Берег и море
Шрифт:
— Неужели, Генри тебе уже не нужен? — в голосе Коры отчётливо слышно удивление (настоящее ли?).
— Мой сын мне нужен всегда, как и моя дочь. Но не такой ценой.
— Тогда, — Кора с лёгкостью вырывает свой локоть из хватки дочери, потому что держала её не так уж и крепко, — я всё сделаю сама, хорошо? Ради тебя, родная.
Кора исчезает, окружённая столбом тёмного дыма. Я тут же отмираю и оглядываюсь по сторонам.
Голда тоже нет, но, что самое страшное, нет и Киллиана.
— Лу, ты в порядке? — Эмма подходит ближе и кладёт ладонь мне на плечо. —
— Кажется, я знаю, что, — отвечает Реджина.
Женщина обхватывает одной рукой свой живот, будто бы ей плохо, а другой быстро проводит по волосам.
Я отворачиваюсь от неё и смотрю на то место, где ещё несколько секунд назад, прижавшись спиной к стене, сидел Киллиан. Из-за меня от мучился от боли, и теперь Кора наверняка будет специально держать его рядом, чтобы в любой момент использовать как приманку.
Теперь я марионетка в её руках; я деревянная кукла, а Киллиан — мои ниточки.
Комментарий к 10
http://vk.com/ughnastiel <3
========== 11 ==========
Реджина кладёт передо мной книгу, о которой весь последний час мне рассказывала. Она в два раза меньше книги сказок Генри, и обложка у неё намного твёрже, а листы плотнее и выглядят так, будто старше меня раз в десять. В обычное время я бы с удовольствием провела пальцами по корешку книги, вдохнула бы её запах, отдающий чернилами и сухой вековой пылью. Но сейчас я лишь бегло осматриваю фолиант, который Реджина, стоя у меня за спиной, пролистывает до нужной страницы.
Интересно, сколько их там? Сто? Больше или меньше? И о какой магии на них рассказывается?
— Это книга заклинаний, — произносит Реджина. Она останавливается, когда до конца остаётся не больше пяти листов и хлопает пятернёй по сгибу, чтобы страницы не перелистывались. — Кажется, вот оно.
Реджина выходит из-за моей спины и садиться на стул рядом. Мы у неё дома, в столовой. Где-то наверху в своей комнате сидит Генри вместе с Эммой.
Я бездумно киваю и касаюсь страницы подушечками пальцев. Глаз сразу цепляется за карандашные штрихи, с помощью которых изображено круглое медное блюдо с символами и рунами на дне. Вокруг него такими контурами обрисованы три сердца и ваза, которая наверняка подразумевает пинту крови. Это точно оно.
— Дай-ка мне, — Реджина разворачивает книгу так, чтобы удобнее было читать. Я не знаю языка, на котором написаны слова, поэтому не лезу и лишь смиренно жду, откинувшись на спинку стула, пока Реджина знакомиться с пометками. — Это плохо, — она наконец поднимает на меня глаза спустя некоторое время. Испуг или удивление — не могу до конца понять выражение её лица. — Эта магия похуже той, что я наложила на Зачарованный лес. Она… темнее.
— Кора хочет, чтобы сила Голда досталась ей, и при этом она была свободна от кинжала, — говорю я. — Но для этого помимо крови и сердец нужен проводник. — Я замолкаю. Реджина, кажется, знает, что я собираюсь сказать: она накрывает рот ладонью, не волнуясь о том, что помада цвета спелой сливы отпечатается на коже. — И она хочет, чтобы я была этим проводником.
— Что ещё за проводник? — раздаётся голос Эммы за моей спиной.
Она проходит вглубь комнаты и останавливается с противоположной стороны стола напротив Реджины.
Эмма упирается локтями в деревянную поверхность и наклоняется ближе к книге, так, что её волосы ложатся на стол аккуратными прядями.
— Им должен быть сильный маг, потому что не каждый способен выдержать такой объём энергии, — отвечает Реджина. Она проводит подушечками пальцев под глазами, и только сейчас я замечаю, что у неё там лёгкие тени, будто мешки от недосыпа. — Передать энергию от одного человека другому можно и без него, но только проводник способен уничтожить связь между энергией и другим объектом. Я слышала лишь об одном подобном случае, — Реджина хмурит брови, вспоминая. — Один из султанов на Востоке, кажется, в городе Аграба, сумел заполучить силу и способности джинна и при этом не стать узником волшебной лампы.
Слова Реджины явно произвели впечатление на Эмму. Брови женщины ползут вверх, а губы округляются, выдавая крайнюю степень удивления.
— Не Джафар ли, как из мультика про Аладдина что ли?
Мы с Реджиной переглядываемся.
— Ну да, конечно — произносит Реджина, закатывая глаза. — В общем, так или иначе, только с помощью Лу мама сможет заполучить себе силу Тёмного. А ей большего и не надо.
— Но зачем? — не унимается Эмма.
Реджина дёргает плечами.
— Ради власти и могущества, разумеется. Получи силу, несравнимую ни с чем, и всё, что захочешь — твоё.
— И у тебя есть предположения, чего конкретно хочет Кора?
Реджина отрывает глаза от книги и без всякого выражения смотрит на Эмму.
— Мне она сказала, что желает лишь моего счастья, но теперь… Теперь я и не знаю, что думать.
Мы обе доверяли Коре: Реджина больше и дольше, а я меньше и осторожнее —, но мы обе, так или иначе, попали в эту ловушку, словно лесные зверьки в сплетённую из овсяного сена сетку.
Хоть Реджина и всё ещё смотрит на Эмму, но взгляд её кажется мне рассредоточенным.
— Реджина. — Она вздрагивает от моего прикосновения к своей руке. — Только не думай о том, что это каким-то образом может быть твоя вина. Хотеть счастья — это нормально для человека. Особенно для, — я лихорадочно подбираю в голове нужные слова, что-то кроме Злой Королевы, или злодея, или любого другого слова, являющегося производным от «зла», — того, что прошёл через столько испытаний. Это просто ещё одно… Мы справимся. Вместе.
Реджина слабо улыбается и, развернувшись на стуле, кладёт ладони мне на колени.
— Как же я тебя люблю, — говорит она, а мне становится неловко. Я бросаю беглый взгляд на Эмму, но та делает вид, будто абсолютно не придаёт значение тому, чему случайно стала свидетельницей. — Не смею даже подумать о том, насколько прекрасной могла бы быть моя жизнь, если бы в день твоего рождения я была хоть на капельку такая же сильная, как ты.
Сильная? Неужели она и вправду это сказала?
— Я больше никогда не перестану сражаться за тебя, обещаю. И ты права — мы справимся.