Белый вождь
Шрифт:
Глава XIII
Вако
Карлос принялся охотиться, и на первый раз весьма успешно: за два дня он убил не менее двадцати бизонов. Вдвоем с Антонио они гонялись за животными и поражали их стрелами, а два работника разбирали добычу, разрезали на части и перевозили в лагерь, третий индеец разрезал мясо на тоненькие полоски и вялил, высушивая на солнце. Приготовленное подобным образом и сохраняемое без соли мясо называется тасайо (tasajo) и служит почти единственной мясной пищей для деревенских жителей.
Охота обещала значительную прибыль. Карлос надеялся добыть огромное количество тасайо и шкур, которые легко сможет распродавать в городах Новой Мексики.
Однако на третий день охотники заметили перемену в поведении бизонов, которые вдруг стали неспокойны и пугливы. Время от времени их стада проносились мимо с огромной скоростью, словно их кто-то испугал или преследовал. Но это были не Карлос с Антонио.
Что же за причина их такого поведения?
Карлос предположил, что в окрестность на охоту прибыло индейское племя, и оказался прав. Поднявшись на возвышенность, с которой видна была вся долина, Карлос на берегу одного ручья увидел лагерь индейцев, около пятидесяти вигвамов конической формы, сделанных из связанных жердей, соединенных вверху и покрытых шкурами бизонов. Едва взглянув на них опытным взглядом, охотник воскликнул:
– Это вигвамы вако!
– Откуда вы знаете? – спросил Антонио.
Метис был менее опытен, чем его господин, привыкший к прериям с самого детства.
– Откуда знаю? – переспросил Карлос. – Просто по вигвамам.
– Я думал, это лагерь команчи, – возразил Антонио. – Я видел такие же вигвамы у дикарей, которые являются частью этого племени, их называют «пожирателями бизонов».
– Ты ошибаешься, Антонио: в шалашах команчей жерди плотно соединены по самой верхушке и доверху прикрыты шкурами. В этих же, напротив, между концами жердей оставлено отверстие для прохода дыма. Получается не полный, а усеченный конус.
– Вы правы, – согласился метис, немного подумав.
– Вако не враждебны, – продолжал охотник. – Я полагаю, нам нечего их бояться. Без сомнения, они согласятся торговать с нами, но прежде всего необходимо отыскать их. Где же они в самом деле?
Карлос задавал такой вопрос потому, что в лагере не было видно ни мужчин, ни женщин, ни детей – ни одного живого существа. Между тем это не был опустевший лагерь: индейцы не покинули бы вигвамы, не сняв предварительно с них таких дорогих, прекрасных шкур. Их хозяева должны быть где-то близко, возможно, на соседней равнине, в поисках бизонов среди холмов.
Карлос угадал. В то время, как они оглядывали лагерь, раздались шумные восклицания, громкие крики, и на соседней возвышенности показалось несколько сот всадников. Они ехали шагом, но их изнуренные и взмыленные лошади служили убедительным доказательством долгого и утомительного путешествия. Другой, более многочисленный, отряд следовал за ними. Здесь были лошади и мулы, везшие громадные темные вьюки – четверти бизонов, завернутые в их же косматые шкуры. Животные эти шли под надзором женщин и мальчиков-подростков, за которыми тянулись крикливые детишки и собаки.
Карлос и Антонио находились на противоположной стороне, и потому индейцы пока не заметили их. Однако по прибытии в лагерь, тотчас же кто-то, особенно бдительный и внимательный, увидел две головы, выглядывавшие из-за соседнего гребня.
Раздался крик тревоги. Воины, слезшие было на землю, снова вскочили на лошадей и оказались в состоянии боевой готовности, приготовились к битве. Одни поскакали в разных направлениях – распорядиться относительно обороны, другие бросились предупредить следующий отряд, еще не достигший лагеря. Очевидно, они боялись нечаянного нападения пане – своих злейших врагов.
Чтобы поскорее успокоить их, Карлос дал шпоры коню и выехал на вершину холма, остановившись на глазах у индейцев. Затем он подал несколько определенных знаков и изо всей силы закричал:
– Amigo! (друг!).
Индейцы тут же успокоились. Отделясь от толпы, парламентер – молодой индеец – подъехал к незнакомцам, приблизившись так, чтобы можно было разговаривать, и переговорил с ними наполовину знаками, наполовину на испанском языке. Стороны отлично поняли друг друга. Индеец поскакал назад и вскоре возвратился, чтобы пригласить охотника и его товарища в лагерь.
Это любезное предложение, конечно, было принято. Женщины племени спешили зажарить куски свежего бизоньего мяса, и гости приняли участие в пиршестве с хозяевами, с которыми быстро оказались в самых дружеских отношениях. Предположение Карлоса оправдалось: это было благородное племя вако, принадлежавшее к самым благородным и разумным из всех степных индейцев.
Вождь, рослый, красивый индеец, по-видимому, пользовавшийся безграничной властью, выказывал самое искреннее расположение к Карлосу и очень обрадовался, узнав, что у него много товаров. Он обещал побывать в его лагере на другой день и посмотреть его товары и разрешить своему племени вести с ним торговлю. Это все, чего только желал Карлос, и просто в восторге возвратился в свой лагерь. Он осуществит свою мечту – обменяет свои товары на мулов, как обещал вождь, а он-то в основном за ними отправился в прерию.
Верные обещанию, индейцы пришли наутро к охотнику, и небольшая долина, где Карлос разбил свой лагерь, заполнилась мужчинами, женщинами и ребятишками. Распаковали тюки, выложили все товары, и началась оживленная торговля. Покупатели проявили замечательную активность, так что когда они ушли, у Карлоса не осталось уже ничего из его товаров. Он же стал обладателем стада мулов (mulada) голов в тридцать, которых и привязали к кольям, вбитым в глубине долины. Охотнику они обошлись в восемь унций золотом – цена действительно чрезвычайно выгодная. Они не только дадут ему прибыль, когда они возвратятся из своего путешествия, но и пригодятся в пути домой: их навьючат шкурами и бизоньим мясом.
С той минуты Карлосу стала мерещиться счастливая будущность. Эта удача вдохновила его, вселила надежду на то, что он сможет разбогатеть, и он уже мечтал о том, что, сколотив достойное состояние, он будет вправе открыто просить руки прелестной Каталины.
«Как только буду богат, – думал он, – сам дон Амбросио не будет возражать против моего сватовства».
Целую ночь Карлос, охотник на бизонов, спал сладким сном, убаюкиваемый самыми чудесными сновидениями.