видел какой-то темный безрадостный путь, по которому, вроде бы, шли тетоны. С того момента он стал еще более замкнутым и необщительным, чем прежде. Такие дни, как сегодняшний, когда к нему возвращалось хорошее настроение, были большой редкостью, и — хвала Вакантанке! — его он посвятил мне.
— Пиламайя, — произнес я, приподнимаясь. — Спасибо. Было очень интересно. Пора идти домой.
— Останься, Шайеласка, — попросил вождь. — Ташина Сапевин сейчас еще чем-нибудь угостит тебя.
— Хийя, — покачал я головой. — Нет. Мне нужно оставить еще место для жаркого из оленины, которое, кажется, уже готово у Вапы Хакиту.
Бешеный Конь повел носом и, слегка улыбнувшись, сказал:
— Если запах идет из типи Боевого Оперенья, го поздравь его от меня за удачную охоту, Шайеласка, и торопись, ибо это запах жареной зайчатины. Тебе могут достаться только уши.
— Хечиту йело, мни кте ло, — усмехнулся я, — Это верно, я ухожу.
Приложив пальцы правой руки ко лбу, в знаке почтения, я откинул полог и вышел наружу.
Глава 6
Зима 1875 — 76 годов была на редкость холодной. Трескучие морозы сменялись снежными буранами, затяжные вьюги чередовались с пронзительными злыми ветрами. Чтобы выбраться из типи, зачастую приходилось разгребать громадные сугробы, а снег все валил, валил, и казалось, что у Вазийи, легендарного Зимнего Гиганта, его запасы неистощимы. В ту зиму с охоты не вернулись несколько воинов. Их нашли лишь по весне: они сбились с дороги и замерзли в открытой прерии.