Бесконечная одержимость
Шрифт:
Он рывком освобождает себя от моего рта, его рука крепко сжимает его ствол, когда он скользит по моему телу.
— Черт, я чуть не потерял сознание. — Говорит он, глядя на меня широкими темными глазами, и я понимаю, что он имеет в виду.
Мысль о том, что он был настолько возбужден, что почти потерял контроль над своим оргазмом, подстегивает меня, и я снова вздрагиваю и стону, когда он разрывает презерватив и мгновенно скатывает его вниз по своей длине, прежде чем раздвинуть мои бедра шире, и головка его члена оказывается у моего капающего, сжимающегося входа, когда он толкается в меня.
— Боже, — стонет он, хватаясь за изголовье, когда проталкивает набухший кончик внутрь. — Блядь, ты такая тугая, блядь… — Он замирает на мгновение, задыхаясь, пока я сжимаюсь и трепещу вокруг него, последние отголоски моего оргазма все еще пульсируют во мне, а ощущение того, как он заполняет меня, уже начинает подготавливать меня к новому. — Боже, у тебя самая лучшая киска, которую я когда-либо чувствовал, Шарлотта.
Я понятия не имею, как это может быть правдой, но то, как он это говорит, заставляет меня поверить ему. Я стону, когда он проникает глубже, дюйм за дюймом, его член заполняет меня до предела, даже такую мокрую, как я, даже после трех оргазмов. Последним рывком бедер он глубоко входит в меня и смотрит на меня глазами, горящими от вожделения, пока его тело бьется о мое.
— Мне так хорошо, — шепчу я, и по его телу пробегает дрожь.
— И мне тоже. — Он тянется вниз и проводит большим пальцем по моей щеке, снова прижимаясь ко мне, и среди всей этой похоти наступает неожиданный момент нежности, тишина посреди бури. Я обхватываю его ногами, прижимая к себе, приподнимаю бедра, чтобы мы качались вместе, и Иван вдруг наклоняется вперед, его рука проникает под меня, поднимая меня и усаживая к себе на колени.
Он проводит рукой по моим волосам, усаживая меня на себя, и всаживает в меня короткими, неглубокими толчками, а другой рукой обхватывает мою талию, прижимая меня к своему члену так, что при каждом толчке я трусь о него, а его упругая кожа скрежещет о мой клитор.
— Ты снова кончишь на меня, — пробормотал он, его рука обхватила мой затылок, когда он начал двигаться сильнее. — Оседлай мой член, как ты оседлала меня в машине, Шарлотта. Кончи на него, пока я буду находиться внутри тебя, а потом я заполню тебя до отказа. Я жду тебя. Жду, чтобы кончить, и, Боже, мне так чертовски нужно кончить…
Он делает толчки по мере того, как говорит, слова капают на мою кожу, как мед, сладкие и липкие, его тело стимулирует мое с каждым ударом, заставляя меня подниматься выше. Мне нравится, как он говорит со мной, как трахает меня. Мне нравится все, и я обхватываю его за шею, запускаю руки в его волосы и целую его с дикой несдержанностью, пока он доводит нас обоих до предела.
Я сжимаюсь вокруг него, напрягаясь, и Иван стонет.
— Вот так. Да. Блядь, детка, я собираюсь кончить вместе с тобой. Кончи для меня, да…
Его руки сжимают меня, когда наступает оргазм, моя спина выгибается, когда я прижимаюсь к нему, а голова откидывается назад. Я чувствую его рот на своей шее, груди, верхушках грудей, когда он сильно вдавливается в меня, опрокидывая меня на кровать, и я чувствую, как он набухает и пульсирует, удерживая себя там, кончая вместе со мной, пока мы оба прижимаемся друг к другу.
Он остается так на мгновение, задыхаясь, пока мы оба спускаемся с высоты, потная кожа прилипает друг к другу. Он приподнимается на локтях, чтобы не придавить меня, но я чувствую, как вздымается его грудь, и через мгновение он перекатывается на бок, прижав одну руку к ребрам.
— Ты в порядке? — Мне удается перевести взгляд на него, и он кивает.
— Даже если бы я не был в порядке, это того стоило. — Он встречает мой взгляд, на его губах появляется знакомая нахальная ухмылка, и я не могу не улыбнуться в ответ.
— Это был лучший секс в моей жизни, — пробормотала я, и его ухмылка расширилась.
— Хорошо. Это значит, что ты захочешь увидеть меня снова.
Я отдергиваю руку, позволяя своей голове упасть обратно на кровать.
— В любом случае, я бы хотела увидеть тебя снова.
Я медленно поднимаюсь, не зная, что делать дальше. Я хочу вести себя спокойно, отправить Ивана домой, относиться к этому так, как будто это ничего не значит. Но я знаю, что это не так. Это действительно что-то значит. И все, чего я хочу сейчас, — это перевернуться на спину, прижаться к нему и обнимать его, пока мы оба не заснем.
— Ты можешь остаться, если хочешь, — бормочу я, придвигаясь ближе. Иван смотрит на меня, его темно- светлые волосы падают на лицо, и я вижу на нем выражение сожаления.
— Я бы с удовольствием это сделал, — мягко говорит он. — Но мне нужно рано вставать. Наверное, будет лучше, если я этого не сделаю.
— Да. Конечно, конечно. — Я прикусываю губу и начинаю вставать, чтобы пойти в душ, но Иван хватает меня за руку, останавливая.
— Это не имеет к тебе никакого отношения, Шарлотта. — Он поднимает руку, откидывая мои волосы назад. — Я хочу остаться. Правда, хочу. Это просто работа, обещаю. В следующий раз я спланирую все лучше.
Я хочу верить ему. Боже, всем своим существом я хочу верить, что он говорит правду.
— Хорошо, — шепчу я. — Ловлю на слове.
— Хорошо. — Он наклоняется вперед, даря мне еще один поцелуй, а затем опускается вниз, чтобы собрать свою одежду. — Это ненадолго, я могу тебе это пообещать. Я уже хочу тебя снова.
Я вижу, что это правда, так как он встает и начинает одеваться. Его член наполовину твердый, набухший между ног, и я вижу, как он дергается, когда он смотрит на меня, на его лице все еще волчье, голодное выражение.
— Скоро, Шарлотта. — Он натягивает рубашку, обходит кровать и снова целует меня, его губы задерживаются на моих на долгий, теплый момент. — Я напишу тебе.
Он улыбается мне, в его улыбке и темно-синих глазах звучит обещание, и, глядя, как он уходит, я понимаю, что не могу больше притворяться, что это не настоящие отношения. Иван просто ждет меня. Я знаю это — и все, что мне нужно сделать, это отпустить свои другие фантазии. Темное, скрытое место, где я могу говорить обо всем, чего, как мне кажется, я хочу, но боюсь попросить, с человеком, который называет себя Веномом, который говорит мне обо всем, что он хочет сделать со мной в ответ.