Берсеркер Скверны
Шрифт:
И чуть не напоролся еще на два копейных наконечника и полудюжину обнаженных мечей: викинги Аскела даже во хмелю бдительно берегли своего вожака и на любую опасность реагировали незамедлительно.
– Не устраифай песпорятка, Хрентепе, – четко и внушительно произнес хэрсир. – Иначе путешь упит.
– Плевать! Я щас урою, на хрен, вашего Арне, а потом мы еще посмотрим, кто будет «упит», а кто, мля, не будет!
– Хфатит, рус! – потерял терпение Аскел. – По сакону у тепя нет праф траться с хэрсир!
– Да имел я ваш «сакон»! – в не самой
Но, видимо, был неправильно понят.
– Ты не мошешь иметь наш сакон, пока ты не есть сфопотный челофек, – серьезно и внушительно объяснил Аскел. – Кокта ты путешь софсем сфопотен – токта путешь ефо иметь.
Костоправ уже набрал в грудь побольше воздуха, готовясь выдать очередную гневную тираду, но не успел.
– Сафтра я сам терусь с Арне, – закончил Аскел.
Виктор, Василь и Змейка ошарашенно уставились на него. Неужели хэрсир действительно станет драться с другим хэрсиром из-за пленницы. Или дело тут не только в ней?
– Че, мля? – изумленно выдохнул Костоправ. – Завтра, мля?
И после небольшой паузы недоверчиво заключил:
– Ты, мля?
– Я-маля, – ответил Аскел в тон вопросам, не вполне, наверное, осознавая, что именно он сейчас сказал. Однако дальше хэрсир заговорил твердо и уверенно: – Арне оскорпил меня, претъяфил претенсию на мой имущестфо и фысфал меня на пой. Сафтра путет хольмханх. Поетинок.
Василь присвистнул. Виктор, Костоправ и Змейка переглянулись.
– Но это я хочу драться с краснорожим! – попытался еще качать права лекарь.
– И я тоше хочу, – на лице Аскела появилась мечтательная улыбка. – Тафно хочу порупить эту наклую красную рошу. Тепе, рус, по сакону рупить Арне нелься, но мне мошно. Сафтра путет фсе мошно.
Глава 24
Просторный дом, где они провели ночь, наполнял запах гнилого дерева и перепревших листьев. В помятом закопченном котелке бурлило подозрительное варево: в мутной пенистой воде крутились волнистые, лопнувшие и раскрошившиеся шляпки странных – синюшных, в белую крапинку – грибов. Грибочки смахивали на обычные мухоморы, но собирали их явно в котловых лесах: все они несли на себе следы мутаций.
Дружинники Аскела поставили эту неаппетитную похлебку на огонь еще утром и варили ее уже второй час, время от времени подливая воды и подсыпая каких-то тертых корешков. Подменяя друг друга, викинги мешали зелье большой деревянной ложкой. Хэрсир лично контролировал процесс.
Аскел был серьезен, собран и неразговорчив. С пленниками он не общался совсем, со своими дружинниками лишь изредка перекидывался скупыми фразами. Остальные викинги тоже, казалось, не замечают присутствия пленных русов, которые расположились у стены на глиняных скамьях, прикрытых старыми вылинявшими шкурами. Наверное, сейчас можно было бы выскользнуть из дома незамеченными. Будь от этого хоть какой-то прок.
Снаружи выставлена охрана. На улицах – люди Арне. На валу, окружающем селение,
Пленники, предоставленные сами себе, наблюдали за викингами и тихонько переговаривались.
– Да что за дрянь такую они там варят-то, едрить?! – морщился Костоправ. – Зелье от морской болезни, что ли? Или завтрак из поганок?
– Завтрак? Фу! – Змейку от подобного предположения аж передернуло. – Вы как хотите, а я эту гадость жрать не буду.
– Я тоже, – буркнул Виктор. Он однажды уже имел дело с котловыми грибами – огненные которые. И это ему очень не понравилось.
– Не думаю, что нас этим угостят, – покачал головой Василь. – Скорее всего, Аскел варит это для себя.
– Ты знаешь, что это? – удивился Виктор.
– Догадываюсь, – кивнул помор. – Я кое-что слышал о таких грибных похлебках.
Он негромко окликнул оказавшегося поблизости воина и задал ему какой-то вопрос на наречии викингов. Дружинник Аскела, против ожидания, не отмахнулся – ответил. Причем подробно и обстоятельно.
– Так и есть, – кивнул Василь. – Это напиток берсеркеров. Викинги специально собирают в Котлах мутировавшие мухоморы и варят их перед важным боем.
– На кой? – угрюмо осведомился Костоправ.
– Викинги верят, что это зелье делает берсеркера непобедимым и неуязвимым для вражеского оружия и обычному человеку тоже помогает в бою. Оно якобы придает сил, притупляет боль и освобождает от страха. Ну, так говорят…
– Чушь! – фыркнула Змейка.
– За что купил – за то и продаю. – пожал плечами Василь.
– Хм, а ведь в принципе такая фигня может быть, – заметил вдруг Костоправ. Лицо его стало задумчивым. Лекарь смотрел на булькающий котелок уже не с брезгливостью, а с профессиональным любопытством.
– Ты веришь в берсеркерские сказки? – удивился Виктор.
– Да какие, на хрен, сказки! – отмахнулся Костоправ. – Я сам собирал котловые травки и корешки с обезболивающим и стимулирующим эффектом. Некоторые действительно на время увеличивают силу и реакцию. Дурь, правда, та еще! И действие у нее скоротечное и неконтролируемое. Это как… – Костоправ запнулся, подбирая подходящую аналогию. – Ну, как вспышка пороха, что ли. Пыхнуло, сожгло все вокруг и погасло. Потом – отходняк и ломка, мля, такая, что жить не захочется.
– Ты что, пробовал? – живо заинтересовалась Змейка.
– Случалось, – поморщился лекарь. Воспоминания были явно не из приятных. – Но до котловых мухоморов у меня дело не доходило.
– А вот Аскела, видать, здорово припекло, – Виктор покосился на вожака викингов.
– Ну да, похоже, у них с Арне давние счеты, – кивнул Василь. – Нашему хэрсиру перед отплытием кровь из носу надо завалить краснорожего.
От глаз помора, конечно, не укрылось то, что и так лежало на поверхности.