Беседы за чаем в семье Погребенниковых
Шрифт:
Погребенникову приснился сон: как будто он защитил диссертацию и стал академиком. И даже вроде бы не простым академиком, а вице-президентом или еще кем-то в этом роде, так как во время доклада ему каждые десять минут меняли чай с лимоном.
Еще под впечатлением сна, находясь в бодром и приподнятом настроении («А что? Чем черт не шутит?»), Виктор Степанович проследовал в ванную. В ванной в свалявшемся свитере и в мятых брюках умывался младший Погребенников. Славик умывался так: смачивал два пальца,
– Ты почему в свитере умываешься? – привычно удивился Виктор Степанович.
– Потому что холодно, – как всегда, огрызнулся Славик.
– Надо делать зарядку, – машинально дал свой обычный совет глава семьи и уже собирался закрыть дверь, когда вдруг задумался: – А в самом деле, почему молодой парень не увлекается спортом?
Тут мимо на кухню прошла одетая, как на картинке, готовая к борьбе с браконьерами мама Погребенникова.
– А чем вообще он увлекается? – тоже машинально, по привычке, подлила масла в огонь Ира Ивановна.
– Сними свитер, – приказал глава семьи.
– Не сниму.
– Почему?
– Звериный холод. Как в космосе. – Славик взял полотенце и принялся тереть почти сухую физиономию.
– Я кому сказал: сними свитер! – папа Погребенников растопырился и набычился, готовый подкрепить свои слова силой.
Младший Погребенников правильно оценил ситуацию.
– Пожалуйста, – пожал он плечами и стянул через голову свитер. Обнажились хилые грудная клетка и ручки-спички.
– Ты посмотри, на кого он похож, – сказал папа Погребенников с нотками ужаса.
– На труп? – предположила инспектор Погребенникова.
– Хуже! Много хуже! Он похож на Микки-Мауса!
– Микки-Маус все-таки живой, а этот мертвец! – не согласилась Ира Ивановна.
– Но Микки-Маус вымышленное существо, – возразил папа Погребенников. – А это еще хуже, нежели труп.
– Можно одеваться? – спросил младший Погребенников. На физиономии «трупа» и «Микки-Мауса» было написано полнейшее равнодушие к теоретическому спору родителей.
– На зарядку становись! – вдруг закричал Виктор Степанович голосом физкультработника из дома отдыха. Сон про вице-президента продолжал оказывать свое бодрящее действие. – Теперь каждое утро будешь у меня делать зарядку!
– Я не люблю зарядку, – уныло сказал Славик. – Я ее ненавижу. Это все равно, что есть живую лягушку!
– Ты ел когда-нибудь живую лягушку? – спросила мама Погребенникова.
– Я съел однажды в компоте консервированную гусеницу, – сказал Славик. – А это почти одно и то же.
– Нет, не одно и тоже, – заметила мама Погребенникова, подкрашивая губы у зеркала. – Консервированная гусеница – это по сути дела овощ…
– Овощ? – поразился Славик.
– Да. Овощ.
– Консервированная гусеница – овощ?
– Почти что овощ.
– А ты докажи! – Славик натянул свитер и приготовился к спору. Его сонные глазки оживились. Восьмиклассник Погребенников любил теоретические споры. Однако Виктор Степанович предвидел такого рода опасность и пресек спор в самом зародыше.
– Делай со мной, делай, как я! Делай лучше меня!
С этими словами будущий вице-президент выбросил вперед руки, с шумом выдохнул воздух и присел. Однако пример отца не увлек сына.
– Ты похож на носорога, – заметил младший Погребенников.
Глава семьи оставил его слова без внимания.
– Учись, Микки-Маус! – подобрав живот, он начал энергично приседать, но на шестом разе выдохся. Глаза его налились кровью, дыхание вырывалось, как пар из кофеварки «Экспресс».
– Хватит, Витенька, показал, и хватит, – пришла на помощь супругу Ира Ивановна. – Полюбуйся на отца. Пятый десяток, а как…
– Носорог, – подсказал Славик.
– Молодой носорог, – поправила мать.
«Молодой носорог», тяжело дыша, удалился на кухню готовить чай.
За чаем беседа шла о спорте.
– Только спорт делает из человека человека, – философствовал Виктор Степанович.
– Как это из человека можно сделать человека? – удивился Славик.
Но глава семьи не дал увести себя в сторону.
– Спорт! Спорт! Спорт! – воскликнул Виктор Степанович. – Каждый день – спорт! Ни дня без спорта! Будешь тренироваться под моим наблюдением. – Будущий вице-президент энергично намазывал масло на овсяное печенье.
– Давно бы так, – активно поддержала мужа Ира Ивановна. – Может, и учиться лучше будет и родителей слушаться начнет.
– Спорт делает невозможное возможным!
Младший Погребенников уныло слушал этот разговор. По опыту он знал, что никакая сила теперь не может выбить из головы отца навязчивую идею насчет спорта.
– Ну хорошо, – сказал Славик, высасывая через носик остатки заварки из чайника. – Я начну заниматься спортом… С понедельника… Но не вообще, а, допустим… боксом.
– Боксом? Отлично! – воскликнул Виктор Степанович. – Мужественный спорт!
– Он может сломать себе нос, – заметила мама Погребенникова. – У всех боксеров перебитые носы.
– Пусть! – Виктор Степанович энергично взмахнул ножом с повидлом, и повидло улетело. – Пусть сломает нос, зато станет человеком. Кстати, у него некрасивый нос, курносый.
– Это твой, наследственный.
– Здрасьте! – удивился глава семьи. – Посмотри на себя в зеркало. У тебя нос, как у Чарли Чаплина.
– Мой нос, как у Чарли Чаплина? – так и ахнула инспектор Погребенникова.
– Ботасы, – сказал младший Погребенников.
– Какие ботасы? – удивилась Ира Ивановна.
– Адидасовские ботасы.