Бескровная охота
Шрифт:
Димон продолжал скучать.
К столику подсел мальчик лет двенадцати и уставился на Димона наглым взглядом.
– Тебе чего, малек? – спросил Димон. – В дыню хочешь?
– Поговорить хочу.
Совершенно нормальный мальчик, если бы не одна деталь: ногти. Ногти голубые и прозрачные, такие прозрачные, что видно, как под ними течет кровь. Больной, наверное. Лишь бы не заразный, – подумал Димон.
– Пойди, поговори.
– С тобой поговорить.
– О чем?
– Да так, – туманно сказал мальчик и добавил, – закона сейчас нет. Хорошо.
– Что хорошо?
– Хорошо, что закона нет. Вот если например, я тебя убью сейчас, мне ничего не будет. В теперешнем беспорядке никто не будет искать. А если будет, то не найдет.
– Ха-ха, – усмехнулся Димон, – а если я тебя убью, мне тоже ничего не будет.
– Не, – сказал мальчик, – ты мне ничего не сделаешь, – потому что ты никто. А вот я тебя запросто зарежу. Сидеть!
В его руке вдруг оказался нож. Димон не мог понять, откуда этот нож взялся. Только что не было, и вдруг появился.
– Хорошая штучка. Дорого стоит?
– Дорого, – сказал мальчишка. – Я покупаю только лучшую экипировку, денег на это не жалко. Купил за триста уешек и не жалею. Видишь, я какой.
– Ты что, киллер? – спросил Димон. – Точно, я слышал про то, что тренируют малолеток. Тогда уважаю. Прости, если обидел. Но че ты ко мне пристал? Я же ни на кого не наезжаю и ничего не знаю. Меня трогать все равно что пруссаков пальцами давить: пользы никакой, только пальцы запачкаешь.
– Я не киллер, я мститель.
– Я человек простой и тихий, – сказал Димон, уже желудком предчувствуя неладное; желудок заурчал, затрепыхался и провалился куда-то вниз, – меня не надо трогать. Я тоже никого не трогаю.
– А например?
– Что например?
– Например, та история с девочкой в магнитрейне.
– Не знаю, меня там не было, – соврал Димон и заерзал ногами по старым окуркам, слоем покрывавших грязный песок под скамейкой, – Я про это смотрел по телевизору. Кошмар.
– Сколько вас было? – спросил мальчик. – Шестерых я уже вычислил. Был кто-то еще?
– Да пошел ты! – Димон встал со скамейки и приготовился отступать. До родного подъезда было всего-то метров двести.
– Стоять!
– Я не буду стоять! – завизжал Димон.
Но мальчишка оказался жутко проворным. Он был со всех сторон одновременно. Нож в его руке порхал по такой быстрой и замысловатой траектории, что Димон ничего не мог понять. Вот нож чиркнул рубашку на груди и оставил три длинных разреза.
– Это кровь! – удивленно произнес Димон. Он приложил ладонь к груди и та стала красной и липкой. – Это же моя кровь! Так не бывает! Я еще и жизни-то не видел!
Кровь стекала на песок, впитывалась и становилась черной. Свежая кровь падала поверх черных пятен и застывала темно-красными вязкими сгустками.
– Я вернусь, – сказал мальчишка. – Жди меня, или не жди, но я вернусь неожиданно. Я прийду тогда, когда ты и твои друзья будут чувствовать себя в безопасности. Я убью вас всех. Но это будет не просто смерть, потому что просто смерть это наказание не для вас. Ведь она умерла не так просто. Ты об этом знаешь?
– Ты чокнутый, – сказал Димон, продолжая прижимать ладони к груди. – Ты полный псих. У тебя вавка в голове.
– Я просто ее брат, – сказал мальчик. – А брат всегда мстит за честь сестры. Когда вы ее выбросили в окно, она была еще жива. Она прожила еще шестнадцать дней после этого. Она была без сознания и все время дергала ногами. Я это видел. Сам. Своими глазами. Поэтому вы умрете. Расскажи про это своим друзьям, и объясни им, что я прийду. Я достану вас всех, я достану даже того, который смылся с Земли. Он думает, что удрал. Может быть, и удрал, но только не от меня.
За прошедшие века человечество много всего наизобретало, очень много, целый океан удивительных вещей. И, хотя со временем этот океан начал мельчать, а затем и вовсе пересыхать, отдельные ручейки все же текли. Во всех нас сидит склонность к изобретательству, а порой даже непреодолимая потребность изобретать что-нибудь. Если мы не изобретаем ничего полезного, мы начинаем изобретать всякую ерунду. Поэтому скучающие мужья изобретают способы поразвлечься на стороне, скучающие жены изобретают скандалы и склоки, скучающие детишки изобретают способы мучения себе подобных и, особенно, всех не-подобных себе.
