Шрифт:
ПРОТОИЕРЕЙ АНДРЕЙ СПИРИДОНОВ
ХРОНИКИ ЭЛЛИЗОРА
БЕРЕГА ВЕЧНОСТИ
(Хроника третья)
Глава ПЕРВАЯ
ТРУДНЫЕ ВРЕМЕНА
Времена всегда бывают в той или иной степени трудными. И такая секретная спецслужба, как VES, для трудных времён не исключение.
Но - надо! Ведь если ты оказался во главе столь не пустяшной организации, стало быть, ты как раз тот, кто может и способен думать, в том числе - и о том, что является, как предмет мыслительной деятельности, крайне неприятным. И не только для тебя самого, но и для многих. А паче ещё и о том, чтобы этих многих не стало бы слишком много.
Вероятно, если следовать традиционной терминологии, Зарайский был пессимистом. Фактически, чуть ли не с детства. Да, с самых ранних лет он внутренне ощущал, что эта жизнь скрывает некий подвох, что всё хорошо, хотя многие именно так и любят произносить (мол, "всё будет хорошо!"), просто так не может быть уже хотя бы по той простой причине, что запаса хорошести на всех, как не крути, не хватит, этого просто не предусмотрено свыше. Там, скорее всего, на всеобщее счастье существует некий лимит. На самом деле так всё в его личной жизни и получалось, словно кто сглазил или словно Джон Зарайский сам себе напророчил. Правда, в отношении профессионального карьерного роста, грех было жаловаться.
– Значит, говоришь, скорей всего, "Дуга?" - переспросил глава русского филиала VES.
– Она самая. "Дуга"...
– ответствовал зам. главы, человек по внешности именно такой, каким и должен быть истинный работник настоящей спецслужбы: почти безликий, то есть - без особых примет, средних лет, подтянутый, неулыбчивый.
И фамилия - Иванов. Павел звать. Павел Иванов, в общем, И звучно и неприметно одновременно. И что там за душой у этого Иванова почти никто не знает. Можно только догадываться. Начальство, впрочем, особо и не гадало. Для этого, если что, есть служба внутренней безопасности. Да и важно, что - по службе, а не что в настоящий момент на душе у подчинённого.
– Пространственно-временная?
– переспросил зачем-то Зарайский.
Он, кстати, был совершенно лыс по причине давней и неизлечимой болезни, которая лишает человека волосяного покрова. Но париков не носил. Из принципа. Может статься, тем самым внешность его была излишне приметной, такой шарово-биллиардной, однако глава московского филиала "в поле" и на публике почти не появлялся, поскольку его работа носила в основном кабинетный руководящий и аналитический характер. Да и вообще, всё дело в том, как ты сам к своей внешности относишься. Если не комплексовать, то можно и недостатки обратить себя на пользу. Джон Александрович так и старался делать. И - получалось! Если не в отношение всех близких, то в отношении руководимого состава - вполне.
– Так точно!
– А раньше ведь уже были случаи?
– Было кой чего пару раз. Но не такой мощи и интенсивности. Поэтому раньше удавалось быстро всё купировать и нейтрализовать. Но в этот раз что-то непонятное случилось. Мощность импульса очень велика, даже не удалось просчитать, сколько именно. Одно очевидно, в основе - источник большой силы. Автономный. Скорей всего...
Зарайский хмыкнул и поморщился.
Сидя за своим рабочим столом, он сильно напоминал своему подчиненному матёрого кабанчика. Но не откормленного и разжиревшего домашнего, а дикого лесного. Такого бегового, проворного. И - опасного. Зарайский, впрочем, и был опасен. Спуску никому не давал. Правда, говаривали, что, как в той поговорке, суров он, но справедлив, однако многим казалось, что всё же более суров, чем справедлив. Ну, это, порой, как придётся, кому и как повезёт в зависимости от конкретных обстоятельств. А обстоятельства сейчас были, мягко говоря, не очень. Хотя в самом кабинете главы всё оставалось неизменным и таким же видимо аскетичным, как и все последние годы. Стол и кресло не представляли ничего особенного, за исключением аж трех больших компьютерных мониторов на столе, выстроенных под небольшим углом друг к другу. Перед ними и сидел глава московского филиала, с несколько усталым и меланхоличным видом. Точнее, не сидел, а, фактически, полулежал в кресле.
