Белый слонёнок с поднятым хоботом

Кетат Владислав Владимирович

Со своей будущей женой, которую он последний раз обманул в номере люкс гостиницы «Звёздная», Алексей познакомился на праздновании нового две тысячи первого года. Это произошло на даче у приятелей Алексея в подмосковном посёлке Ивантеевка. Алексей тогда здорово набрался и не очень-то помнил, чем закончился праздник, а когда утро нового тысячелетия осветило его похмельную физиономию, он увидел рядом с собой неловко улыбающееся лицо девушки, которая, насколько он помнил, сидела напротив него за столом. Они лежали обнявшись под стеганым одеялом на хозяйском диване, при этом никакой одежды ни на нём, ни на ней не наблюдалось.

– Привет, – сказал Алексей и сделал попытку улыбнуться.

– Привет, – ответила

девушка и стыдливо отвела глаза.

Надо сказать, что Алексей всегда нравился женщинам, хотя записным красавцем не считался. Да, он был выше среднего роста, у него была неплохая фигура, серые приятного оттенка глаза и светло русые волнистые волосы, но до Роберта Ретфорда и Бреда Пита ему было, как до Луны. Его козырем всегда служило отсутствие известной стеснительности перед слабым полом, которая сгубила больше парней, чем прыщи и маленький рост. У Алексея была старшая сестра, и он с самого детства привык находиться в женской компании. Ещё будучи маленьким мальчиком он совсем не чувствовал неловкостей или неудобства перед девчонками. Наоборот, рядом с ними ему было комфортно. И, что особенно ценно, им рядом с ним тоже.

Брак с Мариной Головко, так звали ту девушку из-под одеяла, стал для Алексея более чем удачным. Маринин отец – тот самый Степаныч – совершенно случайно оказался большой шишкой в строительстве, благодаря чему Алексей очень скоро обрёл новое место жительства и работы. Продвижение по карьерной лестнице было стремительным, и через каких-то два с небольшим года бывший главный специалист Алексей Ахабанин стал заместителем главного инженера по проектированию. Не стоит думать, что для Алексея эта должность была синекурой – нет, со своим Бауманским образованием он довольно быстро разобрался в том, чем занимается и, в целом, должности своей соответствовал; другое дело, что руководить ему приходилось людьми, её, этой должности, более чем достойных. Но, такова жизнь. Алексей некоторое время комплексовал и старался лишний раз не думать о своём положении, но потом перестал и просто поплыл по течению. К его чести стоит отметить, что воспарив из самой настоящей грязи в самые настоящие князи, человеческого облика он не потерял. Алексей не барствовал, не доил подрядчиков, не мешал подчинённых с говном и не сводил ни с кем старых счётов. Разве что интрижки с молодыми сотрудницами несколько портили его светлый имидж, но тут, как было сказано выше, он никогда никого ни к чему не принуждал – инициатива всегда исходила в прямом смысле снизу.

Его отношения с Мариной были спокойными, даже слишком, возможно потому, что Алексей её никогда по-настоящему не любил. Она ему нравилась как женщина и как человек, но никакой любви не присутствовало и в помине. Страсть, скандалы, подозрения, приступы ревности, мгновенно вспыхивающая и также стремительно угасающая ненависть – ничего этого в их отношениях не было, да и быть не могло. За всё время совместной жизни они даже толком ни разу не поругались.

И вот теперь после почти десяти лет счастливого брака всё в его жизни вдруг переменилось. Вместо того чтобы проводить заслуженный отпуск вместе с супругой где-нибудь в Доминикане или на Бали, Алексей сидел один в средненьком саратовском ресторане в компании местного пива и вида на Волгу, а жена его была вообще непонятно где.

«Интересно, чем сейчас занимается Марина?» – подумал Алексей и уже хотел потянуться в карман за телефоном, но вместо этого поднял правую руку высоко вверх.

– Пиво повторите, пожалуйста! – крикнул он официантке.