Изобретя что-нибудь, мы стремимся поделиться своим достижением с окружающими. После того, как в далеком двадцатом были изобретены первые компьютерные сети, делиться своими достижениями стало исключительно просто. Достаточно слепить файл и сбросить его в вечный, неумолкающий прибой всемирной информационной паутины. Глядишь, кто-нибудь да прочтет. За прошедшие века информационные сети чудовищно изменились. Вначале они вышли из-под контроля человека и стали развиваться самостоятельно. Потом они вообще исчезли неизвестно куда, оставив людям лишь терминалы, по которым позволяли связываться с собой. Если они где-то и существовали, в материальном плане, то уж точно не на Земле. Они могли уйти в иные измерения пространства и времени, или еще в какое другое место, которое и не снилось нашим мудрецам. Они существовали, они жили, они работали и кое-как сотрудничали с людьми. Но люди не могли обнаружить их физического присутствия или, тем более, как-либо на эти сети повлиять. Оставались лишь терминалы, которые не подключались ни к чему, никогда не ломались, никогда не ремонтировались и никогда не требовали никакого обслуживания. Еще лет сто назад первые сети обзавелись зачатками интеллекта, подобного человеческому. Затем интеллект развивался, изменялся и крепчал с необычайной быстротой. Вскоре он стал совершенно не-человеческим, но, тем не менее, остался интеллектом. Злые языки говорили, что инфосети перегнали человека в развитии примерно настолько, насколько человек перегнал туберкулезную палочку. Но на то они и злые языки, чтобы говорить такие вот гадости.
Все изобретения, которые сделало человечество, можно было найти в информационных сетях. Практически все это богатство оставалось невостребованным: ленивые земляне не нуждались ни в каких изобретениях, они уже имели все, что могли пожелать.
Поговорив с Димоном, мальчик Гоша отправился домой. Впрочем, строго говоря, Гоша уже давно не был мальчиком, то есть ребенком или подростком мужского пола вида Гомо Сапиенс. В биологическом плане, он уже давно не был Homo, то есть, человеком; в плане умственном он не был Sapiens, то есть, разумным. В плане развития, он уже давно не был ребенком. Сейчас он был тем, что он из себя сделал. Прийдя домой он принял четыре бланк-инфотаблетки, надел шлем и подключился к инфосети. Каждая бланк-таблетка расширяла возможности долговременной памяти на несколько мегабайт, что позволяло, например, подключившись к сети, за несколько часов выучить иностранный язык или все таблицы тригонометрических функций. Но, уже спустя неделю, новые знания начинали выветриваться из головы. Чтобы этого не случилось, приходилось принимать новые инфотаблетки и заниматься долгими и утомительными мнемоническими тренировками. Поэтому инфотаблетки обычно принимали перед экзаменами и редко использовали для чего-либо полезного. Максимальная доза для взрослого человека составляла две бланк-таблетки в день (бланк – означало, что таблетки лишь расширяют память, а сами не содержат информации, но имелись инфотаблетки и с конкретным инфо-содержимым, например, с учебником истории за седьмой класс), но Гоша ежедневно принимал до десяти.
Подключившись к сети, он за сорок минут освоил навыки вождения еще нескольких боевых машин, а также навыки обращения с некоторыми редкими видами оружия. Потом, не отключаясь, он пообедал и занялся тренировкой своего тела.
Подключение к сети могло быть разным. Чаще всего подключались по оптическому и слуховому каналам. Практиковалось и полное сенсорное погружение через ладонные контакты. Ты кладешь ладони на контакт и миллионы мономолекулярных биосенсоров проникают сквозь твою кожу, находят нервные окончания и присоединяются к ним. Твоя нервная система оказывается напрямую подключена к сети. В этом случае сеть может генерировать любые иллюзии, которые ты не сможешь отличить от предметов и событий реального мира. Иллюзии могут быть приятными настолько, что вызывают наркотическую зависимость, а могут быть и неприятными и, поэтому, могут использоваться для наказаний за мелкие правонарушения. Иллюзии могут быть дидактическими – и использоваться для обучения чему-то или отучения патологических алкоголиков от бутылки. Бывали туристические иллюзии, романтические, исторические или абстрактные. Следующим уровнем подключения был инфо-молекулярный контакт. На этом уровне ты мог оставаться подключенным к сети много дней, месяцев и даже лет. Сеть сама обеспечивала тебя питанием и сама поддерживала оптимальный для твоей жизни обмен веществ. При этом ты даже переставал ходить в туалет. Как она делала это неизвестно, известно лишь, что возможности информационного влияния на материю безграничны. Накормил же Иисус кучу народу тремя хлебами. Или не тремя, а пятью. Или не он это был, а кто-то другой. В популярных библейских комиксах и мультикам по понедельникам такие детали не уточнялись, а первоисточник теперь уже никто не удосуживался читать.