Берег Утопии
Шрифт:
Натали. Александр?…
Герцен обнимает ее.
Георг. Mir geht es besser. [35]
Белинский. А Тургенев прав…
Эмма. Georg geht es besser. [36]
Нижеследующие диалоги написаны для того, чтобы «потеряться» в гуле общего говора. Они произносятся одновременно, создавая общий шум.
Белинский. Наша беда – в феодализме и крепостничестве. Что нам до западных моделей? У нас огромная и отсталая страна!
35
Мне лучше (нем.).
36
Георг
Тургенев (Белинскому). Поместье моей матери в десять раз больше коммуны Фурье.
Белинский. Меня тошнит от утопий. Я не могу больше о них слышать.
Бакунин (одновременно с предыдущим диалогом). Поляки должны быть заодно со всеми славянами. Национализм – вот единственное движение, достигшее революционного накала. Все славянские народы должны восстать! Дай мне закончить! Есть три необходимых условия: раздел Австрийской империи, политизация крестьянства, организация рабочего класса!
Сазонов (говорит одновременно с Бакуниным и поверх его голоса). Некоторые поляки считают, что ты царский агент. Французы презирают немцев. Немцы не доверяют французам. Австрийцы не могут договориться с итальянцами. Итальянцы не могут договориться между собой…
Зато все вместе ненавидят русских.
Одновременно с этим входит слуга, чтобы обратиться к Герцену.
Герцен (Георгу). Du riechst wie eine ganze Parfumerie. [37]
37
Ты благоухаешь, как целая парфюмерная лавка (нем.).
Георг. Wir haben der Welt Eau de Cologne und Goethe geschenkt. [38]
Слуга (Герцену). Il y a deux messieurs en bas, Monsieur le Baron, qui retiennent deux fiacres. [39]
Герцен (слуге). Allez les aider а descendre leurs bagages. [40]
Слуга. H'elas, c'est mon moment de repos – c'est l'heure du caf'e. [41]
38
Мы подарили миру одеколон и Гете (нем.).
39
Там внизу два господина, барон, с двумя экипажами (фр.).
40
Помогите, пожалуйста, с чемоданами (фр.).
41
К сожалению, сейчас у меня перерыв, я собираюсь в кафе (фр.).
Герцен. Bien. C'est entendu. [42]
Слуга. Merci, Monsieur le Baron. [43]
Натали (перекрывая предыдущие слова). И Гейне!
Слуга уходит.
Эмма. Und Herwegh! [44]
Натали. Да! Да!
Эммa. Du bist so bescheiden und grosszuegig. Schreibst du bald ein neues Gedicht? [45]
Георг. Ich hass solche Fragen! [46]
42
Конечно.
43
Благодарю вас, господин барон (фр.).
44
И Гервега! (нем.)
45
Ты так скромен и благороден. Скоро ли напишешь новую поэму? (нем.)
46
Я ненавижу, когда ты меня об этом спрашиваешь! (нем.)
Эмма. Verzeihg mir – sonst weine ich. [47]
Входит Коля в поисках волчка.
Все предыдущие разговоры «продолжаются», но становятся беззвучны в один и тот же момент.
Герцен наконец перебивает Тургенева и Белинского [смотри повторение этой сцены в конце первого действия], давая сигнал к общему выходу, по-прежнему в молчании. Тургенев и Сазонов несут саквояж и свертки Белинского. Сверток с халатом случайно забывают.
47
Прости – а то я заплачу (нем.).
Коля остается один.
В отдалении гремит гром, которого Коля не слышит. Затем раскат грома ближе. Коля оглядывается, чувствуя что-то.
Слышен усиливающийся грохот оружейной пальбы, крики, пение, барабанный бой… и звук женского голоса – знаменитая актриса Рашель поет «Марсельезу».
Красные знамена и трехцветный французский флаг.
Входит Натали, подхватывает Колю и уносит его.
[Монархия Луи-Филиппа пала 24 февраля 1848 года. ]
Март 1848 г
На улице (площадь Согласия)
[В мемуарах Герцена: Это были самые счастливые дни в жизни Бакунина. ]
Бакунин размахивает огромным красным флагом. Он только что встретил Карла Маркса, 30 лет. Маркс держит книжку в желтой обложке, «Коммунистический манифест». Тургенев оглядывается в изумлении. Кажется, голубь уронил ему на голову помет. Он отряхивается.
Бакунин. Маркс! Кто бы мог подумать?!
Маркс. Это должно было произойти. Я этого ждал.
Бакунин. Что же ты мне не сказал? Всю жизнь мы теперь будем вспоминать, где мы были, когда Франция снова стала республикой.
Маркс. Я был в Брюсселе. Ждал, когда напечатают первый тираж «Коммунистического манифеста»…
Бакунин. Я тоже был в Брюсселе. Ждал, когда выйдет свежий номер «Ла Реформ» с моим открытым письмом французскому правительству…
Тургенев. Нет, это я был в Брюсселе! Слушал «Севильского цирюльника»… Можно взглянуть?
Маркс дает ему книгу.
Бакунин. Я на ногах по двадцать часов в день…
Маркс. Министр Флокон сказал, что, наберись три сотни таких, как ты…
Бакунин…Проповедую бунт и разрушение…
Маркс…И Франция будет неуправляема.
Бакунин. Я живу в казармах республиканской гвардии. Вы не поверите, я в первый раз в жизни встретился с пролетариями.
Маркс. Правда? И на что они похожи?
Бакунин. Никогда не встречал такого благородства.
Тургенев (читает). «Призрак бродит по Европе – призрак коммунизма».