Берсерк
Шрифт:
Чарес глядя на лежавшего сейчас у его ног Эрита, думал, что он скажет Новару, когда привезёт в замок тело его сына. От мыслей отвлекли, громкие людские возгласы о том, что в их войске появился берсерк, который и решил исход сражения. Чарес не знал, чей это был воин, но знал, что берсерки встречались очень редко среди воинов и чаще всего погибали от полученных ран.
– Снимать доспех или не снимать? – думал Чарес, глядя на уже остывший труп баронета.
– Он жив! Лекаря сюда живо! – закричал кто-то из тех, кто осматривал неподвижные тела лежавших на земле воинов. – Берсерк жив! – повторил тот же голос.
– Ладно, снимать не буду, не вижу смысла, - решил Чарес. – Полежи пока тут, пойду, гляну на берсерка,
Оставив тело Эрита там, где он его и нашёл, Чарес стал протискиваться сквозь собравшуюся толпу, таких же, как он, жаждущих, посмотреть на диковинного воина людей. Залитый кровью воин лежал неподвижно лицом вниз. На нём из одежды были только кальсоны, изодранные в клочья так, что смогли удержаться на нём лишь каким-то чудом. Подоспевший армейский лекарь при помощи своего помощника перевернули воина на спину и Чарес ахнул. Воин был как две капли воды похож на Эрита. Сквозь кровавые потёки, на его плече проступала свежая татуировка – голова волка с оскаленной пастью. Чарес обернулся, посмотрев на тело Эрита, потом вновь взглянул на берсерка, и в его голову пришла сумасшедшая мысль – поменять их местами. Настоящий Эрит – это позор всего рода Волар. Напыщенный, ленивый, ничего не умеющий сопляк, на обучение которого он впустую потратил два года. Другое дело этот молодой воин, который к тому же дрался подобранным с земли топором Новара. Даже сейчас, находясь на грани между жизнью и смертью, он крепко сжимал в руке окованное древко боевого топора. Эрит же, отцовский топор не смог удержать и умереть с оружием в руках, как подобает настоящему воину.
– Чей это воин? – выкрикнул лекарь и выдернул этим Чареса из своих мыслей.
– Мой! – Чарес всё-таки решился на подмену и вышел из толпы. – Это мой командир, барон Волар младший, сын Новара Волара!
– Лечить сами будете или его в общий лазарет переправить?
– Пока в общий несите. Нашего лекаря ещё найти надо, если жив, конечно, - ответил Чарес, думая о том, что необходимо сделать в первую очередь. – Искать своих выживших воинов, собирать в одно место погибших или же быстро снять с тела настоящего Эрита доспех? – думал он, выбирая первоочередное дело. Оказать помощь берсерку он сейчас просто не мог, настоящего лекаря в их отряде не было изначально, его заменял один из воинов, немного понимающий в этом деле. – Пусть королевские лекари окажут необходимую помощь, может, и спасут моего берсерка. – Чарес мысленно усмехнулся, уже назвав неизвестного ему человека своим.
Из всех вариантов первых дел Чарес решил, снять доспехи с Эрита, пока никому не пришло в голову, попытаться выяснить, кто он. Определить принадлежность к воинам барона Волар, было бы не трудно, на его стальном нагруднике был выбит герб барона – вставший на задние лапы медведь. Татуировка на плече берсерка немного не вписывалась в геральдику барона, но это можно было легко объяснить. Парень молод, называть себя медведем, постеснялся, да и телосложением он пошёл не в отца, а в мать. Скажу старому барону, что он сделал эту татуировку незадолго до сражения, с целью поднятия духа.
Сняв доспехи с настоящего Эрита, Чарес оставил его тело на поле боя. Им займутся штатные могильщики, много кого придётся хоронить в общей могиле, и Эрита похоронят вместе с ними. Пройдясь по полю, он больше никого из своего отряда живым не нашёл, погибли все кроме него, ну и теперь младшего Волара, разумеется. Скрыть подмену будет гораздо проще, если убедить берсерка, занять чужое место. Согласится он или нет, Чарес не знал, но надеялся, что сможет с ним договориться. Стать бароном всё-таки дело заманчивое, если до этого ты был всего лишь простым воином.
Через час Чарес нашёл своего берсерка в одной из палаток лазарета и решил, позаботиться о нём сам, не полагаясь на королевских лекарей. У лекарей сейчас и
– Вечер добрый! – сказал он, от чего Чарес вздрогнул.
– И вам доброго вечера! Чем могу помочь?
– Да, я вот хотел бы, чуть больше узнать о вашем хозяине, его сиятельство интерес к нему проявил.
– Что именно интересует?
– Кто, откуда, когда успел берсерком стать?
– Его зовут Эрит Волар, он сын барона Новара Волара. А то что касается, когда стал берсерком – так сегодня и стал. Это иногда случается даже с обычными воинами, - попытался пояснить Чарес.
– Да, видимо так оно и случается, а больше с ним ничего интересного не произошло? Всё-таки он мага убил, причём надо заметить, довольно сильного!
– Вроде бы ничего больше с ним не происходило, ну, убил и убил, делов-то на один удар. – Чаресу вопросы графского слуги не нравились, уж больно он хотел много знать, а это всегда плохо. Отвечать ему было нужно уклончиво, чтобы он не заподозрил чего-нибудь и не обвинил потом в чём-нибудь.
– Сам он что-то говорил?
– Нет, он же даже в сознание не приходил, как только очнётся, я вам сразу дам знать.
– О, не стоит утруждать себя этим, не думаю, что его сиятельству это будет настолько интересно. Всё что нужно, он уже знает, а это уже, так сказать, дополнительная информация, лично для меня. Всегда хочется, знать немного больше своего господина. Не смею больше досаждать своими вопросами, желаю ему выздороветь, до свидания, - Берн лукаво улыбнулся и, обозначив поклон на прощание, быстро удалился.
– Вот же хитрая морда, пронюхал что-то. Ну, да, ничего, пока новый Эрит не пришёл в себя, шиш вы что от меня узнаете! – Чарес осмотрел всех присутствующих сейчас в огромной лекарской палатке и, поняв, что ни он, ни лежащий на кровати воин никому не интересны, плюнул вслед слуги графа. Из всех аристократов Чарес уважал только двоих, барона Новара Волара и графа Катнара, остальных он презирал, зная, что они из себя представляют на самом деле. Такие же напыщенные и самолюбивые ублюдки, в какого постепенно превращался Эрит. Разница среди них всех была лишь в том, что некоторые умели и знали больше других. Новый Эрит в сознание приходить не спешил, замотанный в бинты с головы до ног, он лежал на кровати словно труп. Лишь еле заметно поднимающаяся при дыхании грудь, подтверждала, что он жив.
Я пришёл в себя от запаха дыма, палёной шерсти и жареного мяса. Открыв глаза, сразу же их закрыл, голова закружилась. Одного короткого взгляда хватило, чтобы понять то, что я точно не дома и перемещение во времени было реальным. Вокруг было обещанное профессором средневековье, вот только меня привела в замешательство окружающая обстановка и одежда людей. С Россией 15-16 века не было никакого сходства, не одевались тогда так люди. Хотя историки могли и ошибаться, что маловероятно, взглянув на картины давно умерших художников. Мне было просто жизненно важно получить больше информации, и я решил, ещё раз открыть глаза. Посмотрю, послушаю, вдруг ошибаюсь. Чуть приоткрыв глаза, стал разглядывать окружающее меня пространство более подробно.