Беспечность волхвов. Часть 2
Шрифт:
– А теперь к столу. Пора заправиться.
Она сдержанно натянула на лицо улыбку.
На выпивку и еду все трое накинулись с жадностью. Морис еще ковырял вилкой в тарелке, а Элиза свою тарелку уже давно отодвинула от себя. Софи с неизменным стаканом апельсинового сока в руке опять задрала над столом свою коленку. Они обе с интересом наблюдали за тем, как Морис ест. Софи с приоткрытым от любопытства ртом, а Элиза смотрела изучающе и, казалось, с безразличием. Софи икнула и тут же запила соком из стакана. Морис почувствовал себя неловко от того, что он один продолжал
– Совсем забыла. Утром звонили «желтые жилеты».
Элиза настороженно посмотрела на подругу:
– Чего хотели?
– Чего-чего. На митинг звали. Сегодня же суббота.
– Ну а ты чего?
– Я обещала перезвонить. Утро было, я после вчерашнего соображала еще плохо. Так что будем делать?
Элиза тряхнула кудряшками на голове и усмехнулась:
– А ты как думаешь?
Смысл ее смешка не вызывал сомнения в ее намерениях. Софи неуверенно посмотрела на подругу:
– Остаемся дома?
Элиза скосила на нее пребрежительный взгляд:
– Нет, все бросим и натянем на себя по паре желтых жилетов, чтобы ни у кого не было сомнений в наших намерениях.
Софи растерянно посмотрела на подругу. Та решительно рассеяла ее сомнения, сопроводив свои слова уверенными кивками головы:
– Думаю, сегодня они и без нас обойдутся.
Софи заерзала на стуле.
– Тогда я первая делаю Морису массаж.
Элиза холодно посмотрела на нее:
– Почему ты первая? Я тоже умею делать массаж. Мне кажется, сейчас моя очередь.
Морис болезненно ощутил смену своего статуса в этой маленькой компании. Этот день просто изобиловал трансформациями мироощущений. Пробуждение Мориса не оставляло сомнений, что он превратился в разнузданного типа, которому Казанова в подметки не годится, а Дон Жуан на его фоне выглядит застенчивым скромником. Дружеские объятия с унитазом и переглядывания с зеркалом в ванной наводили также на далеко не лестные сравнения. Роли опекаемого, окруженного материнской заботой и любовью ребенка и старшего брата для него тоже были в диковинку. Не мог Морис припомнить, когда с ним обходились как с приблудным псом. Свежие постельные приключения также были полны противоречивых ощущений относительно его статуса. Теперь все это рухнуло под осознанием того, что он всего лишь игрушка в чужих руках, кукла, которую не могут поделить между собой подружки. Это вызывало негодование и отторжение. В его голове прошелестела печальное соображение: «Ну, вот и началось. Прав был этот автор, даже у султана в гареме кипят немыслимые страсти».
Он положил руку на стол и постучал ей, привлекая к себе внимание:
– А у меня никто не хочет поинтересоваться, чего я хочу?
Обе женщины воззрились на него взглядами, в которых стояло: «Моя игрушка».
Наступившую паузу прервала Элиза:
– Ну, и чего ты замолчал? Говори, кого из нас ты хочешь!
Морис поправил одной рукой на груди халат, а ладонью другой провел по столу.
– А у меня другое предложение. Предлагаю наше общение до некоторой степени разнообразить.
Две пары глаз впились в него, и он продолжил:
– Есть два варианта на выбор.
Морис выдержал паузу, и за него продолжила Софи:
– Ну?.. Один – это поехать к тебе. А другой?
Морис отрицательно покрутил головой:
– Нет. Ко мне – это тоже камерная обстановка. Если менять авансцену, так менять ее кардинально. На выбор: мы все трое едем в казино и играем за одним столом, или мы едем на рыбалку, куда-нибудь подальше от людей.
Эти два выхода из создавшейся ситуации возникли в голове Ревиаля совершенно спонтанно и требовали осмысления и развития. Женщины воззрились на Мориса. Элиза сузила глаза:
– А ты сам-то чего хочешь?
Морис протяжно вздохнул и сознался:
– И то и другое. Скажем так. Сначала крупно проиграться в казино, а потом удачно порыбачить. Где-нибудь под Орли. Что скажете?
Софи рассеянно поинтересовалась:
– А почему проиграться? Мне кажется, лучше выиграть.
Морис задумчиво потер подбородок.
– Если проиграю, то это для меня будет знак, что меня в понедельник с работы не вышибут.
Софи обескураженно расширила глаза:
– Почему? Какая связь между проигрышем в казино и твоей работой?
– Ну, мне так видится путь Господень. Мой дед любил повторять: «Бог не выдаст, а свинья не съест. Бог не фраер. Если одно возьмет, то другое непременно даст». Я лично предпочитаю проигрыш в казино, чем потерять работу.
Софи наморщила лоб:
– Фраер? Это что-то немецкое? – Она тут же безразлично махнула рукой: – Не важно. Так куда мы едем?
Элиза соображала быстрее и прагматичнее:
– Как одеваться? В казино дресс-код. А в смокинге и вечернем платье особенно не порыбачишь.
Морис холодно посмотрел на Элизу:
– У вас что, саквояжа нет?
Элиза дернула щекой.
– А вообще, я не понимаю, зачем такие сложности? У тебя апатия? Это можно понять. Это нормально. И нечего этого стесняться. Это лечится.
Софи сочувственно посмотрела на Мориса:
– Нет, ну правда. Действительно. Ну, если устал трахаться, так и скажи. Передохнем. Зачем огород городить?
Морис закатил глаза к потолку и с сожалением перевел взгляд в окно.
– Мы же не кролики. Что, кроме банального траха, больше никакого интереса в жизни не существует?
Женщины ошарашенно уставились на него, потом быстро переглянулись. Софи прщурилась и резюмировала:
– А ведь он где-то прав. Мы скучно живем. Работа, дом. Дом, работа. Дорвались, как две дуры, до секса. Если мы еще из секса скучищу устроим, тогда вообще только вешаться.
Элиза изогнула бровь, на ее лице отобразилось раздумье.
– Ну, это ты, положим, загнула про секс. Хорошо. Разнообразить так разнообразить. – Она со значением посмотрела на Софи: – Будем собираться в казино по очереди. Сначала я, потом ты. Ты пока наведи здесь порядок, а я займу ванную.