Бендиго Шефтер

Ламур Луис

По воскресеньям, с самого нашего приезда, мы служили мессу. Каин или Джон читали из Библии, а Том Крофт руководил пением. Нам нравилось петь.

А потом к нам приехал Мозес Финнерли.

Мы с Каином только что водрузили наверх толстенное бревно — стропило будущей лесопилки — и остановились перевести дух. Когда на дороге возникли три всадника, к нам подскочил Уэбб с револьвером в руке. Мой винчестер тоже всегда был наготове. Если хочешь прожить подольше, иначе нельзя.

— Как поживаете, джентльмены? — осведомился худой человек с изможденным лицом и глубоко посаженными глазами. — Я — преподобный Мозес Финнерли, а вот брат — Джозеф Паппин, а это — брат Олли Троттер.

Один — приземистый крепыш с пустыми глазами, которые поначалу казались веселыми. Второй — большой, толстый, с отвисшим подбородком.

— Здравствуйте, — сказал Уэбб. — Я — Уэбб. А это братья Шафтеры.

— Очень приятно, — сказал преподобный. — Я весьма польщен. Как мы поняли, тут у вас поселение. Мы решили, что просто обязаны принести вам слово Божие.

— У нас есть слово Божие, — ответил Уэбб. — Библия в каждом доме. А по воскресеньям мы устраиваем чтения.

— Это замечательно. Но Библию нужно разъяснять, сэр. Слово Господне нельзя осквернять, распространять его должны только посвященные.

— Сойдите с лошадей, джентльмены, — сказал Каин. — Мы небогаты, но готовы поделиться с вами тем, что есть.

— Небогаты? — глянул вокруг толстяк Олли Троттер. — Мы слыхали, что у вас тут лагерь золотоискателей..

— Может быть, несколько лет назад тут и шла кое-какая добыча, — улыбнулся Каин. — Но мы здесь недавно. Собираемся заниматься торговлей и пахать землю.

На лицах приезжих мелькнуло разочарование. Но разве я им судья? Тем более что близился полдень, самое время для передышки.

Иногда замечаешь разные мелкие подробности. Например, было видно, что лошади у них не самые лучшие и прошли долгий путь. Всадники путешествовали налегке, и, если бы они не были служителями Господа, я бы сказал, что они, видимо, убрались откуда-то в спешке.

Когда они отправились ставить свою палатку, Уэбб посмотрел им вслед, сплюнул и сказал:

— Бен, тут дело нечисто. У этого Финнерли поганый глаз.

Они сели за стол вместе с нами, и те взгляды, что они то и дело бросали в сторону Лорны, доверия у меня не вызывали.

— Спасена ли ты от заблуждения, девушка? — спросил вдруг ее Финнерли, когда она проходила мимо него. — Разъясняли ли тебе милость Господню?

Каин хотел что-то сказать, но я его опередил:

— Она еще не успела нигде заблудиться, преподобный отец, и спасать ее нужды нет.

— Об этом судить Господу, — повернулся он ко мне.

— Вы правы, отец. Он будет судить всех нас.

Мои слова и я сам не слишком ему понравились. Но, похоже, чувства оказались взаимными, так что я не обиделся. Я уважаю слуг Господних, но мой скромный опыт говорил, что для спасения души многие из них сами нуждаются в помощи своих собратьев. Мы, Шафтеры, всегда почитали Христа любящего и всепрощающего, и вряд ли я ошибся, когда решил, что в Мозесе Финнерли тлеют уголья из дьявольского костра.

Он принялся читать длинную и витиеватую молитву, а я, особенно, когда голоден, предпочитаю слуг Господних, которые умеют сказать то, что требуется, коротко и сжато. Тем более что в его молитве больше всего говорилось о том, что Господь запрещает, а не о том, что Он прощает.

Закончив молитву, Финнерли помолчал, а потом сказал:

— Тот большой дом, что стоит на террасе… он чей?

— Там живет вдова Макен, — сказала Хелен, — прекрасная женщина.

— В этом я не сомневаюсь, — ответил Финнерли.

И тут, легка на помине, постучалась и вошла сама Рут вместе с Нинон. На лице Каина мелькнула тень неудовольствия.

Все, за исключением Олли Троттера, встали. Каин представил приезжим миссис Макен, и я заметил, что их лица стали такими умильными — чуть слюнки не потекли.

— Миссис Макен, мы странники, которым негде приклонить головы, — сказал Мозес Финнерли. — А у вас большой дом. Сможете ли вы нас приютить?

Она поглядела на него холодным, изучающим взглядом, потом улыбнулась:

— Мой дом не так уж велик, а для троих и вовсе мал.

— Для троих?

— Да, святой отец. У меня есть сын. Боюсь, вам придется поискать себе что-нибудь, но обычно вновь прибывшие в наше селение сами о себе заботятся. Мы готовы поделиться едой, хоть у нас самих не густо, но дома наши очень малы.

— Да нам нужна самая малость, — сказал брат Джозеф Паппин. — Уголочек, чтоб от ветра прикрыться. И все.

Рут перестала улыбаться.

— Не сочтите за черствость, но в моем доме для мужчин места нет. Вы и сами должны понимать, что на постой у женщины одинокой рассчитывать неприлично.

Ему это не понравилось, но он все же вежливо поклонился:

— Да, да, конечно. Я не подумал. Вы упомянули о сыне…

— Он еще совсем мальчик.

Она присела. Хелен подала ей кофе, и разговор продолжился. Рут Макен была не дура, так что, похоже, гости пришлись ей по душе не больше, чем нам с Уэббом..

— Издалека ли вы изволили прибыть? — спросила миссис Макен.

— Издалека. Но нет такого пути, который мы бы не одолели, чтоб донести до вас слово Божие.

— Вы приехали с Запада?

Финнерли словно пропустил ее вопрос мимо ушей и принялся разглагольствовать о Боге и делах Его, а я пил кофе, и мне казалось, что это сам дьявол цитирует Писание, чтобы добиться какой-то своей цели. Однако это было несправедливо — что я знал о них и их прошлом? Вдруг окажется, что они достойные и приличные джентльмены? Правда, как я сам себя ни укорял и ни уговаривал, поверить в это все равно не мог.

— Завтра мы устроим службу и будем рады видеть вас всех, — сказал преподобный Финнерли.