Бескровная охота
Шрифт:
В двенадцать тридцать по местному времени нападению подверглась крупнейшая на планете Мемориальная Чернобыльская Станция, построенная на месте древней аварии, случившейся Бог знает когда, то ли в девятнадцатом, то ли в восемнадцатом веке, но то что до царя гороха, это точно. В двенадцать пятнадцать к станции подкатили восемьдесят три грузовика с вооруженными людьми. Люди, с завидной оперативностью, выгрузились, рассредоточились и заняли оборону. Над всей огромной территорией, несмотря на час рекламы, повисла небывалая гнетущая тишина. Персонал станции состоял всего из трех человек и выполнял в основном декоративную функцию. Это были: директор, секретарша и менеджер по культурным связям. Все трое оказались в это утро запертыми в центральной башне станции. С башни открывался чудесный вид и отличный обзор поля сражения, которое должно было
В двенадцать двадцать семь над горизонтом образовались облака небывалой черноты. Облака появились сразу со всей сторон и двигались независимо от ветра. Вскоре они закрыли солнце и стало темно почти как ночью. Когда облака сомкнулись над станцией, тьма стала кромешной, и лишь над дальними горизонтами виднелся слабый оранжевый ободок, говоривший о том, что где-то на планете все-таки светит солнце. Вооруженные люди начали палить в облака и тем самым несколько минут поддержали достаточную видимость. Затем из черных облаков пошел черный снег. Снег состоял из маленьких, со спичечную головку величиной, блестящих шариков, способных самостоятельно передвигаться. Некоторые из шариков оказались так юрки, что сумели проникнуть сквозь закрытые окна в кабинет директора в центральной башне, где как раз и собрался весь персонал. Нечего и говорить, что шарики вызвали в этом кабинете небывалую панику. Секретарша с визгом вскочила на стол. Менеджер с директором последовали ее примеру, причем менеджер, как человек отменно тучный, занял столько места, взгромоздившись, что секретарше пришлось убираться на стул. Шарики катались по полу, шуршали, собирались кучками в углах. За окнами продолжалась пальба. Черный снег все падал и падал, пока не покрыл поверхность земли, вместе с обороняющимися, толстым, в полметра, слоем. Через несколько минут центральный реактор станции оказался остановлен. В кабинете директора включилось аварийное освещение.
– Мы оставили без электричества половину Европы, – тихо и с какой-то сумасшедшей торжественностью произнес менеджер по культурным связям. – Шура, дай мне пистолет, там, в ящике стола. Я хочу застрелиться.
Шуршание шариков лишь усиливало весомость его слов. Даже секретарша перестала плакать и сделала большие глаза.
– Этого следовало ожидать, – сказал директор. – Мы все-таки стратегически важный объект.
В этот момент аварийки погасли и половина Европы снова получила свою законную электроэнергию. Главный генератор станции безнадежно стоял, четыре вспомогательных – тоже, не работал центральный распределительный пульт, все ядерное топливо, все, до последней молекулы, исчезло из хранилищ, но по проводам снова шел ток – с нужной силой, частотой, напряжением и фазовым сдвигом. Центральный электронный мозг станции отключился, выдав напоследок сообщение о неустранимой ошибке в некотором модуле. Большинство его плат было выжжено так, будто их поливали концентрированной кислотой. Тучи стали не такими плотными и, наконец, рассеялись. Люди поднимались, вытряхивали шарики из карманов, бродили, размахивали руками, разговаривали друг с другом. Кто-то пытался командовать, кричал и размахивал руками сильнее остальных. Наконец, люди бросили оружие и разбрелись в разные стороны. Примерно в это же время перестали существовать и другие крупные электростанции планеты. При этом, как ни странно, перебои с электроэнергией были совсем незначительными – не дольше тридцати секунд. Более того, после разрушения электростанций по проводам пошел ток гораздо лучшего качества и стационарные компьютеры стали зависать в семь раз реже.
Впрочем, стационарным компьютерам теперь оставалось лишь одно: играть в «супер-пресупер-реал», потому что военных объектов не осталось вообще, а практически все заводы стояли. Продолжали работать мелкие производители пищи, алкоголя, обуви, одежды, медицинских принадлежностей, эротических игрушек и всякой яркой условно-съедобной мишуры.
Хотя никого до сих пор не убили (семьсот человек погибли от собственной глупости и неосторожности), население продолжало ждать жутких алиенов-убийц. Если верить слухам, то кое-кто уже встречал трехголовых пауков, всасывающие зеркала, большеухих женщин (уши на самом деле это два дополнительных рта), громадных летучих мышей, разговаривающие бутылки, оживающие тени, волны, хватающие за ноги, и двоякодышащих зубастиков. Причем все истории, кроме историй о бутылках, звучали довольно правдоподобно. Всем героям этих историй до сих пор удавалось остаться живыми. Если охота за людьми и началась, то это была бескровная охота.
