Беспокойство
Шрифт:
— Али, сюда! — крикнул Андрей Мухтарову. — Посмотри, что это такое?
— Стенгазета, — ответил Али, настораживаясь.
— Черт бы взял этого Зайчикова! — Самойленко круто повернулся и, ни слова не говоря, бросился в комнату инженер-лейтенанта.
…Шумов готовился к очередным занятиям. Перед ним на подставке возвышался учебный макет радиолокационной станции.
— Слушаю вас, товарищ Самойленко.
— Что ему надо? — запальчиво начал Андрей. — Он что, инспектор?
— О ком вы говорите? — произнес Шумов и слегка улыбнулся. Он вращал антенну. — А ну-ка садитесь вот на это место, — добавил лейтенант, — и нажмите эту кнопку.
Макет начал действовать. В нем было все просто, понятно, и не требовалось особых навыков, чтобы управлять им. Вся работа станции была на виду.
— Здорово! — невольно вырвалось у Самойленко.
— Да, вещь необходимая для тренировок, — ответил Шумов и, продолжая наблюдать за работой станции, спросил: — Так о ком вы говорите?
— О Зайчикове, о ком же! Кто ему разрешил боевой листок выпускать и всякую всячину помещать обо мне?
— Я разрешил, товарищ Самойленко, — сказал Шумов. — Разве это плохо? — Лейтенант повернул рычажок, и свет на экране погас. — Ну рассказывайте, рассказывайте, я слушаю вас.
— Что ж рассказывать?.. — замялся Самойленко. — Разрешите идти? Мне все ясно.
— Пожалуйста, если у вас нет вопросов.
Андрей захлопнул дверь. Когда он вошел к себе в комнату, Мухтаров еще стоял у стенгазеты.
— Ну что, командир? — хитровато глядя на Андрея, спросил Мухтаров.
— Али, скажи по-честному — твоя работа? — Андрей кивнул на стенгазету.
— Но это же правда, Андрюша. — Мухтаров пригладил пятерней свои смоляные волосы и положил руку на плечо товарища. — Круговой поиск хорошего порядка, как говорит наш командир. Понял, что это значит?
Вошел Зайчиков. Он порылся в шкафу, взял какую-то книжку и сказал:
— Есть предложение: давайте вот эту одноактную пьесу поставим. Инженер-лейтенант советует. Надо поддержать командира.
— Театр задумал организовать?! — вспыхнул Самойленко.
— Почему же театр? Ясно, что он не под силу нам. А для души мы можем кое-что разучить. И будет интересно, вот посмотрите! — настаивал Зайчиков.
— Гля… пришел, увидел, победил? — неестественно засмеялся Самойленко. — С кем же вы это будете организовывать самодеятельность, хотелось бы знать? Людей-то у нас меньше, чем на руках пальцев…
— Ничего, можно!
— Чепуха! — оборвал Андрей Зайчикова. — Это тебе не город, а отдельная точка. Вообще ты соображаешь, куда попал? А театр — вот он!.. — И Андрей ткнул рукой в стенгазету.
Мухтаров шагнул к Самойленко:
— Зря, Андрей, обижаешься, ведь сам, наверное, чувствуешь, что не прав… Ты Программу партии изучал? Изучал. Моральный кодекс знаешь? Должен знать. А что в нем говорится? А там сказано, что каждый советский человек должен добросовестно трудиться на благо общества, проявлять высокое сознание общественного долга. Какой же ты комсомолец, если не хочешь со всеми вместе вперед идти?! Нет, сейчас немыслимо стоять на одном месте. Страна коммунизм строит, а ты тихой жизни ищешь. Солдатское ли это дело… Подумай, Андрей.
Самойленко не ожидал таких слов от Мухтарова. Не зная, что ответить, он вдруг махнул рукой и выбежал из помещения, столкнувшись в дверях с Шумовым. В руках инженер-лейтенанта была газета. Он развернул ее и спокойно сказал:
— Вот пишут здесь, что на горе установили радиотелепередаточную башню высотой сто метров. А гора эта находится в зоне действия нашей станции. Понимаете, что это значит?
Андрей не сразу ответил. Он не понимал, о чем говорит инженер-лейтенант. В его ушах еще звучали слова Мухтарова, и ему было безразлично, кто и где установил башню.
— Отражение именно этой башни, — продолжал инженер-лейтенант, — вы и приняли с Мухтаровым за цель. Вот причина вашей ошибки. Понял?
— Возможно… — краснея, ответил нехотя Самойленко.
— Теперь слушайте, что мне рассказал ефрейтор Зайчиков.
— Зайчиков? Опять Зайчиков…
— Да, Зайчиков… И слушайте, товарищ Самойленко, внимательно. Было это давно, года два назад, тогда Зайчиков только осваивал специальность оператора. Как-то на экране он заметил светящийся предмет, похожий на звездочку. О том, что она представляла собой определенную местность, ефрейтор не знал. Возможно, это была вышка или прожекторная башня. Спустя некоторое время Зайчиков к ней привык… А позднее ему пришла мысль: использовать «местник» для включения масштабной отметки. Он уже хорошо знал расстояние до отражающегося на экране предмета. Включив локатор, он тут же начинал искать звездочку. Если она светилась четко, значит, все в порядке, аппаратура работала хорошо, чувствительность приемника достаточная, стало быть, можно уверенно приступать к поиску цели. Это была его звездочка, она никогда не подводила оператора в работе. Мне кажется, что теперь и мы можем поступать так. Вот подумайте сами над этим предложением, а потом поговорим.
Андрей остался один. Что же это творится на белом свете?! Он был уверен, что Зайчикова придется брать на буксир, собирался уже это сделать, а получается наоборот. «Ну и дела! — вздохнул Самойленко. — Вот тебе и тихая точка!..»
После обеда Андрей заступил на пост. Он сразу увидел отражение башни. Она светилась тускло, расплывчато. Чертыхаясь, он сказал Мухтарову:
— Чепуха, выдумка, какой же это ориентир? Самые настоящие помехи…
Шумов распорядился усилить мощность генератора. «Местник» засветился ярко и четко.
— Как теперь? — спросил лейтенант.
— Хорошо-о!
— То-то, надо соображать. Видите, Самойленко, «местник», оказывается, не только помеха, но и хороший помощник.
Дежурство на этот раз прошло почему-то очень быстро. Когда возвращались в казарму, Андрей вдруг остановил Мухтарова и спросил:
— Али, ты понял, в чем дело?
— Еще бы!.. Звездочка не только ориентир, по ее свечению можно определить и напряжение генератора.
— Точно.
В ту ночь Андрей Самойленко уснул не сразу, долго ворочался, шумно вздыхал. Потом тихо окликнул лежащего на соседней койке Мухтарова:
— Ты спишь?
— Нет, Андрей.
— Почему?
— Не знаю…
Помолчали. Потом вновь отозвался Самойленко:
— Знаешь, Али, в школе на вечерах я читал со сцены рассказы Чехова. Получалось неплохо. Может, скажешь об этом Зайчикову, а?
Он поднял голову и увидел, что в комнате лейтенанта горит свет.
— Лейтенант не спит, — произнес Андрей.
— Хлопочет, чтобы служба шла без сучка, без задоринки. В Зайчикове опору нашел. Молодой, но упорный лейтенант наш, — тихо сказал Мухтаров.