Бес в серебряной ловушке
Шрифт:
Превозносил же странный автор удивительной книги вовсе не знание наизусть молитв и своевременное посещение церкви. В раю помещались любовь и мудрость, справедливость, верность словам и обетам, а также готовность пожертвовать ради всего этого собой и своими интересами.
Годелот прочел книгу за три дня, часто перечитывая тот или иной абзац и подолгу над ним размышляя. Порой становилось до дрожи страшно – слишком простые и обыденные грешки приводили в один из ужасных кругов описанной преисподней. Обрести же рай было задачей весьма непростой и требовало
Впечатлительный подросток забывал, что читает книгу, сочиненную обычным смертным человеком. «Божественная комедия» казалась ему едва ли не текстом из Библии.
За этим захватывающим занятием незаметно промелькнули дни ареста, и настал вечер, когда Фарро вновь явился за подчиненным.
– Здорово, малец, – прогудел он вполне благосклонно, – тихо сидел, вот и умник. Ступай теперь, умойся, рубашку смени – да к полковнику. Чегой-то его превосходительство тебя снова видеть желает.
Годелот, оправляя колет поверх спрятанной книги, слегка нахмурился, но капрал качнул седеющей головой:
– Чего потемнел? Полковник Орсо нравом крут, но по два раза за один грех не карает. Ступай спокойно.
Четверть часа спустя шотландец постучал в хорошо знакомую дверь.
– Прошу, – раздался короткий отклик, и Годелот вошел в кабинет полковника. Орсо стоял у окна. Обернувшись, он неспешно двинулся к вытянувшемуся в струну подчиненному, глядя на него со смешанным выражением задумчивости и любопытства.
– Как ваша спина? – поинтересовался он. Годелот снова поклонился:
– Благодарю, мой полковник, я здоров и готов к службе.
– Тем лучше. А теперь к делу. Я вызвал вас, чтоб поговорить о вашей недавней дуэли.
Шотландец на миг опешил, но тут же ощутил досадливое разочарование. Похоже, что бы ни думал капрал Фарро, господин полковник все еще не считает, что новобранец усвоил урок. Орсо меж тем продолжал:
– Я наблюдал за вашей дуэлью из окна… Да-да, Мак-Рорк, не хмурьтесь. Я видел весь бой с самого начала. Будь на вашем месте другой, я бы остановил дуэль немедленно. Но у меня был отличный шанс оценить вас в настоящей схватке, и я не стал вам мешать. Скажите, Мак-Рорк, кто обучал вас фехтованию?
– Отец, мой полковник. – Годелот все еще ощущал себя поставленным в дурацкое положение, и скулы его слегка порозовели.
– Хм… и я полагаю, он был человеком могучего телосложения.
– Так точно, мой полковник.
Орсо несколько секунд молчал, постукивая пальцами о столешницу.
– Мак-Рорк, вы умеете танцевать? – неожиданно спросил он.
– Никак нет, мой полковник. – Годелот снова почувствовал замешательство.
– А вы знакомы с кем-то, кто хорошо танцует?
– Да, мой полковник. – В этот миг шотландец едва сдержал невольную ухмылку.
– Прекрасно. Замечали ли вы, Мак-Рорк, как танцуют такие умельцы? По-настоящему хороший танцор пляшет, как ходит, и неважно, сыграют ему на бубне или на мандоле, песок под ним или дощатый пол. Он чувствует свои ноги, знает свое дыхание, а прочее несущественно.
–
– Вот, – отрезал Орсо. – То же и с фехтованием, Мак-Рорк. Вы должны знать себя и свои особенности, а не пользоваться чужим опытом. Вы должны быть в ладу с каждой своей мышцей, а не копировать приемы вашего отца. Я даже могу предположить, как фехтовал он. У него был тяжелый клинок, он умел смести любого противника физической силой, и подчас тому не помогали ни умения, ни ловкость. Но вы не ваш отец. Вы молоды, расцвет вашей силы еще впереди, и вам некогда его ждать. Вы должны учиться здесь и сейчас. Скажите, что помешало вам в битве с Клименте?
Годелот ощутил, что еще гуще заливается дурацкой краской досады и смущения:
– Я быстро выдохся.
– Верно. Вы горячились, тратя силы, и Клименте взял вас голыми руками. Хотя надо отдать вам должное, меня впечатлили ваши выносливость и проворство. Клименте – превосходный боец. Я сам нахожу его весьма опасным противником, хотя не раз выходил победителем из боев с тремя-четырьмя вражескими клинками сразу. А теперь подумайте: заметили ли вы у Клименте слабые места?
Шотландец стал припоминать схватку.
– Мне показалось, – неуверенно начал он, – что он слегка мешкает, поворачиваясь влево.
Орсо сделал паузу, а потом приподнял брови:
– Браво, Мак-Рорк. У Клименте были сильно вывихнуто бедро и повреждены сухожилия. Левая нога у него действует хуже по сей день. Кроме того, вам на руку ваш возраст. Будь вы хитрей, заморочили бы голову Клименте, притворяясь испуганным юнцом, изучили бы его изъян, усыпили бы его бдительность неловкой обороной, а потом молниеносно нанизали бы его на вертел.
Годелот стиснул зубы и резко выдохнул:
– Простите, полковник… Но разве притворство и подобные уловки на дуэли не бесчестны?
Изуродованные шрамами губы Орсо слегка дернулись:
– Мак-Рорк, как вы считаете, если за благосклонность дамы сражаются двое, кого она предпочтет?
– Самого доблестного, – ответил шотландец, уже чувствуя, что ребячливый этот ответ больше подходит для рыцарского романа.
– Нет, дама предпочтет живого, – спокойно пояснил Орсо, – а выживает тот, кто хочет жить, Мак-Рорк, а не впечатлить окружающих. Но все это пустые разглагольствования. Вы при оружии? Ступайте за мной. Я преподам вам наглядный урок.
Спустившись во двор, Орсо хладнокровно сбросил дублет, засучил рукава камизы и обнажил клинок.
– Готовы? Пока только защищайтесь и постарайтесь подметить, есть ли вам на чем меня поймать. Начали.
Из внутреннего двора несся звон стали, то и дело прерываемый властными окриками полковника. Клименте задумчиво и хмуро глядел в окно.
– Ну? – Марцино, недавно сменившийся с караула, чистил сапоги. – А это как понимать? Морит, ты промеж нас самый молодой, тебя его превосходительство учил клинковой игре?