Бескрылые птицы
Шрифт:
— Все, что мне причитается.
Нет, он не хранил деньги у капитана. Сколько причиталось, столько и забирал; и сколько забирал, столько и спускал в первый же вечер. Вся его одежда состояла из коричневого комбинезона и маленькой кочегарской шапочки. В них он работал, ходил на берег и спал не раздеваясь, поэтому его койка напоминала бункер. Умывался он только в порту, да и то не каждый вечер. Маленького роста, смуглый, курчавый, он походил на негра. На «Эрике» Блав был самым жизнерадостным человеком. Он умел виртуозно свистеть, у него был приятный голос, и товарищи часто просили его спеть. Кроме того, он неплохо играл на губной гармонике, которой у него, к сожалению, не было, так как у него никогда не оставалось денег на покупки.
— Купи ты себе, наконец, хоть раз гармошку! — уговаривал его Волдис.
— Тогда пусть кто-нибудь пойдет со мной на берег и напомнит мне об этом. Если пойду один, ничего не выйдет.
— Пойдем с нами! — сказал Волдис. — Мы с Ирбе поможем тебе все купить. Неплохо бы приобрести и новую кепку.
— Кепку? Не знаю, как с ней быть. Если старик даст только фунт, ничего не выйдет. — Он стал считать на пальцах. — Гармошка три шиллинга, кепка четыре шиллинга, мыло два шиллинга, апельсины шиллинг — итого полфунта. Гм… Может, и выйдет!
Блав ушел на разведку. У дверей салона он поймал стюарда и вернулся в кубрик, чуть не танцуя от восторга.
— Старик даст деньги! По фунту на брата! — на радостях он тут же умылся и выбил блузу о борт.
Спустя полчаса на бак пришел стюард.
— Кто хочет получить деньги, пусть сейчас же идет к капитану.
Из обеих кают не пошел только одни матрос — это был такой скряга, что не разрешал себе даже апельсин купить, и его имя стало на пароходе синонимом скупости. «Скуп, как Томсон!» — говорили про людей этого склада.
Капитан спросил каждого, для какой цели он берет аванс.
— Мне нужно купить несколько сорочек! — пояснил Андерсон.
— Хочу приобрести новый чемодан! — сказал Зоммер.
— Мне нужна рабочая куртка! — заявил какой-то матрос.
— У меня нет ботинок! — сказал Зван.
— Я хочу послать домой, — объяснил Зейферт.
Да, все что-то хотели, что-то собирались купить. Только потом забывали об этом. Когда дошла очередь до Блава, капитан иронически усмехнулся.
— А вы, Блав, что хотите купить?
— Я бы хотел хорошую крахмальную сорочку и галстук.
Все засмеялись. Блав сконфуженно опустил голову.
— Что же это будет? — не удержался от смеха капитан. — Новая крахмальная сорочка при старых брюках!
— Я их выстираю…
— Но что же вы все-таки будете носить? Будете ходить без брюк?
— Нет, я выстираю вечером, за ночь высохнут.
Так он обычно и делал.
— Нет, милый Блав, тогда лучше купите сейчас новые брюки, а уж потом присматривайте крахмальную сорочку. Так будет вернее.
— Может, я так и сделаю, господин капитан.
Капитан не спешил отдавать Блаву деньги. Он подумал, подумал, и на лице его опять появилась легкая усмешка.
— Что вы делаете вечерами, Блав? — спросил он.
Блав с опаской посмотрел на капитана: наверно, опять какой-нибудь подвох.
— Да так, сплю… читаю книги.
— Что? Книги?
Опять во всех уголках салона раздались взрывы смеха. Блав читает книги! Тут и лошади зафыркали бы.
— Вы умеете плести мат? — спросил капитан.
— Умею. Я когда-то служил на паруснике матросом. Там обучают таким вещам.
— Вот и хорошо! Мне как раз нужен мат к дверям салона. Не сплетете ли вы мне? Я вам заплачу десять латов, а если получится хорошо — и больше.
Блав растерялся.
— Да у меня нет материала и… для этого нужно очень много времени.
— Это ничего. Я велю боцману распустить один трос, и вам хватит на дюжину матов. О времени не беспокойтесь, это не к спеху. Возможно, что в течение месяца закончите… первый. Потом сплетете еще.
Блав побледнел. Он понял, что попал впросак. Кто это может выдержать? Целый месяц торчать по вечерам на пароходе и плести мат!
— Господин капитан, — сказал он умоляющим тоном, — сегодня вечером я еще не смогу начать.
— Ничего, сегодня сходите на берег, купите, что вам нужно, а завтра боцман даст вам материал.
Выходя из салона, все весело улыбались, и только Блав вернулся в кубрик с опущенной головой и мрачным лицом.
— Вот дьявол, как старик меня окрутил! — ворчал он. — Теперь нечего и думать о береге.
Все смеялись. Волдис уселся рядом Блавом и положил руку ему на плечо.
— Петер, — дружески заговорил он. — Неужели тебе не нужен приличный костюм?
Блав улыбнулся:
— Как не нужен? Конечно, нужен, только где я его возьму?
— А хорошие ботинки, сорочка, шляпа? Ты только подумай, каким бы ты стал красивым парнем, если бы приоделся.
— Мне о таких вещах и помышлять нечего.
— А я говорю — это плевое дело. Послушай, что я тебе скажу. Ты, конечно, можешь не согласиться со мной, но, думаю, ты этого не сделаешь.
— Что ты задумал? Уж не хочешь ли и ты вроде капитана…
— Капитан на этот раз сделал лучшее, что можно было от него ждать. Теперь послушай. Ты начнешь плести мат. Предположим, ты будешь плести его целый месяц. Все это время ты живешь на пароходе и не сходишь на берег. Если иногда тебе и захочется сойти на берег, ты не станешь брать деньги у капитана, а спросишь у меня. Я дам тебе взаймы несколько шиллингов на мыло и на несколько стаканов пива, потом ты мне их вернешь. А когда у тебя скопится фунтов пять или шесть, пойдем к капитану, заберем их — и прямо в магазин. Оденем тебя и на радостях выпьем. Идет? Все будут свидетелями. Давай руку и слово.