«Сама позвонит, если надо будет, – решил Алексей, когда принесли заказ, – всё, что ей хотел сказать, я написал в записке…»

Насколько Алексей успел заметить за несколько часов пребывания в городе, люди здесь в своём большинстве по московским меркам вели себя

чуть подвижнее только что разбуженных весенних мух. Со столичной точки зрения тут медленно делалось абсолютно всё – медленно двигалось, ехалось, отвечалось и спрашивалось. Причём отвечалось часто совсем не о том, о чём спрашивалось. Ещё, у каждого второго наблюдался своеобразный говорок, проявлявшийся в затягивании окончаний слов (да ты ч-ё-ё-ё-ё?). Не то, чтобы всё это сильно раздражало, просто было несколько непривычно. Немного поразмыслив, Алексей решил, что проблема, видимо, заключается вовсе не в местных, а в его собственном специфично московском восприятии действительности, то есть, в нём самом. Но время показало, что он ошибался.

Чтобы скоротать время до ужина и не болтаться на жаре, Алексей решил посетить местный краеведческий, или же исторический музей. Он всегда так делал, будучи в другом городе, когда не знал, чем себя занять.

– Вы не подскажете, как пройти в краеведческий музей? – спросил Алексей загорелого аборигена на набережной, на котором кроме трусов, кепки, фальшивого «Ролекса» и китайских шлёпанцев ничего не было.

– В муз-е-е-ей? – переспросил тот.

– Да, в музей, – подтвердил Алексей, – вы не скажете, где он?

Абориген сплюнул себе под ноги шелухой.

– А чё ты там забыл?

Алексей внимательно посмотрел в прищуренные глазки цвета грязной воды.

– Спасибо, я сам найду, – сказал он и полез в карман за смартфоном.

– Ну ищи, блин, – заключил абориген и заржал.

«Нет, всё-таки, проблема в них», – подумал Алексей и поспешил удалиться.

Больше он здесь ничего и ни у кого не спрашивал.

Старинное желтое здание с колоннами и портиком, в котором размещался музей, нашлось быстро – оно располагалось на центральной площади города, носившей говорящее название «Музейная», в десяти минутах ходьбы от речного вокзала. Зайдя внутрь, Алексей был встречен прохладой и очкастой кассиршей, которой по виду было столько же лет, сколько и последней из сестёр Карауловых.

– Не желаете послушать экскурсию? – проскрипела бабуля, после того как Алексей за сто рублей приобрёл входной билет.

– А о чём экскурсия? – спросил Алексей.

– Обзорная по музею, – с небольшой задержкой ответила бабуля, – очень интересная, продолжительность – сорок пять минут, ведёт её кандидат исторических наук.

– А стоит сколько? – уточнил Алексей.

– Четыреста рублей…

Алексей подумал, что с экскурсоводом, тем более, кандидатом исторических наук будет веселее и просунул в полукруглое окошечко четыре стольника.

– Оксана! – резво крикнула куда-то вбок бабуля. – Тут на экскурсию один!

– Иду, тёть Кать! – раздалось в ответ, – уже иду!

– Подождите минуточку, – улыбнулась кассирша, и, как будто Алексей не слышал их разговора, добавила: – Экскурсовод сейчас придёт, вот тут на банкеточке посидите…

Алексей послушно сел на зелёную банкетку, которая навела его на мысли о школе. Экскурсовод появилась внезапно с левого фланга. Алексей непроизвольно вскочил и оказался нос к носу с высокой женщиной непонятного возраста в белой блузке и чёрной юбке. На голове у женщины был классический пучок, на носу очки в тяжёлой чёрной оправе, на груди брошь.

«Учителка», – подумал Алексей и сглотнул.

– Здравствуйте, – сказала экскурсовод, попутно ощупывая Алексея взглядом, – меня зовут Оксана Витальевна, я буду вашим экскурсоводом. Скажите, вы местный или откуда-то к нам приехали?

– Алексей Ахабанин, – представился Алексей, – я из Москвы.

Брови экскурсовода приподнялись чуть выше оправы.

– И что вас к нам привело?

– Праздное любопытство, – ответил Алексей, – и масса свободного времени.

– Вы в отпуске! – не то спросила, не то констатировала женщина.