Берег варваров
Шрифт:
— А мне нравится, — не слишком любезно заметил я.
— Вы просто не понимаете, в чем дело, — вздохнула она.
К тому времени ее сигарета почти полностью сгорела, и ее пальцы отделяло от огня каких-то полдюйма. Впрочем, моя собеседница, казалось, не замечала этого.
— Сигарету потушить не хотите? — осведомился я.
Девушка посмотрела на окурок в явном замешательстве. Похоже, она совершенно забыла о сигарете и теперь пыталась вспомнить, откуда та взялась у нее в руке. Тем не менее она последовала моему совету, но как-то странно: разжав пальцы, просто выпустила непотушенный окурок и забыла о нем раньше, чем тот успел упасть на пол. Не загаси я его подметкой, огонек, как минимум, оставил бы черный след на полу.
Осознав наконец, что незнакомка оказалась на пороге моей комнаты скорее всего не просто так, я спросил у нее, что привело ее сюда, практически на чердак. Положив руку на сумочку, она объяснила:
— Я заметила объявление, там, внизу. В нем говорилось, что в этом доме сдается комната.
— Интересно, я даже не знал.
— А к кому мне обратиться по этому поводу? В общем-то, я просто зашла внутрь и, не обнаружив ни консьержа, ни привратника, стала тыкаться во все двери, но везде оказалось закрыто.
Я ободряюще улыбнулся ей:
— Могу проводить вас к хозяйке.
— Буду премного вам обязана, — кивнула она, судя по всему, считая, что это мой святой долг. — Понимаете, мне просто негде жить.
Я покачал головой:
— Если речь идет об одной из комнат на первом этаже, то, боюсь, они стоят недешево.
— Ну, денег-то у меня хватает, — сказала она, старательно изображая беззаботность и веселье, — а если есть деньги, то ни одна домохозяйка не откажет мне. Ведь если сдаешь комнату, то по закону обязан пустить любого, кто готов платить назначенную цену. Я ведь права?
Я проводил девушку вниз, к дверям квартирки Гиневры. Прежде чем я постучал в дверь, девушка впилась мне в локоть и скороговоркой пробормотала:
— Меня зовут Ленни. Ленни Мэдисон. Скажите ей, что мы старые друзья и что вы рекомендуете меня как хорошего и надежного человека. Я бы очень хотела поселиться здесь. — Сделав паузу, она улыбнулась и добавила: — Насчет друзей это не совсем уж неправда. Если честно, вы мне сразу понравились, с той самой секунды, как я вас увидела.
Я кивнул:
— Хорошо, договорились.
Я постучал, и потом нам с Ленни оставалось лишь ждать. Ожидание, как обычно, затянулось. Сначала мы услышали, как Гиневра, шаркая шлепанцами, подходит к дверям, а затем, еще через некоторое время, дверь чуть приоткрылась и в образовавшуюся щель на нас уставились подозрительные глаза хозяйки.
— А, это ты, — не слишком приветливо сказала она.
Я представил женщин друг другу, и Гиневра наконец открыла дверь полностью. Запахнув потуже халат, она кивнула мне с самым безразличным видом и спросила:
— Ну, чего тебе понадобилось? Ты же знаешь, что у меня ребенок. Я сейчас занята.
Такое хамство, естественно, не пришлось мне по вкусу, но я решил не вступать в пререкания с хозяйкой.
— Ленни моя старая подруга, — спокойно сказал я, — она узнала, что у нас в доме сдается комната, и хотела бы ее снять.
Едва договорив эту фразу, я понял, что совершил большую ошибку. Лицо Гиневры окаменело, она переварила полученную информацию и напустилась на меня:
— Вот, значит, что мы задумали. Ну хитер, Ловетт, ну хитер. А что я скажу, когда сюда явится полиция? Что у меня здесь дом свиданий? — Судя по всему, Гиневра была готова играть роль стража общественной морали по полной программе. — Слушайте, вы двое, Ловетт и как вас там, ну да, мисс Мэдисон, у меня дом приличный, никаких шашней и вольностей здесь отродясь не бывало и, смею вас заверить, не будет.
Ленни прямо на глазах побледнела и едва слышно прошептала:
— Почему вы такая жестокая, вы ведь на самом деле так не думаете, я же вижу, что вы добрая и вам самой стыдно за то, что вы говорите.
— Мне нечего стыдиться, — отрезала Гиневра, но голос ее уже дрогнул.
Я вдруг почувствовал, что роль этакой сварливой тетки с добрым сердцем не была ей противна.
— Позвольте полюбопытствовать, зачем вам понадобилась моя комната? — задала вопрос Гиневра, явно готовясь пойти на компромисс.
— Мне просто негде жить. Сегодня я устроилась на работу, и теперь мне нужно найти место, где я могла бы ночевать.
— А что, в гостинице снять номер нельзя было? — продолжала допытываться Гиневра, пристально разглядывая Ленни.
— На гостиницу, боюсь, у меня денег не хватит.
Гиневра сложила руки на груди и заявила:
— В таком случае, милочка, боюсь, что и на мою комнату у вас денег не хватит. Стоит она пятьдесят долларов в месяц, туалет и ванная — в коридоре.
— Нет-нет, у меня хватит. На это — точно хватит… Теперь. — Судя по этим словам, деньги у Ленин действительно появились совсем недавно.
Гиневра покачала головой:
— Ничем не могу вам помочь, комната сдана.
Реакция Ленни, признаться, ошеломила меня.
Она расправила плечи, задрала подбородок и заявила:
— Вы глупая, порочная женщина, — в голосе хрупкой девушки послышались недюжинная сила и страсть, — вы сами себя не понимаете. Вы не хотите понять, какой доброй и хорошей вы могли бы быть для окружающих. Вот зачем вы сейчас врете, зачем устраиваете скандал?
Гиневра побагровела от злости:
— Слушай, Ловетт, неужели нельзя было придумать что-нибудь получше, чем притаскивать сюда своих подруг, которые будут оскорблять меня. Хватит, я в свое время и не такого наслушалась, больше не желаю.
Ленни взяла меня за руку:
— Ладно, пойдем. — В ее голосе вновь звучало безразличие ко всему происходящему. Впрочем, в дверях прихожей она задержалась и не без артистизма в интонациях сказала: — Вы же сами прекрасно понимаете, что могли, нет, даже должны были сдать мне комнату. Вам же самой будет потом плохо. Вы будете переживать и мучиться из-за того, что не сделали человеку доброе дело.
— Ладно, постойте, — бросила нам вдогонку Гиневра. — Ловетт, только честно, между вами ничего такого?