Ему это было можно. А вот Иванов стоял перед начальством по стойке смирно, как ему и положено. К тому же, видимо расслабленная поза начальства ни о чём хорошем не говорила. Напротив, чем более внешне расслабленным Зарайский выглядел, тем больших неприятностей от него можно было ожидать.
– Это какой же источник?
– Точно пока не известно. Но одна из основных версий - атомный реактор. Который... скорей всего, взорвался!
– Иванов проговорил всё это совершенно невозмутимым тоном, не меняя выражения лица. Как будто речь шла о легком отравлении посетителей кафе на соседней улице некачественными блинами, а не о целой реальности, которая ещё вопрос - насколько и вполне ли виртуальная. О, если бы это был простой "виртуал", сколько головной боли можно было бы избежать, о скольких опасностях можно было бы вообще не думать, пренебречь!
Джон Зарайский уже в который раз позволил себе издать громкий вздох:
– Час от часу не легче!
– сморщился он.
– Из чего вы все это заключаете?
– Если это и впрямь реактор, то мощность импульса была более, чем пиковая, после чего ему только и остается, что взорваться.
– И это точно Эллизор?
– То, что Эллизор наш с Маггрейдом, это несомненно. Проблема в том, что прежде, чем успели задать этой реальность автономный режим, с ней не иначе как успели запаралелиться еще несколько реальностей, и мы пока ещё не знаем, какие именно и даже сколько именно. Да и не мудрено, что так вышло. Было уже указание, считать Эллизор за "глухаря" и держать на подключении, чтобы окончательно не схлопнулся. Кто бы знал, что так получится?!
Ну, как говорится, пришла беда - отворяй ворота!
Эту истину Джон Зарайский уже давно зарубил себе на носу - после того, как вообще попал на службу в этот самый VES (уже давно большинство русских работников считали, что данная аббревиатура мужского рода). С виртуальными реальностями вообще не забалуешь, они всегда скрывают в себе массу сюрпризов!
– Значит, не просто "глухая реальность", но целый "глухой конгломерат"?
– Да. Именно так. Ничего нельзя было поделать. Разбираться не было времени. Иначе мы бы рисковали основной реальностью. А поскольку мы так и не знаем, что такое Эллизор - "виртуал" или реальный "тупик", то кроме "автономки" не было никаких других вариантов. Дежурная смена правильно поступила, запустив блокировку. Другой вариант был только полное стирание, аннигиляция. Но если это "тупик", сами понимаете, стирать нельзя, иначе можем повредить саму Землю.
– Правильно-то правильно, - в очередной вздохнул шеф, - да только что теперь с этой самой блокировкой делать будем? Это на годы проблема. И проблема это... мирового характера. Да и никто не знает, что там или кто там к Эллизору запаралелился. И что и откуда со временем в сам этот Эллизор полезет! А если Эллизор и вправду тупик и если там с той или иной дрянью не справятся, то всё это у нас окажется прямо под боком! И к нам тоже полезет, понимаешь?! Тогда такие прорывы могут начаться, не дай Бог!
– Так точно!
– вновь невозмутимо кивнул Иванов.
– Пока неизвестно, что там именно! Многое будет зависеть от того, что там у них внутри и смогут ли они частным образом прорвать "автономку"... Если смогут, тогда и мы и мы быстро подключимся!
– А если они все там ещё раньше передохнуть от радиации, тогда - что? Сколько у нас там - два или три агента?
– Двое...
– уточнил Иванов, - агентов! Не считая, "глухаря", конечно... Если это наш "глухарь"... Но... у специалистов есть некоторые догадки, что там может им помочь. И это даёт шанс, что они смогут уцелеть.