Берег другой жизни
Шрифт:
Много лет назад, увидев жену в постели с другим, я развернулся и, не сказав ни слова, ушел. Испытал шок – не было ни слов, ни мыслей, ни желаний. Я находился в прострации и хотел одного: умереть. Мне не нужны были объяснения, оправдания или утешения. Не совсем понимая, где нахожусь, я вновь сел в неостывшую от долгой поездки машину и завел мотор. Я ехал, не разбирая дороги, в ночь, в неизвестность, туда, откуда стремился домой, к любимой жене. Увидев заправочную станцию, я остановился, купил пакет бутылок с каким-то алкоголем и поехал дальше – искать ближайший отель, где можно остаться наедине с горем.
Последнее, что осталось в воспоминаниях из той ночи, – маленький пансион в обрамлении
Удивившись, что постоялец не вышел к завтраку, хозяйка пансиона подошла к двери спросить, не нуждаюсь ли я в чем-то, тем более что с жильцами было негусто. Услышав странные хрипы и стоны, она почувствовала что-то неладное, позвала на помощь мужа, они открыли дверь запасным ключом. Испугавшись неприглядной картины, которая предстала взору, женщина, оставив мужа возле двери, побежала вызывать скорую помощь.
Дети, не зная перипетий, произошедших в родительском доме, потеряли меня на фирме и только на третьи сутки разыскали бесчувственного отца, лежащим в реанимации незнакомой больницы. Если бы добрая госпожа Борман, хозяйка гостиницы, подошла к двери на час позже, для меня все было бы кончено, это подтвердили врачи. Видимо, не судьба – умереть в незнакомом месте от отравления алкоголем. Пробыв в коме пять суток и выписавшись из больницы, через неделю я подал документы на развод…
Принесенный официантом десерт отвлек от печальных воспоминаний, которые приходят, не спрашивая разрешения. Апельсиновый крем был хорош, я бы не приготовил лучше, шампанское приятно бодрило, и я опять стал собой.
Рассказав очаровательной спутнице, что есть не менее вкусные деликатесы, которые несложно приготовить в домашних условиях, я предложил записать рецепты: напрашиваться на ее кухню было неприлично, да и не в моих правилах. Готовить – мое хобби, разрядка после стрессов, которым постоянно находится место на работе. В прошлом я много и охотно готовил на радость детям. Их мама не умела и не хотела этого делать, да это необязательно: прислуга прекрасно справлялась с домашней работой…
Но прочь, грустные мысли, сейчас я должен справиться с ответственной работой – не дать заскучать гостье!
Затуманенная шампанским голова – плохой спутник по лабиринту воспоминаний. Не могу понять, каким образом оказалась в номере у почти незнакомого мужчины, но пришла в себя оттого, что увидела стоящего на коленях Доминика, целующего мне руки и умоляющего сделать чудесный подарок, оставшись до утра. Дома меня никто не ждал, и я, выбирая между общественными приличиями и личными желаниями, после некоторых колебаний остановилась на втором. Мне, привлекательной женщине, долгое время жившей в одиночестве, нравился немолодой, но полный обаяния мужчина – он умел завоевывать!
Заказав бутылку шампанского в номер, мы остались ждать: он – стоя у двери, я – сидя в кресле. Никто не проронил ни слова, плотная тишина нависла над нами, мешая дышать. Доминик рассчитался с принесшим заказ официантом, закрыл дверь и начал открывать бутылку. Я, глядя, как он это делает, начала молча и медленно раздеваться. Пить не хотелось, но правила игры должны быть соблюдены. В подобной ситуации я оказалась впервые и чувствовала себя, как человек, принявший не совсем правильное решение, знающий об этом, но полагающийся на случай.
Стоя боком к Доминику и занятая своими мыслями, я не успела снять последнюю часть одежды, как была обхвачена ласковыми и умелыми руками, покорена нежными губами и обезоружена вздыбленной плотью. Пораженная скоростью и напором, я с головой окунулась в волны нежности, силы, приятного мужского запаха, страсти, обаяния, задыхаясь от предчувствия любви. Он вошел в меня, сгорая и искрясь от желания, которое источала каждая клеточка его тела, и после нескольких вздохов прокричал в ухо: «Я, кажется, влюблен, влюблен, влюблен!» Он повторил это несколько раз с закрытыми глазами, ни на мгновение не выпуская меня из объятий.
Молча пыталась я оценить возникшую ситуацию, совершенно оглушенная ею: я легла в постель мужчины, которого знала чуть больше суток. Такого конфуза, необдуманного шага, легкомыслия – назовите, как хотите – я никогда не позволяла. Мне почему-то не приходило в голову, что находящийся рядом мужчина упивается счастьем один, пока не разделив его со мной и не замечая этого.
Мне стало неловко перед собой.
Не додумав вихрем промчавшиеся мысли и не успев получить удовольствие от готового прийти им на смену сожаления, я почувствовала вновь нарастающий пыл любовной атаки. Доминик любил истово, но нежно. Целовал губы, лицо, плечи, ни на секунду не выпуская из объятий, не вынимая плоти из лона, возбуждаясь снова и снова и повторяя счастливо, что он влюблен, что это самый большой подарок в его жизни, и прочую любовную чепуху, которой верить абсолютно нельзя, но так хочется… Под ураганным натиском любви, страсти и ласк я забыла о выдуманных искусственных преградах на пути к счастью и поплыла на волнах нежности.
Мне было хорошо с ним. Обходясь долгие месяцы без мужчины, я начала забывать, что такое сильные мужские руки, держащие тебя в объятиях. Я вдыхала запах нечаянного любовника, получала удовольствие от прикосновений, ласк и поцелуев. Его постоянные атаки не утомляли – наоборот, чувствовалось приятное волнение во всем теле, усиливающееся с каждой минутой. Лежа на боку и крепко прижимая меня к телу, он отдыхал, закрыв глаза и поглаживая мое бедро. Его ласки становились опять активнее, и, открыв глаза, он спросил взглядом, все ли так, как надо. Положив его руку на грудь, я хотела удостовериться, действительно ли почувствовала давно забытое волнение тела и прилив чувств. Да, этот мужчина сумел разжечь во мне огонь желания: во рту пересохло, грудь затвердела и наполнилась истомой, соски стали похожи на глаза плюшевого медведя – такие же темные и жесткие, лоно истекало соком, стон готов сорваться с губ. Почувствовав это, мой любовник откуда-то открыл в себе новый импульс, и его третий взлет совпал с моим первым. Это была песня освобождения, хор сбывшихся желаний, закат и рассвет, полет в небесной выси, ласкание ветерка и нежное касание солнца – это было восхитительно!
Время от времени прямо из горлышка утоляя жажду глотками шампанского, которое стояло тут же, мы любили друг друга часы напролет. Не знаю, откуда во мне взялось столько любовного пламени, которое горело всю нескончаемо прекрасную ночь… Силы начали постепенно иссякать. Только на короткое время могла я сомкнуть веки и задремать, как чувствовала настойчивое подрагивание готовой к атаке плоти Доминика.
– Не могу больше, – шептала я сухими губами, отдав ему всю влагу и обессилено прикрыв глаза.