Но на самом деле по планете ползали всего лишь три достоверно инопланетных твари. Во-первых это были малоповоротливые монстры, питающиеся кустарником и деревьями определенных пород, этих сразу же окрестили «корнеедами», потому что они сжирали растения до последнего корешка. Во-вторых, медузы, некоторые из которых умели выползать на пляжи и поедать там, как особое лакомство, банановые шкурки, огрызки яблок и шелуху семечек. В третьих, маленькие черные шарики, которые умели двигаться очень быстро, сбиваться в огромные стаи, высоко подпрыгивать и летать. Шарики вызывали наибольший ужас, хотя до сих пор никого не покусали.
Все эти новости Лора узнала, принимая несколько каналов местной радиостанции. После прекращения космической войны качество радиосвязи стало превосходным, без всяких помех и шумов. Всю ночь и все утро Лора бежала прочь от города, с крейсерской скоростью шестнадцать километров в час, рассудив, что если наземная война начнется, то города пострадают больше всего. Меньше всего пострадает глухой лес. Она запросила карту местности по информационному каналу и быстро сориентировалась. Самым подходящим убежищем был довольно глухой и запущенный лес в районе села Равные Бровки. Туда она и отправилась. Несколько раз за утро начинался дождь и сразу же прекращался. Отвратительные холодные серые тучи ползли по отвратительному холодному серому небу. Капли дождя растворяли серый пепел и смывали его с трав и листвы. Постепенно растительность приобретала нормальный цвет.
Вначале Равные Бровки показались ей вымершими. Никого и ничего, кроме собак, котов и всякой домашней птицы. Собаки доставили ей немного неприятностей, но вскоре отстали, оставив несколько царапин на полировке корпуса. Собаки казались растерянными и не знали, бросаться им на неизвестное существо или нет. Вскоре Лора поняла причину этого. В одном из оврагов она встретила громадного корнееда, окруженного стаей неуверенно задирающихся собак. Как только собака подступала слишком близко, корнеед выплевывал что-то на нее, и собака замертво падала на траву, не успев даже тявкнуть или дернуть лапами. Корнеед уже разрыл половину густо заросшего кустами оврага. Он оставлял за собой глубоко вспаханную землю. На улицах Лора обнаружила несколько человек, с виду мертвых, но оказавшихся всего лишь мертвецки пьяными. Оставив село, она поспешила в лес.
Опушка леса уже была перепахана корнеедами. Довольно много наголо обглоданных стволов лежали, сваленные в большую груду. Судя по ямам в земле, лес отступил уже метров на двадцать. Шесть корнеедов трудились спина к спине, громко сопя. Лора обогнула их и скрылась в лесу. Тучи к этому времени начали рассеиваться.
Здесь, в лесу, был обычный тихий летний день, если, конечно, не обращать внимание на шапки серого пепла, кое-где пригибающие ветви к земле, и на разноцветные пятна на песке, оставшиеся от ядовитых ручейков. Скорее всего ядовитых, потому что точно Лора знать не могла. Особенно нелепо выглядела паутина: там, где она не оборвалась, каждая паутинка стала из-за налипшего пепла толщиной в человеческий палец. Побродив по лесу, Лора вышла на холм на поляне. Здесь росла высокая сосна, и манипуляторы вполне позволяли на нее взобраться.
Взобравшись, она осмотрела окрестности. Если верить карте, этот лес имел тридцать пять километров в длину и семнадцать в ширину. Отсюда, с вершины сосны, была видна река с безбрежными лугами за нею и довольно большой кусок края леса – километров в семь или восемь. Корнееды трудились со всех сторон. Еще несколько дней – и от леса останется лишь перерытое поле. Подумав об этом, Лора ощутила злость: это была ее планета, это был ее лес, и никакие инопланетные жуки не имели права все это пожирать.
Димон сидел у самодельного столика под пыльными тополями и скучал. В свое время, а вообще-то, еще совсем недавно, он любил играть за этим столиком в карты, обычно с Алексом на пару, если не приходил кто-нибудь еще. Но после того, как Алекса раскрутили в теле-шоу и представили этаким крутым конкретным пацаном, убийцей, насильником и даже главой банды, об утренних картах можно было забыть. Куда он делся? – никто не знает. Скорее всего, все-таки угрохали беднягу. Не повезло. Зато слава, как никак.