Белый шайен
Шрифт:
— В чем дело, Вапа? — спросил я друга.
— Да ты только взгляни, Шайеласка!.. Этот плут. Пес, тоже здесь!
Посмотрев на дальний конец селения, я увидел там несколько типи оглала. В середине февраля Пес обещал боевому лидеру лакота поддержку, а через считанные дни изменил своему слову и откололся от нашего зимнего объединенного лагеря. И вот теперь он привел своих оглала прямо под нос Трех звездному Круку, который шел громить краснокожих, а не пожимать им руки.
Подъезжая к типи Две Луны, мы увидели, как к нему отовсюду стали подтягиваться люди. Северный шайен не был великим вождем, как, например, Тупой Нож или Маленький Волк.
— Две Луны! — крикнул Вапа Хакиту, ударив луком по кожаной стене типи вождя. — Выйди и послушай, что тебе собираются сказать Вапа Хакиту и Шайеласка.
Северный шайен, кутаясь в армейское одеяло, с недовольным видом вышел наружу и грубо спросил:
— Что вам здесь нужно?
— Две Луны, — рявкнул мой друг. — Убирайся отсюда! Чем быстрее, тем лучше и для тебя и для Пса.
Лицо вождя стало серым от ярости. Его темные глаза сузились и засверкали.
— Кто вы такие, чтобы приказывать мне? — взревел он, взмахнув рукой. — Проваливайте туда, откуда прибыли!..
— Да, да, — поддержали его подошедшие вожди лакота, Пес и Последний Бык. — Поезжайте к Бешеному Коню. Отсюда наш путь лежит прямо в агентство Красного Облака.
— Вы великие глупцы! — с презрением в голосе выдал Вапа Хакиту. — Ваш путь будет лежать прямо в Места Богатые Дичью, если останетесь здесь хоть на один день. Сюда подходит Три Звезды!
В толпе, окружавшей нас, послышались испуганные возгласы, началась суета.
— У тебя раздвоенный язык, Вапа Хакиту, — воскликнул Пес. — Сейчас слишком холодно, чтобы Длинные Ножи осмелились идти на север.
Мне надоел этот разговор и, прежде чем ударить прикладом по боку. Маркиза, я крикнул на весь встревоженный лагерь:
— Люди! Крук не лучше Кастера. Ему также нравиться истреблять краснокожих!
Через полмили мы оглянулись. Наше предостережение сделало свое дело. Индейские скво уже принялись стягивать с каркасов типи покрышки из бизоньих шкур.
На следующее утро приближение колонны Крука мы скорее услышали, чем увидели. Армейские мулы вряд ли понимали, что они в секретном походе. Уловив их голоса, мы самым надежным способом спрятались в густом подлеске одного из холмов верховий Бизоньего Языка.
Сначала появились разведчики. Закутанные в теплые одеяла с красными широкими полосами, кроу и пауни мерно покачивались в седлах в такт ходьбе лошадей. Большинство их было вооружено огнестрельным оружием, остальные везли с собой луки и колчаны со стрелами, томагавки и копья. Изредка кто-нибудь из них поглядывал по сторонам. Было видно, что в этих местах они не ждут встречи с враждебными тетонами, шайенами или арапахами.
Следом пошли кавалеристы, а за ними — караван вьючных мулов с припасами и амуницией. Я насчитал тысячу Длинных Ножей в этой растянувшейся колонне. Когда последний из погонщиков скрылся из виду, я взглянул на Вапу Хакиту.
— Что будем делать?
У моего друга были идеи, и он выложил их мне:
— Этот путь приведет Три Звезды к покинутой индейской стоянке. Он остановится, чтобы выяснить, куда скрылись индейцы, и разговорится.
— У Вапы светлая голова, — похлопал я его по плечу. — Нам нужно лишь обойти Крука и первыми добраться до стоянки, если хотим
Как и рассчитывали, мы достигли брошенной стоянки задолго до похода войск. Благодаря этому у нас была масса времени выбрать надежный наблюдательный пункт. Спрятав лошадей за дальними холмами, мы с Вапой Хакиту довольно долго бродили по стоянке, пока не обнаружили искомое. На берегу Танг-Ривер рос высоченный тополь, один из тех, что часто встречается в предгорьях Биг-Хорнс. Громадный, в несколько обхватов, он был, на нашу радость, полый внутри. Дупло тянулось по стволу от земли до первых нижних веток и смотрело на реку. Размеры дупла позволили поместиться нам обоим. Для ведения наблюдения мы проковыряли ножами в стволе по маленькой дырке. Для подслушивания тоже были неплохие перспективы: тополь стоял в сотне ярдов от ближайшего потухшего очага, а ветер дул в нашу сторону. Боязни за свою безопасность не было. Шайены и оглала вымесили стоянку так, что наши следы не прочитал бы не один самый искусный следопыт. Возможность же того, что кому-то из кавалеристов или индейцев взбредет в голову заглянуть в дупло, была ничтожно мала.
Войска подошли к брошенной стоянке во второй половине дня. Индейские наемники Крука занялись прочесыванием окрестностей, а кавалеристы стали разводить костры. Офицеры, пройдясь по стоянке, остановились у ближнего индейского очага. По приказу одного из офицеров генералу поднесли походный раскладной стул. Он с облегчением уселся на него, закинув ногу на ногу. Это был крупный мужчина с серо-голубыми большими глазами, орлиным носом и оригинальной бородкой. Крук! Знаменитый генерал, герой успешных войн с апачами, которого северные шайены прозвали Трех звездным с Раздвоенной Бородой.
— Полковник Рэйнольдс! — прозвучал его баритон.
— Да, сэр, — откликнулся высокий офицер, почтительно склонив голову.
— Что вы на это скажете? — палец генерала указал на стоянку.
— Брошенный лагерь краснокожих, сэр.
— Какая сообразительность! — с заметной издевкой протянул Крук. — Просто поразительное знание дела!
— Сэр?..
— Мы в военном походе, Рэйнольдс, — резко бросил генерал. — И если я спрашиваю своего старшего офицера, он должен мне дать исчерпывающий ответ, а не жалкие утверждения.
Полковник поджал губы и промолчал.
— Похоже, тут не обойтись без Фрэнка, — покачал головой генерал. — Позовите его, Миллз.
Военный в мундире капитана отдал честь и бросился выполнять приказ Крука. Через минуту он вернулся с коренастым человеком, облаченным в замшевую одежду с обильной бахромой. Его лицо показалось мне знакомым. Я напряг зрение. Спустя мгновение мой локоть вонзился в бок Боевого Оперенья.
— Греббер!.. Тот, в замше и лисьей шапке!
— Хох!.. — выдохнул оглала. — Это он.
Мы сейчас смотрели на лучшего из американских разведчиков Запада. Его настоящее имя было Фрэнк Гроард. «Греббером» его прозвали хункпапа, к которым он попал в плен несколько лет назад, будучи почтовым курьером. В момент пленения, зимой, в большой бизоньей накидке он походил на медведя. Он прожил с хункпапа какое-то время, зарекомендовав себя с самой лучшей стороны. Его ценил сам Татанка Йотанка. Он был мулатом. Кажется, его матерью была негритянка, а отец — француз.
Не знаю почему, но он сбежал от хункпапа. Теперь, имея в своем багаже опыт жизни среди индейцев, Греббер превратился в опаснейшего проводника и разведчика. Он доказал это, когда Крук нанял его охотиться за апачами.